Акулы из стали (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Овечкин cтр.№ 27

В школе ты автоматически становишься крутым парнем, потому как вообще один-единственный из всех выпускников двадцати двух школ в городе едешь поступать в военно-морское училище. Все же знаете как – кучками поступают, не так страшно вроде как от мамкиных сисек отрываться, и дружеские связи крепки и установлены на веки вечные, не меньше. Ну, конечно, спросили, не дурак ли я, дружбаны мои. Хотя так спросили, не очень настойчиво, они же уже привыкли, что у всех пластинки «Модерн Токинг» и «Пет Шоп Бойз», а у тебя «Полис» и «Дайр Стрейтс», если вы понимаете, о чём я. Потом военком. Он долго ищет список военно-морских училищ Советского Союза. Нет, он знает точно, что такая книга у него была, но вот где она… А, вот, нашёл. Сдувает с неё пыль, раскрывает и говорит:

– Сынок! Я даже не знаю, куда тебя послать-то! Я артиллерист же, понимаешь, и про военно-морские училища знаю только то, что они есть.

Начинаем с ним листать эту огромную книжищу.

– Так, – говорит военком, – в Приморье ехать смысла нет, – далеко. Ленинград есть и Севастополь, что выбираешь?

– Севастополь, конечно! В Ленинграде я два раза уже был, а в Севастополе – ни разу!

– Вот ведь незадача, – хмурится военком, – а в Севастополе их целых два, оказывается. Одно в городе и готовит ракетчиков (одобрительно хмыкает в этом месте), а другое – в бухте Голландия, инженеров готовит.

– Конечно, в бухте!

И начинается. Четыре или пять медкомиссий за полгода, на которых проверяли всё, что только можно было проверить, не прибегая к особо жестоким пыткам. Ну, ты же спортсмен (биатлон, баскетбол, волейбол), не куришь и ещё даже не пробовал алкоголя. Нет проблем, да и прикольно – в школу можно не ходить, пока врачи тебя щупают со всех сторон, а потом ещё можно приходить и просто сидеть на уроках, ничего не делая, потому что врачи для нахождения у тебя глазного дна закапали какие-то специальные капли, от которых ты можешь плохо видеть ещё пару дней. Видишь-то ты хорошо, но говоришь, что плохо и вообще почти нет.

Экзамены, выпускной, поезд и – здравствуй, Севастополь. В сумке у тебя аттестат с тремя четвёрками, грамоты за успехи в изучении физики и истории, все спортивные книжки с разрядами, палка колбасы, недоеденная курица и смена белья. Вы бывали когда-нибудь в Севастополе? Просто я не совсем понимаю, как можно описать чувства семнадцатилетнего подростка, который до этого был на море всего один раз, и то на Азовском. Лето, яркое солнце, вокруг тебя ходят офицеры в белых рубашках, а ты стоишь на Графской пристани и во все свои глазёнки пялишься на настоящее море. Ты видишь Константиновский равелин, памятник затопленным кораблям и военные корабли вокруг. Их много, они выстроены красиво в ряд, развеваются флаги, кипит жизнь, и над всем этим летают белоснежные чайки. Не вороны, ребята, не галки, воробьи и перепела, а белоснежные чайки! Как я жил-то без всего этого до сих пор, искренне недоумеваешь ты и даже немножко жалеешь своих друзей, которые поехали зачем-то поступать в Донецк, Каменецк-Подольск, Новосибирск, Пушкин и какую-то там Москву.

– В Галошу? – спрашивает кто-то у тебя за спиной.

Это какой-то капитан первого ранга, он улыбается тебе и понимающе качает головой.

– Да, – говорю, – а вы не знаете, как до неё добраться?

– Знаю, пошли, сынок, нам на катер надо.

На катер! Ух ты ж! А на катере есть такая открытая площадка на корме, где можно стоять и вертеть головой во все стороны, потому что катер маленький, а десантные корабли и ракетные крейсера большие, и они нависают над тобой так, что кажется, будто они до неба достают.

– Почему в подводники решил пойти? – спрашивает капитан первого ранга, который курит папироску, облокотившись на леер, но ты ещё не знаешь, что это леер, а думаешь, что просто верёвка.

– Куда?

– Ну в Галоше подводников готовят. А ты не знал?

– Нет, – говорю, – откуда же мне это знать?

– Ну теперь знаешь. Но не бойся – настоящая мужская работа это. Если не помрёшь, всю жизнь потом помнить будешь.

А кто боится-то? Да и как можно бояться того, чего не знаешь, а тем более в семнадцать лет?

На пункте приёма абитуриентов тебя заставляют выбросить колбасу и курицу и спрашивают, на какой факультет записывать. Это, конечно, косячок, военком про факультеты-то не говорил ничего.

– На инженерный, – говоришь ты, и офицеры на приёмном пункте начинают смеяться. Но так от души, знаете, совсем не обидно, ты даже сам начинаешь улыбаться вместе с ними, хотя и не понимаешь ещё, что смешного сказал.

– Это училище всё инженерное, во всех местах, вот куда ни плюнь! Четыре факультета, выбирай на вкус. Ладно, всё с тобой ясно.

Офицер звонит куда-то, и приходит невысокий пухленький капитан первого ранга с повязкой на кремовой рубашке и обаятельной улыбкой. Пронин его фамилия. Ох и хороший же был человек! Он смотрит твои документы, грамоты, наградные листы, нюхает их (они же колбасой пахнут) и говорит:

– Слушай, парень ты умный, как я погляжу. Любишь электронику, телемеханику и компьютеры?

– Конечно! – уверенно говоришь ты, хотя до этого компьютеров и в глаза-то не видел, а слово «телемеханика» – это что-то из романов Лема.

– Мы второй раз набираем экспериментальный класс по специальности «автоматика». Так в среднем в училище конкурс семнадцать человек на место, а к нам двадцать пять. Рискнёшь?

– Конечно!

– Ну удачи тогда на экзаменах, потом увидимся ещё, и не раз. Я начальник кафедры автоматики, буду тебя учить и помогать.

И ты такой гордый, что уже подружился с капитаном первого ранга, идёшь в казарму. И встречаешь по дороге курсантов, и начинаешь как-то неуютно себя чувствовать – они-то вон какие красивые в форме, в застиранных до голубизны гюйсах и лихо сдвинутых на бок пилотках, а некоторые и вовсе в бескозырках и со стопками учебников и тетрадей. Ты же не знаешь ещё, что это двоечники, которые не сдали сессию, и их не отпустили в летний отпуск до сдачи всех «хвостов», а нормальные-то все уехали по домам. А в казарме дикий муравейник из людей, которые приехали сюда со всех концов СССР и даже из таких мест, о существовании которых ты и не подозревал раньше. И вы начинаете знакомиться, и жмёте друг другу бесконечные руки, и слушаете бесконечные имена и названия городов, и от этих имён и городов стоит такой низкий гул, как будто рой клубится над вашими головами. Тут же ты с удивлением узнаешь, что есть люди, которые приехали поступать во второй, а то и в третий раз, и становится немножко страшно – а вдруг не поступишь?

На экзамене по математике с тобой рядом в огромной аудитории сидит Паша из Джанкоя в красной рубашке, который поступает третий раз и пытается вытащить шпору из рукава.

– Ну что же вы, молодой человек, рубашку-то красную надели? Вас же видно с вашими шпорами. Уберите, или я вас удалю с экзамена, – вежливо и спокойно говорит ему маленькая сухонькая женщина-преподаватель.