Двоедушник - читать онлайн книгу. Автор: Рута Шейл cтр.№ 58

– Там мой папа…

Ника ухватилась за эту мысль и заговорила со всей теплотой, какую только сумела в себе найти.

– Да, он на изнанке, верно. Возможно, я его встречу. Если хочешь, я передам…

– Передай, – кивнула Валерия, – что я…

Окончание фразы Ника прочла по ее губам.

«Бегите».

Того, что произошло вслед за этим, она уже не видела.

Птичий Пастырь восстал против своего Создателя.

Что будет с Виком, когда его первая душа уйдет на изнанку города? Выживет и станет самостоятельным, как когда-то мечталось и Игни? Или окажется там, куда ведут ржавые рельсы?

Забавный бы вышел побег… Не от преследователя, а ему же навстречу.

И чем все это закончится для Валерии Карпович, которая сама выбрала участь Пастыря, чтобы стать хоть немного ближе к своему Виктору?

Впрочем, это уже не имело значения. И вообще ничего.

Все было неважно. Кроме того, что скоро она увидит Игни.

Тогда ты шепнул мне: «Помнишь, я говорил, что знаю, что такое боль? Ни черта подобного. Боль – это когда я тебя не вижу».

Когда я тебя не вижу, мне тоже больно, Игни.

Я не успела ответить. Слишком долго собиралась с духом. И не успела.

Страшно, Игни, до чего страшно… Быть не-собой, говорить чужими словами и думать чужими мыслями. Смотреть на свои ладони и понимать, что они уже не-свои.

Страшно идти вперед. Ты ведь тоже шел… Ты боялся? Вряд ли. Ты ничего не боишься, а я…

Разбиваюсь вдребезги, разрываюсь в клочья, чтобы снова собраться, но уже не в то, чем была раньше.

Что, если ты вообще меня не узнаешь? Не захочешь видеть, не примешь – такой, как сейчас…

Но я все равно иду за тобой.

Я иду за тобой, потому что не могу иначе. Я иду, потому что должна.

Потому что подвела тебя и хочу все исправить.

Потому что ты будешь ждать.

Потому что ты будешь.

Потому что ты…

– Игни? Это как «огонь», что ли?

Спрашивала девчонка, которая вот уже с полчаса наворачивала круги возле вновь прибывшего. Похоже, новые лица были здесь слишком большой редкостью, чтобы быстро оставлять их в покое.

– Как «зажигание».

– Ого! И что, соответствует истине? – Остановилась напротив. Руки заложила за спину, голову склонила набок. Буравит чуть раскосыми серыми глазищами. Игни не оставалось ничего другого, как отвечать тем же. Симпатичная. Красивая даже. Восточные скулы. Легкий румянец. Волосы на пробор – справа угольно-черные, слева – белоснежные. Челка углом. И этот подчеркнуто заинтересованный взгляд. – Ну, добро пожаловать в Предел Порядка, Игни, как «зажигание».

– Идель, напомни, сколько у него? – Это уже коллега глазастой. Лицо какое-то девчачье. Полголовы обрито наголо, на другой половине наоборот, рваные пряди, спускающиеся до плеча. Периодически откидывает волосы за спину. Дебильная привычка – то и дело башкой трясти. Сидит за столом и, кажется, в сотый раз переписывает одну и ту же бумажку. Ошибается, комкает, швыряет бумажный шарик в корзину. Три попадания из пяти бросков. Негусто.

– Шесть тысяч пятьсот двадцать один, – с усмешкой произнесла девушка по имени Идель. Сощурилась прежде чем отвернуться. Подошла к столу, нависла над ним и принялась водить пальцем по бумаге.

– Он, что, за президента откупался? – заржал тот. Впрочем, веселиться оставалось недолго.

– Не-а. Антон Князев какой-то, цена – тысяча душ в базарный день… Эш, дружище, ты безнадежен. «Поступили» пишется через «о». «В распоряжение» – через «с». Все заново.

– Я просто зачеркну, – сказал он, испепеляя бумагу ненавидящим взглядом.

– Беспредел беспорядка, – сказала Идель и укоризненно вздохнула. Оперлась локтем на плечо компаньона, снова углубилась в чтение, то и дело посмеиваясь. Видимо, орфографическими ошибками проблемы текста не ограничивались.

Наконец с характерным хрустом смяла лист в ладонях и точным броском отправила его в корзину. Меткая.

Эти двое были одеты, как под копирку: кожаные тренчи с капюшонами, перчатки без пальцев, сапоги на массивной подошве. И многочисленные цепи повсюду, куда только фантазия подсказала их прицепить. Если униформа, то очень своеобразная.

– Я познаю порядок через хаос, – высокомерно заявил Эш.

Идель тонко хихикнула:

– Ты прям анархист какой-то.

Оба вели себя так, словно вдруг забыли о своих обязанностях. Игни равнодушно ждал, пока на него снова обратят внимание.

– Ладно, все, – наконец заключила девушка. – Вот здесь – твоя подпись, Антон Ландер. – Она ткнула пальцем в единственное пустое место на исписанном листе. – Потом можешь быть свободен.

Он подмахнул не глядя.

– Свободен? Просто свободен, или?..

– Ну да. Просто. – Идель пожала плечами и отошла. Но перед этим многозначительно переглянулась со своим коллегой. Игни успел заметить. – Осмотрись тут пока. Чтобы знать, с чем тебе придется иметь дело. Так-то у нас тихо. Редко, когда случаются… эксцессы. Вот, кстати, начни свою экскурсию с Ляхово. Знаешь, что это?

– Психушка. – Все сказанное прозвучало, как «если у тебя есть хоть капля здравого смысла, лучше и не узнавать».

– Точно! – обрадовалась она. – На лицевой стороне – психушка. А здесь… э-э… Ее изнанка. Ты только сразу не пугайся. Местечко спокойное. Народу мало, и все такие… в себя погруженные. Одним словом, Есми, что с них взять. Если хочешь, могу проводить!

– Сам найду. – Что бы ни скрывала в себе изнанка психиатрической лечебницы, Игни намеревался выяснить это в одиночестве. Обуза – всегда помеха. Тем более, если это болтливая девчонка в кожаном плаще с заклепками в виде черепов.

Нарочно не воспользовался Полупутем, хотя мог бы мгновенно оказаться в нужном месте. Вышел в дверь. Пусть гадают, куда он теперь направится.

На лицевой стороне города здесь был ночной клуб. На изнанке – вокзал. Такой, каким его задумали пару веков назад и каким он был до разрухи. Игни шел по коридору, с любопытством разглядывая ковровые дорожки и рожковые люстры. И зал ожидания, похожий на вагон-теплушку, с пустыми лакированными скамьями. Мертвые дома тоже уходят на изнанку. Не сразу, как люди, а постепенно. По мере того как время съедает стены. Дома́ ждут долго, это медленная смерть. Надеются, что все вернется. Что кто-нибудь влюбится в лепнину на фасаде, высоту потолков и вытертый паркет. И захочет провести всю свою жизнь в их комнатах. Но никто не хочет… и пора уходить. Некоторые, особенно непримиримые, вцепляются в жизнь столь же крепко, как их фундаменты – в землю. Непонятной человеку логикой камня и дерева находя выход в цепочке «кто-нибудь умрет – кто-нибудь придет». Но это не о тебе, вокзал. Ты молодец, приятель. Ушел достойно. И не вернулся, когда на лицевой стороне тебя превратили в банальную развлекаловку.