Таиландский детектив - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Баздырева cтр.№ 67

— В этом нет необходимости.

— Когда вас ждать в Чиангмае?

— Я вылетаю ближайшим рейсом.

— Отлично. Вичай встретит вас в аэропорту.

— Да, господин генерал, — сказал Вонг, не отрывая глаз от уменьшившейся до крохотной точки самолета, летящего в Россию. Вот ее уже поглотила бездонная глубина неба.

Он отключил мобильный и сжимая в руке ключи от машины, долго стоял у панорамного окна, не замечая спешащих, нагруженных поклажей отъезжающих, невольно толкающих его. Он словно выпал из ровного неумолчного гула аэропорта, прерывающимся ревом турбин идущих на взлет и уже взлетающих самолетов. Он смотрел на все размывающую небесную синь, где исчез самолет с его судьбой.

* * *

— Вы сегодня припозднились, Екатерина Михайловна.

— Да, Сергей. Самое паршивое, что опять пропустила свой автобус. Теперь придется пешком идти.

— Если подождете минут десять, то я отпрошусь и подброшу вас до дому.

— Спасибо, Сережа, но я лучше пройдусь. Счастливого дежурства.

— Вы не застегнулись, Екатерина Михайловна.

— Да? Спасибо.

Катя вышла на крыльцо, пытаясь застегнуть молнию на куртке, занятыми пакетом и сумкой руками. Низкое февральское небо, сеяло мокрым снегом. Под ногами разъезжалась жижа из снега, грязи и соли. Подал голос мобильный, и не умолкал до тех пор, пока Катя не отыскала его в пакете с продуктами между батоном хлеба и пачкой гречки.

— Мам? — прижав трубку плечом к уху, отозвалась она, пытаясь перехватить ремешок сумочки, съезжающую с плеча и запихнуть обратно в пакет, вылезающие макароны, и, готовые выкатиться, яблоки.

— Катюша, ты что это задерживаешься?

— Мам, я опоздала на автобус, только и всего. Купить по дороге что-нибудь?

— Тогда езжай на маршрутке. Покупать ничего не надо. Дома все есть.

— Ладно. Ну, все тогда…

— Да и не вздумай опять есть хот-доги. Нечего перебивать аппетит всякой дрянью.

— Ну хорошо, хорошо… — Катя отключилась, засунула мобильный в сумочку, перекинула ее через плечо и поудобнее перехватила пакет.

И вдруг обнаружила, что стоит в густой ледяной жиже. Выбравшись из нее, она, потопав, стряхнула с ботинок, налипший грязный снег, чувствуя, что ботинки промокли насквозь. Ну, что ты будешь делать? Все как всегда. Только спокойно. Расстраиваться нечего, тем более, что впереди показался лоток с горячими хот-догами.

— Как всегда? — сказала закутанная в теплую оренбургскую шаль по самый нос тетя Валя, увидев подходящую Катю и открыла бачки с горячими сосисками и булками, выпустив, вкусно пахнувший пар. — Капустки поменьше, кетчупу побольше.

— Спасибо, — шмыгнула покрасневшим носом Катя, принимая из ее закоченевших пальцев в митенках, сдачу.

— Опять на автобус опоздала? — притопывая валенками в калошах, посочувствовала она.

— Угу, — не особо огорчаясь, кивнула Катя, откусывая большой кусок от хот-дога. — А вас как всегда заберут через полчаса?

— Минут через пятнадцать. Позвонили, говорят, что уже выехали.

— Тогда до завтра.

— Всего хорошего. Может, автобуса дождешься. По такой-то погоде мало хорошего гулять. Того и глядишь простуду подхватишь.

— Да уж, — неопределенно ответила Катя с набитым ртом.

Мокрые ноги заледенели. От налетавшего пронизывающего, ветра, она замерзла. Пакет оттягивал руку, сумочка все время соскальзывала с болоньевого плеча куртки. Раскрыв булку Катя уплела над нею сосиску, чтобы кетчуп, не дай бог, не попал на куртку, выдав ее маме с головой. Булку она бросила бродячей собаке, поджимавшей то одну, то другую лапу и смотревшей на нее голодными глазами. Булку собака ловко помала на лету и Катя пошла дальше.

Вчера Зоя улетела в Бангкок, а перед отлетом позвонила ей. Катя знала, что она и Виктор звонят друг другу и что Виктор ждет Зою. Они поболтали, избегая касаться болезненной для Кати темы. И все равно, этот разговор разворошил Катину рану, что ныла под спудом обыденных дел и забот, которыми она старательно отгораживалась. Иногда ей казалось, что все происходило не с ней, а с какой-то другой Катей, а ей осталась только боль и горечь.

К Таиланду она питала противоречивые чувства: смесь неприязни и восторженности. Теперь даже то тяжкое и опасное время когда она таскалась с Вонгом по джунглям, казались ей счастливыми, ведь она была тогда рядом с ним. Она обмирала, когда вспоминала те три дня любви, которые подарил ей нелюбимый Таиланд и сердце ее тонуло в невозможной истоме. Они даже не могли перезваниваться как Виктор с Зоей, потому что у нее не было его сотового, а у него ее. В те три дня им в голову не приходило обменяться ими, было не до того, а потом она взяла и сбежала…

Постаравшись побыстрее миновать темный двор, который не освещал ни один фонарь и поздно возвращавшиеся жильцы довольствовались, лившимся из окон светом, да своей памятью, обойдя лужу посреди двора, разъезженную машинами, утопая в мокрой хляби снега, Катя добралась до подъезда. В нем было так же темно, как и во дворе, если не темнее из-за маниакальной тяги подростков непременно тусоваться в потемках. Лампочки горели только на тех лестничных площадках, жильцы которых были не менее упорны подраставшего поколения. Но еще неизвестно, что было лучше для подъезда: сплошная темень, или скудный свет, дававший возможность, ознакомиться с бурной сексуальной фантазией здешней молодежи. Самым целомудренным оказалось граффити, украшавшее площадку третьего этажа живо, изображавшего маньяка, выглядывавшего из-за угла, с окровавленным ножом. Этот шедевр чуть не довел до инфаркта не одну подслеповатую бабку, забредшую по какой-то пенсионерской надобности на третий этаж. А бомжи, каким-то образом просачивавшиеся в подъезд погреться, не смотря на кодовый замок, простой как три рубля, избегали его. Так что жильцы здешних квартир не торопились закрашивать это художество, а напротив, оберегали его как зеницу ока. Обитатели соседних подъездов пытались узнать, кто же автор сего шедевра, чтобы сделать заказ, но никто не знал таинственного творца, а подростки упорно молчали, не желая, видимо, выдавать своего. Открывая дверь, квартиры, Катя подмигнула маньяку, как старому знакомому:

— Смотри в оба.

В квартире стоял вкусный аромат выпечки. Выпустив из рук сумки, Катя плюхнулась на низкую тумбочку для обуви, блаженно вытянув ноги в противно хлюпающих ботинках. Вот она и дома. В прихожую выглянула мама.

— Катя, — строго сказала она дочери, глядя на нее поверх очков. — Где ты ходишь? Мы начали волноваться. Ванечка уже хотел идти встречать тебя.

Катя, в это время, упершись носком в пятку, стягивала мокрый ботинок, выпрямилась, скорчив гримасу ужаса. Мама докатилась до того, что решилась устраивать личную жизнь дочери?

— Что опять за Ванечка? — сердитым шепотом спросила Катя, передумав снимать с себя куртку.