Будущее воина - читать онлайн книгу. Автор: Марик Лернер cтр.№ 46

– Нет, – честно сознался Фоули, с удивлением изучая босые ноги. Он прекрасно помнил, как надевал утром сапоги. Между прочим, совсем новые и недешево обошедшиеся.

– Кто же знает, где живут фемы Караки, – по-прежнему издевательским тоном произнес худой. – Одни мытари разве.

– А где Кейси находится, знаешь? – потребовал Пий.

– Тридцать лиг от Карунаса, – машинально ответил Фоули.

– Вот, – обрадовался Урбин, – столичная, понимаешь, штучка. Не нам чета.

– Че ты бесишься? Можно подумать, он в шатре золотом сидит.

– Так будет. Мы в навозе копаться станем, а он домой поедет. Или у тебя на выкуп есть в огороде горшок с золотом да изумрудами?

– А как же, – все так же благодушно согласился Пий. – В два раза меньше твоего.

Они переглянулись и дружно заржали. Судя по разговору, о доходах товарища знали замечательно. Уж в аристократизме их не заподозришь. Явно местные жители из переселенцев. Впрочем, и Фоули особыми богатствами похвастаться не мог. Иначе не отправился бы служить в дальнюю провинцию.

С другой стороны, надо же с чего-то начинать, имея всего лишь один длинный ряд предков в захудавшем роду. Мог бы и подняться, не случись в Империи фем Грая. А так на выкуп имущества в семье, может, и хватит, да после этого придется в наемники податься. Он прикоснулся вновь к затылку, невольно поморщившись от боли.

– Я все же двоих успел. Одного точно насмерть, другого подранил. Почему не добили?

– Дать побежденному умереть своей смертью – лишить богов части их законной добычи, – понимающе сказал седой. – Кто за себя постоять умеет, тех северяне ценят. Зря резать не будут. Правда, и выкуп могут стребовать больше.

– Лишь бы в рабство не продали, – озабоченно пробурчал Урбин.

– А почему так мало людей? – спросил Фоули. На первый взгляд, пленных всего несколько сотен. Вряд ли число превышает тысячу.

– Когда прибыл фем Грай…

– А его не было?

– Тут какой-то Франк, из его полковников, постарался, – почти довольный, поделился Урбин. – Федераты, если ты не в курсе, вообще поучаствовать не успели.

– Та могет и лучшее, – сказал Пий. – Трупаков совсем немного.

Говорил он заметно хуже друга на имперском. Не то чтобы не очень ясно, но слова коверкал заметно.

– Это ты зря, – пробормотал Фоули, – когда побежали, конница многих побила. Бегущих чего же не посечь. Самое милое дело со спины и поодиночке.

Он отметил взгляд, которым обменялись его новые знакомые, и сделал вывод. Похоже, они-то как раз долго не сопротивлялись и не удирали. Копье в землю, на колени и руки над головой. В другой ситуации можно презирать. Сейчас они сидят рядом, и вся разница – что он пытался продать жизнь подороже. А кончат одинаково.

– В общем, – сказал Урбин, – сначала пленных множество было. Потом Грай приказал отделить с имперским гражданством. Всем остальным подарил жизнь и свободу.

– Всем? – поразился Фоули.

– Кроме людей с имперским гражданством, – тяжко вздохнув, разъяснил Пий. – Нас.

– Он якобы не воюет с местным населением, – продолжил его приятель. – Пусть топают домой и объяснят всем, что он против владычества жадных до чужого добра столичных аристократов и их приспешников. Исключительно за справедливость и общие законы для всех. А посему ничего не имеет против посланных на убой. Они выполнили приказ, и вина лежит на мечтающем обобрать герцога и его друзей негодяйском наместнике.

В чем-то он прав, невольно подумал Фоули. В поход для того и идут, чтобы взять добычу. Хорошо Граю быть щедрым. Обоз и казну взял, теперь у каждого по парочке телег с трофеями появилось. А людей куда девать? На юг не продашь, чересчур заметно. На севере самим жрать нечего. Слишком нас много.

– Он несет единый закон для всех и не собирается отступать от своего слова, – продолжался рассказ. – Так было, так есть и так будет!

– Восторженный рев счастливых пленных наверняка услышали в Карунасе, – пробурчал Фоули.

– Правильно соображаешь. Простой солдат никогда не станет богатым, его счастье, если он хотя бы оставался в живых, а здесь одних награждают, других отпускают. Чего еще желать?

– А выдать себя за другого?

– Отряд, в котором находился, спрашивают и сводят вместе. Кого ловят на вранье – на месте кончают. Раз пробовали, два. Потом забоялись. Хотя кто-то, наверное, сумел. Нам же сначала не объясняли, зачем имена и кто командир записывают. Ты долго валялся без сознания. Много пропустил.

– Им-то хорошо, – с откровенной завистью, протянул Урбин. – А нас не кормят. Сидим, ждем неизвестно чего.

– Так и тех не кормят!

– Они пусть голодные, да домой топают.

– Если дойдут.

– А бежать? – спросил Фоули, обрывая бессмысленную перепалку.

– Думаешь, дурнее тебя? Вот ночь настанет, попробуют. Только ведь и они не совсем идиоты. Ждут. Кто попадется – мало не покажется, а остальных могут и в колодки забить. Нарушение Кодекса Воина. Значит, и дорога на продажу. Вот режь меня – этого и добиваются! Причину найти и на чужую голову перевалить вину. Потому и охрана такая. Вон, – показал на двигающихся в толпе нескольких северян, – ходют, смотрят.

– Кто здесь Фоули фем Кейси? – заорал один из варваров. – Сюда идти быстро-быстро!

– Могет, того, – неуверенно сказал Пий, глядя, как Фоули поднимается с земли, и поддержав, прежде чем уселся назад, – посидеть? Не слышал, без сознания, а?

– Надо идти, – с трудом сдерживая тошноту, пробурчал фем Кейси.

Ему было по-прежнему плохо, но прятаться не имело смысла. Если конкретно по имени ищут, не отвяжутся. Наверняка ведь кто-то письма, извлеченные из кармана, прочитал, или кто живой из отряда остался и признал, иначе откуда имя знать.

– Я Фоули фем Кейси!

– Паршиво смотришься, – с непонятным одобрением отозвался варвар, – ты, – ткнул в Пия, – помочь резво-быстро.

– И я! – вскакивая, заявил Урбин. – Один не справится.

– Хочешь – иди, – равнодушно согласился северянин и, не оглядываясь, зашагал в сторону границы лагеря пленных.

– Не надо было лезть, – тихо сказал Фоули своим сопровождающим, – мало ли куда гонят.

– Нет уж, – прошипел Урбин, – вместе шли, вместе попались, вместе и закончим наш путь. Такая выпала судьба.

Фем Кейси уяснил, что он не ему кинулся помогать, а приятеля не хотел одного оставлять. Обидно не было. С чего это кто-то должен о нем заботиться. Другое дело земляк. Может, они всерьез пожалели, когда их привели к длинному ряду воткнутых в землю копий с насаженными на них головами, да было уже поздно.

Тут же торчало двое, с любопытством их рассматривающих. Один страхолюдный здоровяк, с лицом в шрамах и рубцах, готовый палач. Руки, ноги, грудь широченные. Людей разорвет без помощи топора.