Кавказский узел - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 6

То есть – павших за веру…

Под термином «шахид» обычно подразумевается человек, сражавшийся на пути Аллаха и павший на поле боя. Термин «шахид» также может относиться к несправедливо убитому мусульманину или даже к мусульманину, умершему в результате серьезной болезни. Степень шахида – это то, чему каждый мусульманин должен завидовать и что каждый из мусульман должен стремиться получить. В хадисах указывается большое количество заслуг, уготованных для шахида, – таких, как прощение всех его грехов (кроме долгов) еще до того, как его кровь коснется земли, возможность увидеть свое местопребывание в раю, спасение от ада, возможность заступиться за 70 приговоренных к аду родственников и ввести их в рай и т. д.

Что касается правил гусля и похорон, шариат различает две категории шахидов:

1) Шахиды дуньяви – люди, убитые и получившие статус шахида в этом мире (без гусля и кафана) и Ахирате.

2) Шахиды ухрави – люди, убитые/умершие и получившие статус шахида только в кабре и Ахирате, но не в этом мире.

Если человек был жестоко убит каким бы то ни было образом (будь то оружием, ножом, огнем и т. д.) и при этом ни одно из следующих мирских благ не затронуло его:

a) он ничего не пил и не ел,

б) не прибегал к медицинской помощи,

в) не был убран с поля сражения,

г) не оставался жив в течение одного временного периода для намаза, будучи в сознании,

д) после нападения или сражения он не говорил много и не вступал ни в какие из мирских отношений, например торговлю и т. д.,

тогда он будет считаться шахидом в этом мире и в следующем (шахид дуньяви). Следовательно, его не будут омывать (совершать гусль) и похоронят в той одежде, в которую он был одет. Все, что не подпадает под категорию основного савана, следует снять. Если на одежде шахида имеется какая-то наджаса, ее следует смыть.

Если же хотя бы одно из указанных мирских благ затронуло его, он не будет считаться шахидом дуньяви, а будет отнесен к категории шахидов ухрави, т. е. он будет омыт, одет в саван и похоронен как обычно (Аль-Фатава аль-Хиндия).

Тем не менее ему будет дано высокое положение шахидов в Ахирате.

Если человек умер в аварии, утонул или был сожжен без действий со стороны врага, то он будет считаться шахидом в Ахирате, но не в этом мире (т. е. он будет шахидом ухрави). Поэтому его омоют (совершат гусль), оденут в саван и похоронят как обычно.

Есть много других примеров, когда человек считается шахидом ухрави. Таковыми являются, например, умершие вследствие брюшной болезни, погибшие в аварии, умершие при родах женщины и др. Хотя они будут наслаждаться высоким статусом шахидов в Ахирате, они должны быть омыты, одеты в саван и похоронены как обычно.

Человек, совершивший самоубийство, не считается шахидом. Он должен быть омыт, одет в саван и похоронен как обычно (Ад-Дурруль Мухтар).

Если шахид дуньяви, умирая, был в состоянии джанаба, ему (ей) нужно совершить гусль.

А Аллах знает лучше.

Уассалам.

Аслан сам не понял, как оказался вне города, в родном районе дяди Магомеда, на маленьком горном кладбище. Просто так получилось, что он держался Магомеда и оказался там…

Суровые мужчины, верхом и пешком, многие с оружием, отнесли погибшего на горное кладбище, где для него уже была вырыта неглубокая могила. Все происходило в каком-то тягостном и страшном молчании… никто не произносил слов соболезнования, никто их не принимал. Люди сами, без слов делали то, что должны, целенаправленно и споро, как муравьи, и все понимали, что будет после этого…

Запомнилась безобразная сцена после погребения… выступал один из близких родственников, местный бизнесмен. Когда он начал говорить о том, что те, кто это сделал, те, кому мешал погибший дядя Магомеда, будут найдены и наказаны, чего бы это ни стоило, к нему подошел другой человек, присутствовавший на похоронах, человек пожилой, лет за шестьдесят, но крепкий еще, размахнулся – и дал пощечину. Звук пощечины прозвучал в тишине как выстрел…

Повернувшись к родственникам, он начал говорить.

– Люди! Как вы смеете сеять рознь меж собой, когда нас и так мало?! Неужели вы не понимаете, что во всем виноваты русисты! Это из-за русистов льется кровь и гибнут достойные люди! Это из-за русистов род идет на род, народ идет на народ. Куфар и ширк, посеянный русистами, неджес в нашей жизни дает такие плоды, клянусь Аллахом! До тех пор пока вы будете принимать куфар как должное, Аллах будет жестоко наказывать нас, отнимая ваших близких. Вы стоите у могилы и умышляете друг против друга, в то время как должны умышлять против кяфиров. Прогоните кяфиров – и Аллах Всевышний даст вам великую награду. Если нет – то эта смерть не последняя. Аллаху Акбар!

Толпа встретила эти слова тяжелым молчанием…

Потом Аслан почему-то часто вспоминал этот день. Не тот, в который его и других правозащитников избили у следственного изолятора, а этот. Потому что, начиная с этого дня, больше ни одного спокойного дня в республике не было…

Информация к размышлению

Документ подлинный

Веселый год…

Знаете, свобода полезна не всегда. Свобода – это фетиш, это жупел, а что, если рассмотреть повнимательнее, что за этим скрывается? Где больше всего свободы? Это Сомали, это Афганистан и тому подобные страны, где свободны все и от всего – хочешь, живи, а хочешь, умирай, никому до этого нет никакого дела. Кстати, отклоняясь от темы, там и рождаемость о-го-го, никакой демографической ямы нет, средняя рождаемость по пять, по шесть детей в семье. Так что – равняемся на Сомали? А чего – заодно и демографию улучшим.

Весь современный мир – это несвобода. Законы и правила – подобно костям в теле человека, они жесткие, но благодаря им человек ходит на двух ногах, а не ползает по земле, как червь, у которого костей нет.

Если сравнивать Россию и Запад – то на Западе человек намного менее свободен, чем в России, просто обеспечивается это совсем другими инструментами. В России практически отсутствует принуждение со стороны общества, в то время как на Западе оно очень велико. На Западе прутьями той клетки, в которой человек пребывает всю свою сознательную жизнь, является общество и его институты. Во многих «цивилизованных» странах мира один человек не может просто продать, а другой купить квартиру – нового собственника должны одобрить остальные жильцы дома. Если ты высказываешь какие-то крамольные взгляды – например, поддерживаешь Россию, тебя уволят с работы, лишат кафедры в университете, с тобой не будут здороваться, ты можешь быть вообще лишен права на профессию. Все это компенсирует отсутствие некоторых мер принуждения, или обеспечения общественного спокойствия, которые есть в России. Кавказ же был вещью в себе. В отличие от России в нем сохранилось то, что на Западе называют «комьюнити» – первичные ячейки общества, в которых люди неравнодушны не только к своим делам, но и к делам других членов комьюнити, и общими усилиями обеспечивают выживание не только себя и своей семьи – но и комьюнити в целом. Парадоксально, но Кавказ был намного ближе к демократии западного типа, чем Россия, и это при тотальном доминировании на Кавказе ислама в самых жестких и нетерпимых его формах. Правда, комьюнити живут, опираясь на систему неформальных норм и правил, часто соблюдаемых более жестко, чем требования писаного закона. И если бы какой-нибудь восторженный западный политолог пробыл бы здесь с месяц, да не просто в отеле, а поговорил бы с людьми, не с теми подставными, кто пытается объясниться на плохом английском, а с настоящими, то от услышанного он пришел бы в ужас. Настолько все это не соответствовало тому каноническому пониманию прав человека, которое сейчас имело место в Европе.