На неведомых тропинках. Шаг в пустоту - читать онлайн книгу. Автор: Аня Сокол cтр.№ 25

— Почему никто не ездит в холмы? — Пашка придерживала змееныша, машина подпрыгивала на каждом ухабе.

— Потому что, — весомо ответил исполнитель желаний в очередной раз тронув руку водителя, — три источника трех разных пределов на площади в пятнадцать квадратных километров.

— Три? — удивилась я.

Веник повернул голову.

— Кощухинский у южан, самый старый, десять лет по внутреннему кругу, и до сих пор не иссяк, — Женя взмахнул рукой, — Поберково, после конфликта отошедший западникам, вы должны были слышать. Ну и самый юный в Заячьем холме.

— Щедро, — буркнул гробокопатель.

— Более чем. — Джинн бросил взгляд на дорогу. — Столь же щедрые меры предосторожности. Тройные, я бы сказал. Заворотки, полосы неудач, заломы, психоверты… да мало ли. Люди быстро учатся. Несчастье тут, поломка там, расстройство желудка, головная боль, потерянный сон — и желание бродить по холмам исчезает. Тем более все уверены, что здесь, кроме самих холмов и травы, ничего нет.

— Что будет с ним? — Я указала на улыбающегося в тридцать два зуба водителя.

— Ничего, — исполнитель желаний развел руками, — отоспится, отвезет кого-нибудь из наших обратно в город. Проснется дома, машина под окнами, бак полон, башка трещит. Что? — почувствовав удивление, рассмеялся он. — Имейте в виду, на убийство наложено табу. Нельзя привлекать внимание к источникам.

— Жаль, — протянул падальщик, не оставляя сомнений, чью именно кандидатуру в покойники он жалеет. Джинн активно не нравился гробокопателю.

— А мне-то как, — хохотнул Евгений, — все нарушившие волю хозяев сразу присоединяются к жертвам. Никто из людей не должен пострадать или пропасть без вести. Последнее особенно важно. Здесь не нужны поисковые отряды с собаками.

Водитель заложил очередной вираж и ударил по тормозам.

— Ваша остановка, — распахнул дверь исполнитель желаний.

Я осмотрелась. Полчаса тряски, а картина так и не поменялась. Холмы и сухая трава, изредка деревья с облетевшими листьями. Но знакомое ощущение в животе не дало ошибиться: мы на стежке.

— Ты не сказал, откуда сам? — спросил вылезавший следом за мной падальщик.

— Верно, — мужчина помедлил и махнул рукой в обратном направлении, — из Поберкова.

Дверь закрылась, машина развернулась. В глаза бросилась белозубая улыбка водителя, вообразившего себя не меньше, чем гонщиком Формулы-один, и исполнитель желаний, дотронувшийся до его руки.

Переход начался между двух давно одичавших калиновых кустов. Стежка выглядела как узкая тропка, пройти можно лишь по одному. Холмы скрывали горизонт и ухабистую дорогу, по которой мы приехали, в воздухе висела мокрая изморозь. Невер громко чихнул. Туман, скапливающийся в низинах, при такой погоде никого не удивлял.

Было странно, но этот пеший переход по узкой дорожке, где не пройдет машина, когда ты буквально дышишь в затылок впереди идущему, понравился мне больше всего, если такое вообще можно было сказать о нырке из мира в мир. Non sit tempus по-прежнему стремилось заполучить тебя в свои затерянные земли, но как-то спокойно, без огонька и фанатизма. Оно не цеплялось за каждую мысль, сомнение или неуверенность. Оно предлагало и искушало. Оно вело диалог.

А не прогуляться ли нам в темноте? Будет весело. Так забавно наблюдать отсюда за остальными, как они мечутся, бегают, сражаются, рождаются и умирают. Жизнь — самое бесполезное занятие на земле, вы не знали? Оно всегда приводит к смерти. Не хотите? Нет? Уверены? Что ж, вы пожалеете, но это ваше сожаление, вам с ним жить, вам с ним умирать. Печально…

Если бы тогда, на моем рекордном четвертом переходе, мне попалось такое безвременье. Я бы уже давно обживала темноту вдоль стежки и вглядывалась в лица идущих по ней людей и нелюдей. Угроза была именно в мягкости, в показном равнодушии, в иллюзии, что тебе предоставили выбор.

Я встряхнула головой. Такое non sit tempus мне нравилось, в этом и таилась опасность.

Тропка пошла в гору, и мысли, вложенные в голову безвременьем, стали затихать и отдаляться. Мы взобрались на пригорок и увидели Заячий холм. Одна из самых охраняемых стежек Северных пределов даже не была огорожена. У нечисти с заборами отношения сложные, но это пытались исправить. Несколько одинаковых холмов окружали центральный, выделявшийся своей непохожестью. Его вершину словно нарочно срезали гигантским резаком, и именно вдоль него тянулось небольшое, метров триста, ограждение. Железные листы, прибитые к врытым в землю столбам. Как и все благие начинания, это было брошено недоделанным.

— Хм, — раздался голос справа, — не знал, что кто-то еще помнит о калиновой тропе.

С большого валуна нам навстречу поднялся высокий мужчина. Он не скрывался, и тем не менее я заметила его последней.

— Игнат, — представился он, поднимая на уровень глаз миниатюрный стеклянный колокольчик, похожий мы вешали на елку, уж больно Алисе нравился его высокий тоненький перезвон. — Брежатый Заячьего холма. Представьтесь.

— Веньямин Яковлев, заложник, Юково, Северные пределы, — падальщик прошел мимо мужчины, тут же потерявшего к нему всякий интерес.

— Павла, явидь рода нелюдей, Юково, Северные пределы, — она намеревалась догнать Веника, когда брежатый преградил ей путь и, спохватившись, добавила: — Невер, мой сын.

Игнат посмотрел на колокольчик в своих руках и молча посторонился.

— Ольга Лесина, чистая, Юково, Северные пределы.

— Добро пожаловать в Заячий холм. — Игнат опустил руку. — Пусть бегущая вода смоет все ваши ошибки. Тот голубой дом, — он указал чуть левее подножия срезанного холма, — общежитие, или гостевой дом, возможно, там еще остались комнаты. — Он скривился и добавил: — В последнее время наша дыра стала очень популярна.

— Что думаешь? — тихо спросила явидь, когда мы спустились с пригорка, оставив Игната вне зоны слышимости.

— Что тут думать, — падальщик шел первым, — это уже не военное положение. Это война.

— Уверен? — нахмурилась змея. — Давно говорят, что южане точат зубы на север, слухи ходят давно, но дальше разговоров дело не заходит. Собаки лают — ветер носит.

— Слухи полезны, спроси у любого, кто наш враг, и ответят не задумываясь. Не надо думать, не надо сомневаться. Подумай, кому выгодна рознь между пределами? — Гробокопатель обернулся. — У брежатого в руках сигнальный артефакт времен, которые боятся помнить, не меньше. Повод прибегнуть к его помощи должен быть весомым. В эпоху Единения такие колокола останавливали армии.

— Правда? — Мне этот колокольчик не показался опаснее того, что висел у нас на елке. — Что он делает?

— Убивает чужеземцев, и количество не имеет значения. Пока на стежке есть Хрустальный колокол, не советую туда даже послов засылать, даже дружественных. Артефакту нет дела до политики. Он служит пределу, в котором находится, и уничтожает все, что к нему не относится. — Гробокопатель свернул с тропы направо.