Я люблю.Бегущая в зеркалах - читать онлайн книгу. Автор: Мила Бояджиева cтр.№ 75

— Мне необходима маленькая, хорошо оборудованная лаборатория в стороне от любопытных глаз, небольшой надежный персонал и основательный кредит… Я не склонен к фантазиям, профессор, и отдаю себе отчет, что баснями сыт не будешь. И хотя абсолютно уверен в плодотворности своего эксперимента, набросал вкратце практическую программу финансового обеспечения долгосрочных поисков. Здесь в горах, недалеко от санатория я открываю небольшой собственный филиал вашей клиники. Нет, нет, профессор я не позволю прорваться воплю возмущения: естественно, иметь конкурента под боком вам вовсе нет резона, а вы еще не доросли до альтруизма. Я и не требую вас собственноручно накинуть себе петлю на шею. Мой филиал будет до поры до времени лишь работать в комплексе с этим санаторием. Я предусмотрел для него следующие направления: релаксационные процедуры- грязелечение, массаж, гипнотерапия и так далее и главное — различные методы корректировки фигуры от хирургических до терапевтических. Иногда, и лишь в тех случаях, когда вы сами направите к нам клиента, мы будем заниматься пластикой лица, преимущественно возрастных изменений и хорошо оплачиваемых «травм». Подчеркиваю еще раз, что моя клиника будет очень небольшой на 5–6 пациентов, с условием полной конфиденциальности и высокого класса работы. Вся эта временная возня мне необходима лишь до тех пор, пока я не смогу пустить в ход отработанный, абсолютно сенсационный, профессор, можете не сомневаться, метод. И вот тогда-то мы с вами, господин Леже, выходим на совершенно иной уровень — уровень старателя, сидящего на золотой жиле…

— Или на пороховой бочке, — хмуро заметил Леже. — Судя по всему, предполагаемое «открытие» должно наделать много шума и много денег. А это, как известно, весьма чревато… Но это так — попутная ремарка. Я все же не пойму, уважаемый коллега, почему вы так уверены, что я должен охотно содействовать вашему начинанию? Из слепой жадности к каким-то весьма абстрактным будущим доходам? Из научного интереса или дружеского расположения? А может быть, я произвожу впечатление добродушного Санта Клауса?

— Увы, профессор, ничто из перечисленного вами мне не приходило в голову. Я просто знаю, что вы — именно тот человек, который станет моим деловым партнером, внеся 40 % необходимой для открытия клиники суммы. 50 % я рассчитываю получить от Брауна. Мы с супругой, взвалив на себя основную часть предстоящей работы по налаживанию новой методики — назовем ее условно «Пигмалион»-, к сожалению, располагаем на сегодняшней день небольшой суммой. Подумайте, уважаемый профессор, — вы меня знаете. Я редко ошибаюсь, даже когда вам кажется, что я делаю глупости. Вернее — именно тогда, — Динстлер простодушно улыбнулся. — Ответ жду завтра вечером. И думаю, что вас не нужно убеждать, что этот разговор — сугубо между нами.

…Леже колебался. «Вложить значительную сумму в столь сомнительное предприятие, основываясь на каких-то смутных поисках и обещаниях? Нет, я не мальчик, поздно пускаться в аферы. А если в лоторее везения выскочил именно тот шальной шанс, которого ждешь всю жизнь, не переставая надеяться по последнего вздоха — а вдруг? Есть в этом новом Динстлере какая-то притягательная дьяволинка — какая-то заманчивость невероятного. Убедительность абсурда». Профессор промаялся всю ночь, так и не приняв окончательного решения, а утром подписал чек — не глядя, чисто машинально.

Через два дня Динстлер имел необходимую сумму. Уговорить Брауна не составило труда. Остин очень обрадовался, услышав голос Йохима, не потребовалось ни визита, ни письменных гарантий займа — он лишь узнал банковский счет Динстлера, на который должен был перевести вклад. Проблема «пайщиков» решалась без особых хлопот: они послушно шли на зов идеолога «Пигмалиона», слетались, как мотыльки к огню, они подчинялись ему без сопротивления.

…Две недели назад Динстлер проснулся на больничной койке с навязчивой идеей, разрастающейся и пухнущей у него в голове подобно дрожжевому тесту. Все, что не касалось этой идеи — разговоры о его летаргии, научные версии, сплетни и шушуканье за спиной — совершенно не интересовало его, выметалось как сор. Он знал по пунктам, что ему надлежало делать и не сомневался в успехе. Он действовал наверняка.

Прежде всего Динстлер направился в родной городок и перерыл в доме Корнелии чердак, морщась от въедливой пыли. Он искал старый деревянный ящик. «Вот какой-то с детскими альбомами и рисунками, бесконечные личики-цветочки! Оранжевое крашеное яйцо, завернутое в потертый фетр. Фу, идиотизм! Зачем собирают такой хлам! Книги, карандаши… Ага, наконец!» Темное дерево, плотно защелкивающаяся тяжелая крышка, старые листы, клеенчатые тетрадки с пожелтевшими краями в трухлявых, обсыпающихся пятнах. Факсимильный оттиск лиловыми чернилами: «Доктор Майер. Улица Фридрих Клаузе 3». «Все на месте… Порядок».

Вскоре Динстлер оказался в Граце. «Здравствуйте, доктор Вернер! Не узнаете? Как успехи? Простите — я проездом. Мне собственно, нужна фрау Леденц…» А вот и она. Каблучки, серый трикотаж в обтяжку, голубые ресницы удивленно распахнуты. «Прости, милая. Наконец-то я могу тебя забрать. Я тот, кого ты ждала. Смотри — седеющие виски, опыт и сногсшибательные планы!»

Затем последовали Леже, Браун, банк, строительный трест, земельный участок в горах, рабочий подряд, контакты с необходимыми фирмами — США, Япония, Португалия, Китай. Точка. Можно перевести дух — май только начался!

Динстлер нетерпеливо прохаживался по строительному участку. «Горы вокруг горы! Альпийские луга, лиловые, желтые, алые! Синева и зелень, свежесть и ароматы, зеркальца голубых озер, деревеньки на склонах, мельничные колеса над искрящимися водопадами… Оставим облака и водопады поэтам! Скорее, скорее, пора начинать!»

Динстлер не давал продыху рабочим, строившим дом с жилыми помещениями, лабораторией и маленькой клиникой, не знал покоя сам, нагрузил работой Ванду. Вместо ожидаемого медового месяца она сидела чуть ли не взаперти над старыми трухлявыми фолиантами, исписанными мелким почерком сумасшедшего — буквы то теснятся, набегая друг на друга, то растягиваются в целую строку, как фигуры в «комнате смеха». А формулы! Это же чушь какая-то. Разве такое возможно?

— Сиди, сиди, крошка, чем быстрее ты вникаешь в этот бред, тем скорее получишь вот это! — муж помахал под носом Ванды связкой блестящих новеньких ключей. — Здесь от дома, от клиники и от «мерседеса». Последняя модель.

…Осень. Золотые, багряные, лиловые леса, грустные, в чересполосице бегущих теней от тяжелых облаков, горы, убранные, спрыснутые дождиком поля. В возведенном доме завершаются последние отделочные работы, разравнивает площадку под цветники и лужайки минибульдозер, готова к пробному пуску автономная электростанция. Хозяин лично на новеньком «мерседесе» цвета «коррида» (наиболее безопасного в горных условиях) подкатывает сюда каждый день — следит за установкой клинического оборудования, устройством лаборатории, холодильных камер, операционной. Все должно быть на уровне авангарда мировой медицины и даже чуть-чуть выше.

А в жилой части дома наводят глянец дизайнеры интерьера. Здесь только новейшие, входящие в строительную практику материалы, лаконичная «космической» формы обстановка, ковры с абстрактным черно-белым рисунком и постер Фредерика Леже на каменной, грубой деревенской кладки, стене.