Погоня за сказкой - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Григорьева cтр.№ 27

Когда я спустилась к завтраку, за столом сидел только папенька; матушка еще изволила почивать. Мне вдруг сделалось тревожно, не слыхал ли кто происходившего в моей комнате, не назовет ли меня сейчас папенька распущенной особой и недостойной дочерью. Но мэтр Ламбер лишь широко улыбнулся и поцеловал меня в лоб, предлагая приступить к завтраку.

— Да, дитя, город не деревня, — произнес он, размазывая масло по свежеиспеченной булочке. — Меня самого разбудил крик точильщика. Нужно запретить им ходить по улицам в такую рань. С птичьей трелью его вопли и равнять невозможно. А скрежет метлы по плитам тротуара?

— Вы слишком придирчивы, папенька, — улыбнулась я. — В городе нас не было всего несколько дней, а вы уже отвыкли от городского шума.

— Вот бы чаще бывать в таком славном месте, как поместье Онората, — мечтательно произнес мэтр Ламбер, и я нахмурилась, сообразив, к чему все эти жалобы.

— Вы можете купить нам такое же поместье, — произнесла я, тоже берясь за булочку.

— Твоя матушка не согласится жить в нем часто, а вот ежели б в гости…

— Снять дачу на месяц в предместье Льено, — внесла я другое предложение.

Папенька взглянул на меня исподлобья и ненадолго замолчал. Мы продолжали завтракать, когда мне принесли корзину с цветами. Я не спешила открывать записки, понимая, что это цветы от графа. Папенька некоторое время наблюдал за мной, после поерзал на стуле и пристально взглянул на меня.

— Тебе принесли цветы, — заметил он.

— Я вижу, папенька, — кивнула я, отпивая чай из любимой чашки тончайшего фарфора. — Мне каждое утро их доставляют.

— Должно быть, тому, кто присылает их, очень хочется сделать тебе приятное, — продолжал мэтр Ламбер. — Он, должно быть, и на большее готов ради тебя. Не это ли мечта всех девушек?

Я протянула руку и достала из корзины, которую горничная поставила на соседний стул, записку. Развернула, прочла — и руки дрогнули. Сердце затопила волна нежности, и на моих устах сама собой расцвела счастливая улыбка. Я ошиблась: цветы были от Дамиана.

«Уезжаю с мыслями о вас в голове и образом прекрасной бабочки в душе. Верю в то, что о скоротечности женской памяти все лгут».

Подписи не было, но она и не требовалась. Я прекрасно знала своего адресанта.

— Вот и улыбка, — довольно произнес папенька и встал из-за стола.

Он направился ко мне, и я тут же сложила записку, не желая показывать ее содержание мэтру Ламберу. Папенька вновь поцеловал меня и направился к выходу из столовой, когда Лили внесла вторую корзину. Мэтр Ламбер изумленно вздернул бровь и проследил за женщиной. После вернулся и застыл, выжидающе глядя на меня. Я достала вторую записку. Она была от графа. Привычное пожелание доброго утра и еще несколько любезностей.

— Ты осталась равнодушна к посланию, — отметил папенька. — Тогда чье послание зажгло светом твои глазки? — он нахмурился. — Господина Литина? Ада, советую как следует подумать над своим будущим и быть благоразумной. Красивый муж принесет тебе лишь огорчения. К тому же военный и моряк. И, когда первая страсть схлынет, ты можешь начать жалеть о выборе, которое подсказало сердце, а не разум.

После этого папенька развернулся и покинул столовую, оставив меня расстроенную его словами. Отчего-то сомнений в Дамиане у меня не было, но папенька высказался так, как я сама ранее думала. Да и его неодобрение было неприятным. И все же это не стало поводом для сомнений. Тут же вспомнились слова Дамиана: «Черт возьми, Ада, вы красивая девушка и обещаете стать красивейшей из женщин. Женщины ветрены, и что мне думать о вас по вашим рассуждениям? Что однажды я могу обзавестись ветвистыми рогами, и на охоте меня пристрелят, потому что перепутают с оленем?» Это вызвало неожиданный смех, и осадок от папенькиных слов совсем растворился.

А вскоре в столовую вошла матушка. Она мазнула губами по моей щеке и упала на стул, с любопытством глядя на две корзины цветов, затем перевела взгляд на записку, которую я все еще держала в своей руке, и полюбопытствовала:

— И которая корзина от господина лейтенанта?

— Эта, — я указала на первую.

Матушка одобрительно хмыкнула и переключила внимание на горничную, которая принесла новый чайник с горячей водой. Пока мадам Ламбер не сунула нос в записку, я поспешила покинуть столовую.

— Прокатимся в городской сад? — спросила меня матушка, когда я уже дошла до дверей.

— С удовольствием, — ответила я и оставила ее одну, отправившись к себе.

Вскоре пришла Лили, таща обе корзины и ворча:

— Вот вам, мадемуазель, развлечения, а мне таскайся за вами. Могли бы и сами захватить, но нет, у вас же есть Лили, к чему утруждать свои ручки. А мне еще платьишко вам погладить надо для прогулки. Вы, вон, с матушкой своей шасть в коляску и поехали, а Лили работай.

— Едемте с нами, — улыбнулась я.

— Вот еще! Некогда нам, простым людям, блажью вашей заниматься, — отмахнулась женщина. — Дел еще столько, а я тут дурью всякой маюсь. А нет чтобы сели, мадемуазель, да подушечку довышивали — гулять-то и в нашем саду можно.

— У вас дурное настроение, — поняла я.

— Зуб болит, — пожаловалась Лили. — Уж чего только не сделала.

— Я скажу матушке, мы отвезем вас к доктору Ариану, — решила я, и женщина поспешила к двери. — Лили, стыдно бояться…

Но дверь уже захлопнулась, и я негромко рассмеялась. Помогала мне одеться и причесаться горничная матушки, моя нянька пряталась где-то в доме, опасаясь высунуть нос. Нашла ее сама матушка, отчитала за малодушие и велела идти в коляску. Когда и мы с матушкой залезли в экипаж, наша Лили сидела, забившись в угол, и жалобно смотрела на меня, ожидая спасения.

— Лили, отчего эти страхи? — поморщилась матушка.

— Вам хорошо говорить, а у меня душа так и рвется наружу, как подумаю об этом докторе, — ответила женщина.

— У тебя от всякого доктора душа наружу рвется, — отмахнулась мадам Ламбер.

— Я буду с вами, Лили, — пообещала я.

— И за руку подержите, — тут же отозвалась она. Я кивнула. — И пожалеете.

— Непременно, — улыбнулась я.

Лили тяжко вздохнула и больше ничего не говорила. Лишь когда коляска подкатила к дому доктора Ариана, она издала горестный вздох и с мольбой посмотрела на матушку. Мадам Ламбер, подобно полководцу, поднялась в полный рост и указала зонтом, будто шпагой:

— Вперед!

Когда дело касалось чьего-то здоровья, жалость матушке была неведома. Она готова была костьми лечь, но излечить болящего даже против его воли. Помнится, год назад приболел папенька. Он закрылся у себя в кабинете, пока мы с маменькой катались по городу, и сказался сильно занятым. Так мэтр Ламбер пытался спастись от заботливой супруги, настрого запретив прислуге говорить мадам Ламбер о его самочувствии.