Но в Шиммо Зак приводил своих девочек, особенно тех, с которыми познакомился летом (он говорил им, что дом принадлежал ему). К тому же Зак поддавался на уговоры, и Джош подумал, что стоит рискнуть. Однажды вечером, возвращаясь домой с Нобадир-бич, он позвонил Заку.
— Мне нужен твой дом в Шиммо, — сказал Джош. — На одну ночь. На любую ночь на следующей неделе.
— Что? — удивился Зак. — И кто она?
— Заткнись.
— Я сто лет тебя не видел, дружок. Ты не пришел на мою вечеринку. Ты вообще нигде не появляешься. А теперь тебе нужен мой дом?
— Не будь таким нытиком, — сказал Джош. — Ты говоришь, как баба. Я могу воспользоваться домом?
— У тебя есть девушка? — спросил Зак.
— Да.
— Кто она?
— Не твое дело, — ответил Джош.
— О, перестань.
— Что?
— Скажи мне, кто она.
— Я познакомился с ней в Сконсете.
— Правда?
— Правда. В Сконсете есть девушки, которые не показываются в городе.
— Как ее зовут?
— Не твое дело.
— Почему все так секретно? Просто скажи мне имя.
— Нет.
— Если скажешь, как ее зовут, я дам тебе дом. В следующую среду.
— Ее зовут Мерил, — сказал Джош. Он пытался выбрать имя, которое легко запомнить, — а Мерил было вторым именем Мелани.
— Мерил?
— Да.
— Она студентка?
— Выпускница, — сказал Джош. — Из колледжа Сары Лоренс.
— Сары Лоренс?
— Да.
— Выпускница? Так она старше тебя?
— Старше. Немного. Я хочу произвести на нее впечатление. Поэтому и прошу дом.
— Я так полагаю, что именно из-за этой Мерил я не видел тебя все лето?
— В основном.
— Ну ладно, — сказал Зак. — В следующую среду. Я дам тебе ключи. Но ты должен пообещать, что будешь строго соблюдать все правила.
— Оʼкей, — сказал Джош.
В следующую среду, вместо того чтобы поехать на пляж, Джош свернул на дорогу к Шиммо и остановился у последнего дома слева. Его переполняло волнение, предвкушение секса и всепоглощающее желание удивить Мелани. Он достал ключи от дома и потряс ими перед ней.
— Что мы здесь делаем? — спросила она.
— То, что мы делаем обычно, — улыбаясь, ответил Джош.
Он вылез из машины и поспешил открыть дверцу для Мелани.
— Чей это дом? — спросила она.
— Моего друга, — ответил Джош. — Но на этой неделе он в нем не живет.
Он наблюдал за ее реакцией. Она не казалась приятно удивленной. В тот момент, когда Джош забирал у Зака ключи, он подумал, что использование чужого дома могло показаться Мелани ребяческим и отвратительным делом. Питер Пэтчен зарабатывал хорошие деньги. Он был из тех ребят, которые снимали апартаменты в пятизвездочной гостинице в Кабо. Он легко мог бы снять домик вроде этого.
Когда Джош стал открывать входную дверь, у него тряслись руки. Он обернулся и посмотрел на соседский дом, в котором горела одна только лампа. Эти соседи, по словам Зака, были настоящими сторожевыми псами, и поэтому одно из правил, которых Джош должен был строго придерживаться, — это не включать свет в северной части дома.
Зайдя внутрь, Джош разулся.
— Сними обувь, — сказал он.
Мелани засмеялась.
— О’кей.
— Я понимаю, — произнес Джош. — Прости. — Зак сказал, что полы были сделаны из какого-то редкого вида дерева, и еще одно правило гласило: никакой обуви, даже если это королева Англии.
Джош поднялся по винтовой лестнице в красивую комнату, окна которой выходили на гавань. Он включил неяркую лампу и сразу же приглушил свет. В комнате был красивый бар из зеркал и синего гранита, на котором висело около сотни перевернутых бокалов. На барной стойке Зак, как и обещал, оставил бутылку шампанского в ведерке со льдом и тарелку с сыром, крекерами, клубникой и виноградом.
— Это для нас, — сказал Джош, достав бутылку.
— О. — Мелани подошла к раздвижной стеклянной двери и вышла на веранду. — С этого места открывается удивительный вид! — крикнула она Джошу.
Он тут же попросил ее говорить потише. Меньше всего он хотел, чтобы соседи услышали их и пришли посмотреть, что здесь происходит, — или, что еще хуже, вызвали полицию. С тех пор как Джош забрал ключи, около сотни ужасных сценариев пронеслись у него перед глазами, заставив его усомниться в том, стоило ли вообще затевать все это. Но позже, после того как они воспользовались кроватью (не хозяйской, конечно, а кроватью в комнате для гостей, которая была королевских размеров, мягкой и шикарной, настоящей пятизвездочной кроватью в представлении Джоша), приняли вместе душ в ванной, выложенной мрамором, опустошили бутылку шампанского (пил в основном Джош, поскольку Мелани была беременна) и тарелку сыра и фруктов (это сделала по большей части Мелани, потому что после секса она была просто ненасытной), Джош решил, что да, оно того стоило. Шампанское ударило ему в голову, но это только усилило удовольствие, которое он получал от украденного момента. Джош включил телевизор с плоским экраном, стоявший у подножия кровати. Они с Мелани никогда не занимались чем-то обычным, как, например, просмотр телевизора.
— Что ты смотришь? — спросил он.
— Ничего, — ответила она. — Ну, «Клан Сопрано». И «Отчаянных домохозяек», если не забываю о них. И американский футбол.
— Футбол? — удивился Джош. — Студенческую или Национальную футбольную лигу?
— Национальную лигу, — сказала она.
Он кормил ее бри и крекерами, и крошки от них падали на простыню. Джош щекотал ее, она уворачивалась, и Джош заметил, насколько приятнее уворачиваться на простынях за четыреста долларов, чем на песке. Он щекотал ее так неистово, что она завизжала, и Джош мгновенно перестал, вздернув голову, как петух, и прислушиваясь. Слышал ли их кто-нибудь?
— Что с тобой? — спросила Мелани.
— Ничего.
— Мы не должны быть здесь, да?
— Конечно, должны, — сказал Джош. — Мы должны быть здесь.
Они с Мелани завернулись в белые вафельные полотенца, которые висели в ванной, и вышли на веранду. Джош поймал себя на мысли о том, где достать шесть миллионов и купить такой дом. Чтобы они просто могли остаться в нем. Чтобы им никогда не пришлось уходить.
Он затащил Мелани обратно в постель.
— Ты счастлива? — спросил Джош. — Тебе здесь нравится?
— Угу, — сказала она. У нее был полон рот клубники. — Да. Очень мило с твоей стороны было все это устроить. Хотя и не стоило, Джош. Пляж вполне подходит.