Нулевое досье - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Гибсон cтр.№ 34

Он вынул из-под рубашки чехол Фарадея на шнурке и достал «нео», погрузив его в невидимое густое месиво здешних сигналов. Спеленутый салфеткой телефон сразу зазвонил.

Слейт сделал так, что выключить звук было невозможно, но Милгрим убавил громкость до минимума и сунул телефон в карман. Тот некоторое время вибрировал, потом умолк. Милгрим снова достал его, сдвинул салфетку, не касаясь экрана, посмотрел время и убрал обратно.

У него был необмененный остаток от трехсот фунтов, евро, которые дала ему Холлис, и тоненькая стопка евро из базельских карманных денег. Милгрим решил инвестировать их в собственное будущее, куда более близкое, чем то, что воображали создатели «Галери Лафайет».

Он нашел отдел мужской одежды, отдельное здание через дверь, выбрал пару черных французских трусов, затем пару черных смесовых носков и отдал за них почти все базельские деньги. Радужные евро смутно напоминали о «Стране будущего» в Диснейленде, куда мама водила его ребенком.

«Нео» в кармане снова завибрировал. Милгрим пытался вообразить физиономию Слейта. Впрочем, Слейт знал, где он, и, возможно, слышал слова кассира при покупке носков и трусов (сам Милгрим изъяснялся невербально, вежливым сопением). Он надеялся, что салфетка отчасти приглушает звук, хотя это и не имело особого значения.

Он вернулся в основной магазин и поднялся по эскалаторам в царства женского белья, спортивной одежды, маленьких черных платьев. Если бы точно знал, сколько времени в запасе, заглянул бы в мебельный отдел. Мебельные отделы больших магазинов обычно являют собой оазисы тишины и спокойствия. Он частенько отдыхал в них душой. Еще в них удобно проверить, есть ли за тобой слежка. Однако Милгрим не думал, что за ним есть хвост, в таком смысле.

Он прошел через рощицу Ральфа Лорена, потом через более редкий лесок Хилфигера, на балюстраду над центральным двором. Глянул вниз, увидел Фоли, входящего со стороны бульвара Османа. «Кепи сними», – подумал Милгрим. Профессионал бы уже снял, и черную куртку тоже.

На том месте, где Милгрим остановился, чтобы посмотреть вверх, Фоли тоже остановился и задрал голову. Милгрим попятился, зная, что Фоли сейчас будет оглядывать балконы.

Ты знаешь, что я здесь, думал Милгрим, но не знаешь где. Фоли задвигал губами. Наверное, говорил со Слейтом по беспроводной гарнитуре.

Через мгновение Милгрим был один в лифте и жал на кнопку верхнего этажа. Его импровизационный модуль включился и был готов использовать любую неожиданную возможность.

Лифт остановился на следующем этаже. Дверь отъехала в сторону, и ее тут же придержала крупная мужская рука в темно-сером рукаве.

– Жалко, что вы больше не в городе, – по-русски сказала высокая блондинка другой высокой блондинке.

Вторая блондинка вкатила в лифт огромную детскую коляску на трех дутых шинах. Коляска была, судя по виду, из углепластика и «акульей кожи», того же цвета, что костюм телохранителя.

– Такой отстой, – ответила блондинка с коляской, нажимая тормоз на ручке коляски. – Вилла. Два часа до города. Собаки. Охрана. Отстой.

Телохранитель вошел вслед за блондинками и недовольно взглянул на Милгрима. Тот попятился, больно прижимаясь спиной к поручню, и уставился в пол. Дверь закрылась, лифт пошел вверх. Милгрим искоса глянул на блондинок и тут же пожалел об этом, потому что рослый телохранитель сразу пригвоздил его взглядом. Мегаколяска выглядела как что-то из салона очень дорогого самолета, может быть, тележка с напитками. Младенца полностью скрывал тефлоновый обтекатель, возможно пуленепробиваемый.

– Не мог же он столько потерять, – сказала первая блондинка.

– Все страшно закредитовано, – ответила блондинка с коляской.

– Что это значит?

– Что мы без квартиры в Париже и затариваемся в «Галери Лафайет», – горько ответила блондинка с коляской.

Милгрим с Базеля не слышал русской речи и сейчас наслаждался ее звуками, несмотря на телохранителя и впившийся в спину поручень. Кабина остановилась, дверь открылась, вошла высокая, совсем юная парижанка. Она полностью завладела вниманием угрюмого телохранителя. Девушка – стройная брюнетка – глядела на Милгрима и двух русских женщин с равнодушным презрением, начисто игнорируя телохранителя.

Когда лифт снова остановился и дверь открылась, Милгрим достал «нео» и сунул в передний карман суперколяски, почувствовав, как тот провалился между игрушками, баночками с присыпкой, а может, черной икрой или что там еще необходимо грудному олигарху. Проделал он это, как советовал ему однажды знакомый карманник, с таким видом, будто ничего другого от него не ждут. Телохранитель по-прежнему ел глазами брюнетку. Та повернулась и с утомленно-грациозным видом прошла мимо него к двери. Вторая блондинка отключила тормоз и покатила коляску из лифта, словно тележку с деталями на танковом заводе.

Телохранитель вновь заметил Милгрима, но быстро шагнул наружу, не желая терять из виду подопечных.

Милгрим остался на прежнем месте. Кабина снова пошла вверх.

– Собаки, – сказал он Слейту, который больше его не слышал. – Охрана.

– Как Париж?

Фотография, появлявшаяся на айфоне, когда звонила Хайди, была десятилетней давности, черно-белая, зернистая. На заднем плане, нерезко – фендеровская бас-гитара Джимми.

– Не знаю, – ответила Холлис.

Она была на станции «Севр – Бабилон», в переходе, неисправное колесико чемодана щелкало мерно, как персональный метроном. Холлис решила, что допустит правоту Милгрима хотя бы теоретически, и некоторое время каталась на метро, выходя через каждые несколько станций, пересаживаясь, возвращаясь обратно. Если кто-нибудь за ней следил, она этого не заметила. Однако начинался час пик, и Холлис решила ехать к станции «Одеон», к гостинице, и тут позвонила Хайди.

– Кажется, я что-то нашла, но кто-то меня нашел.

– В смысле? – спросила Хайди.

– Милгрим вроде бы видел тут человека, которого раньше видел в Лондоне. В «Селфридже», пока ты стриглась.

– Ты же говоришь, он псих со справкой.

– Я сказала, что он пришибленный. Рассеянный. Теперь вроде выглядит более собранным. Хотя, может, он и псих.

Хорошо хоть чемодан был не тяжелый – без книги, которую она отдала Милгриму. И без макбука, вспомнила Холлис. Он остался у Милгрима.

– У Бигенда есть в Париже люди?

– Я просила их не присылать. Не сказала, где остановилась.

– А где?

– В Латинском квартале. – Холлис помолчала. – В гостинице, где жила с Гарретом.

Хайди фыркнула:

– Да уж. А кто выбирал гостиницу – ты или он?

– Он.

Холлис как раз дошла до своей платформы. Народ толпился в ожидании поезда.

– Эк ты по нему сохнешь.