Нансен. Человек и миф | Наталия Будур | страница 11 | LoveRead.ec

И ещё Фритьоф прекрасно стрелял. Уже в конце жизни Нансен скажет, что «всегда занимался пятью видами спорта: коньками, лыжами, охотой, греблей и яхтами». Именно охота спасала Фритьофу и его товарищам жизнь в экспедициях.

Отношение к охоте в современном мире становится резко отрицательным, а тем не менее издревле охота была чисто мужским занятием.

Вторя Нансену спустя почти сто лет, Юрий Казаков, которого критики единодушно объявили продолжателем традиций И. С. Тургенева, писал об охоте на Севере:

«Вода спокойна, но всё вокруг точно зыбится, видения, миражи окружают нас — то вдруг погрузишься будто бы в водоворот, и странно, что нас не заливает водой, стеной вздыбившейся вокруг; то вознесёшься, и кажется тогда, что видишь не только горизонт, но и то, что за горизонтом, — блестят озёра, лениво извиваются реки… Оглянешься назад — шхуна висит в воздухе, прищуришься, всмотришься, — нет, не висит, а стоит на некоем прозрачном воздушном столбе. Вот слева на льдине люди что-то делают, над чем-то копошатся, сходятся и расходятся, и одна только в них странность: все они будто в белых балахонах. А справа медведь на краю льдины пьёт воду из лужи, и брюхо у него жёлто-косматое и чёрные с алым оборки губ, а глаза чёрные… Гляжу на своих товарищей — нет, никто не шевелится, никто не хватается за винтовку, сидят неподвижно, оцепенело, сонно поводят глазами, а человека три уж и спят, свернулись на дне катера, надвинув шапки на глаза… Устали!

И вот откуда-то приходит, как слабый ток, и охватывает меня тревожное предвкушение чего-то необыкновенного. Всё сделано: пройдены сотни километров во льдах, сети поставлены, загон готов, моторы катеров отрегулированы. Шхуна спит, овеваемая тёплым воздухом из тундры, и дежурит на мачте вахтенный матрос. Он ждёт появления белух. А пути её загадочны! Никто из зверобоев не знает, где она, в каких таинственных водах появляется, почему так упорно и постоянно идёт Ледовитым океаном на восток и куда потом уходит.

<…> Воздух, как и вода, неподвижен. Жарко так, что вдруг ощущаешь всю неуместность зимней шапки, телогрейки, ватных штанов в июле. Но вот невдалеке появляется чёрная полоска ряби на воде, полоска эта ширится, приближается, захватывает нас, и тогда от набежавшего ветерка дохнёт вдруг такой ледяной стужей, что сразу хочется спрятаться куда-нибудь, надвинуть поглубже шапку, запахнуться…

Я съезжаю на дно катера, прислоняюсь спиной к скамейке и поднимаю глаза. Во всём видимом небе неподвижно стоят три облака. Озарённые отражённым ото льдов светом, они нежны и лучезарны.

Заглядевшись на облака, я вспомнил все последние дни, проведённые на шхуне, и своё ощущение покоя, сознание важности того, что происходило вокруг. Я почти не спал, дни и ночи проводя на палубе. Да и мало кто спал — всё-таки раз в году выходили эта шхуна и её команда на промысел белухи; повезёт ли, не затрёт ли льдами, не потопит ли штормом на обратном, уже осеннем пути?

Как весело все эти дни было на полубаке, как были все оживлены, как споро и аккуратно работали — кто в телогрейке, кто в свитере, кто в рубахе, а кто и голый по пояс. Чинили и связывали вытащенные из кладовки и из трюмов сети, привязывали к ним поплавки из пенопласта, копались в моторах катеров, шпаклевали и красили днища шлюпок, гарпунёры пристреливали свои винтовки, и сухое эхо дробилось и отскакивало от многочисленных льдин.

Кругом до самого горизонта был лёд. Иногда стукнет глухо, проскребёт под скулой шхуны льдина, потом вывернется с шипением. Или её затянет под киль, и там она дрожит в водяных токах, выбивается в сторону, ползёт по круглому дну шхуны, вдруг со вздохом и шуршанием выскакивает у борта, растёт, поднимается торчком чуть не до мостика и с шумом валится плашмя».

17 апреля зверобои «Викинга» впервые увидели на льду стадо тюленей, но и животные успели «засечь» корабль и кинулись в воду. Однако с этого дня удача наконец улыбнулась охотникам — вскоре стада тюленей стали попадаться всё чаще и чаще.

Хоть тюленей было на льду так много, что казалось, местами он совершенно чёрный, это вовсе не значит, что животных легко добыть. На охоте нужны осторожность и сноровка. Зверей надо убить выстрелом только в голову и ни в коем случае не в туловище, потому что раненое животное будет биться на льду и распугает сородичей. А когда голова зверя мгновенно падает на лёд, на него никто не обращает внимания. Потом шлюпка должна подойти к убитым зверям, и тут тоже надо не дать маху, а быстро освежевать тушу.

Поначалу товарищи не хотели брать с собой в лодку на промысел неопытного студента.

К некоторым животным по воде подойти нельзя — надо идти по льду. Бежать тяжело — ноги проваливаются в невидимые трещины, и тут очень помогают специальные ботинки со стальными шипами на подошве. Когда же подберёшься поближе к стаду, надо лечь и ползти, а это очень и очень тяжело. А затем надо ещё прицелиться и метко выстрелить.

Самым трудным для Нансена, как выяснилось впоследствии, оказалось научиться свежевать тушу. Зверобои делают это всего несколькими движениями: одним во всю длину туловища, другим вокруг головы, ещё несколько специальных надрезов — и хоровина (шкура с подкожным жиром) снимается, как перчатка. Туши часто оставляли чайкам, которые немедленно слетались на пиршество. Однако он научился и этому искусству (случилось это, правда, не скоро — к охоте Нансена допустили только 13 мая, когда заболел стрелок на одной из шлюпок).

Однако даже ради любимой охоты Фритьоф не мог жертвовать научными исследованиями. Хоть и не каждый день, но довольно часто, когда команда засыпала мертвецким сном после тяжёлой работы, он делал зарисовки на море, проводил измерения, фиксировал содержание желудков тюленей…

Погода же тем временем ухудшалась — дул ужасающей силы ветер, валил снег, да ещё на море опустился туман. «Викинг» повстречался с промысловыми судами, с которыми расстался, ускользнув из ледового плена. И тут капитану Крефтингу пришлось поволноваться: оказалось, что корабли возвращаются домой с набитыми добычей трюмами. «Кап-Норд» «взял» шесть тысяч шкур, «Хекла» — двенадцать тысяч, «Альберт» — четырнадцать. Останься тогда «Викинг» в ледовом плену — и ему бы повезло, потому что затёртые льдами оставшиеся суда неожиданно «вынесло» на детные залёжки. Но такова уж судьба зверобоя — никогда не знаешь, где повезёт.

Однако Крефтинг и не думал сдаваться — он верил, что удача сопутствует лишь упорным. И в конце концов «Викингу» повезло.

Приблизившись 2 мая к Шпицбергену, капитан приказал уходить на запад, поскольку в водах Шпицбергена (Свальбарда, как зовут его норвежцы) морской тюлень не держится.

3 мая зверобои добыли 33 тюленя, но разве можно было сравнить их количество с 14 000 «Альберта»!

А вот 7 мая «Викинг» встретил не стадо тюленей, а красный лёд, который охотники называют «тюленьим». В дневнике Фритьофа появилась запись:

«Нижняя поверхность молодого льда иногда красноватого цвета. Сегодня мы шли сквозь такой лёд. Я попросил спустить шлюпку и добыл кусок для микроскопического анализа. Оказалось, что красный цвет объясняется присутствием мельчайших растительных организмов, которые держатся на нижней поверхности льда. Это были различные виды кремневых водорослей, которые настолько ярко окрашивают лёд, что когда он ломался под судном, то море поблизости казалось кровавым.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию

Нансен. Человек и миф - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Будур cтр.№ 11

Онлайн книга - Нансен. Человек и миф | Автор книги - Наталия Будур