Укус скорпиона - читать онлайн книгу. Автор: Микола Адам cтр.№ 21

– Это ты так считаешь.

– Я не люблю тебя, Женя, – просто сказала Саша. Чувства ее притихли, как и голос, словно их выключили. Она опять легла и закуталась в одеяло. – Отвали, а.

– Ты заблуждаешься, – не сдавался Тютрин. – Любишь ты только меня и всегда будешь любить, потому что я – единственный твой мужчина. Можно сказать, судьба.

– Знаешь сколько таких единственных было до тебя? – возразила Саша. – А сколько будет после? – добавила.

– Ни одного после меня у тебя не будет, – зарычал Тютрин. – Всех завалю и тебя заодно!

– Женя, будешь мне угрожать и преследовать, я обращусь в милицию, – попробовала напугать его Саша, прекрасно понимая, что попытка оказалась жалкой.

– Очень страшно, – Тютрин засмеялся. – Не парься, не приеду сегодня. Заказ у нас на одном объекте. Важный. Дорогой. Так что верну я тебе твои копейки. Как сама?

– Твоими молитвами.

– С очкариком этим увижу вместе, башку откручу!

– Да пошел ты! Указывать он мне будет…

– Пошла ты сама, овца тупая!

– Вот и вся любовь, да, Женя? Я не твоя собственность! – в который раз бунтовала Саша против Тютрина. Она прошептала эти слова, выключила телефон и заплакала. Потому что по-настоящему боялась Тютрина, боялась, что он может навредить Пашке, Косте. Он обладал какой-то страшной властью над ней. В его присутствии она цепенела.

Саша позвала Костю, затем Пашку, но никто из них не отозвался. «Странно, – подумала она, прислушиваясь к тишине, которую нарушила лишь Мэри, мяукнув у тахты. – Сон мой блюдут что ли, раз так притихли?» Обычно Пашку слышно даже за закрытой дверью в его комнате, когда он играл. Саша поискала взглядом ноутбук – не нашла. Он должен был лежать на кресле. Если ноутбука нет в зале, значит, он у Пашки. Саша еще раз позвала сына, прислушалась, но ничего не изменилось. Тишина будто издевалась над ней.

– Это не смешно! – запустила Саша в тишину криком, словно камнем.

Ей пришлось встать с тахты, заглянуть в комнату сына, на кухню, в туалет и ванную, чтобы убедиться в том, что она одна и разговаривала сама с собой. Однако Саша не испугалась за Пашку, хотя первой промелькнула мысль о том, что Тютрин заговаривал ей зубы по телефону, а сам похищал ее ребенка. Бред конечно. Пашка был с Костей. Она увидела их в окно на кухне. Сначала подумала, что показалось. Присмотревшись, убедилась в собственной правоте. Они гоняли мяч во дворе. Саша даже залюбовалась. Она знала и видела, что Пашка очень любил Костю. Ее ребенок как-то сразу потянулся к нему. Может быть, из-за нехватки мужского внимания, поскольку Пашкин папа особо не заморачивался на воспитании сына. Может быть, из-за Костиных глаз, излучающих доброту. Может быть, из-за отношения Костиного к Пашке как к равному. Костя разговаривал с шестилетним ребенком, точно со своим сверстником, как с взрослым человеком, что поначалу Саше не нравилось и подобный подход она воспринимала в штыки, ее бесило это. Однако хуже не стало. Пашка тянулся к Косте. Если бы не появление Тютрина, второе его пришествие, кто знает, возможно, Костя стал бы и Пашкиным папой. Сама виновата, погналась за плотскими утехами, упустив интересы сына. Ведь ничего кроме секса Женя ей не давал, и если сравнивать секс с Женей и секс с Костей, то минусов будет больше, чем плюсов. В пользу Кости.

Вновь испытывая возбуждение от перекрестных воспоминаний постельных сцен, Саша вернулась на тахту, успокаивая свою плоть ласковыми словами, будто младенца. Завернулась в одеяло, но, как ни старалась, заснуть не смогла. Перед глазами мелькали то Женя, то Костя, то голые, то одетые. В Тютрине ей нравилась животная сила. Он не сюсюкал с ней, брал грубо, вертел и швырял, относясь, как к шлюхе. Костя же все делал с нежностью. Он жалел ее и осторожничал, бесподобно, однако, делая куннилингус и доводя до множественного оргазма.

В идеале Сашу устроил бы симбиоз двух этих мужчин. Вот тогда бы она стала счастливой женщиной во всех смыслах. Но чудес не бывает. Поэтому она так рьяно налетела на Костю, в отместку за то, что тот такой нерешительный и не мог быть волшебником, что его не оказалось рядом, когда звонил Тютрин, что ему не хватало смелости затащить ее в ванную прямо сейчас, стянуть с нее трусы и сделать приятно, она же так этого хотела, хоть и говорила, что устала, и испугалась. Потому что Костя засмеялся. Почему он смеялся? Он же не считал ее дурой. Или все же считал и тщательно скрывал от нее…

Когда засмеялся Пашка, Саша поняла, что причина смеха в ее внешнем виде. Она заплакала в Костину грудь от жалости к себе. Тот гладил Сашу по головке, как маленькую, и ей в самом деле захотелось стать маленькой девочкой и запрыгнуть к нему на ручки, чтобы ни о чем не думать, забыв все прелести и гадости жизни.

Пашка, обрадовавшись, что взрослые мило обнимаются, со спокойствием удовлетворенного провернутым делом человека потер ладонью о ладонь и шмыгнул в кухню. Оттуда вылетел вместе с ноутбуком, словно пуля, в зал и плюхнулся на тахту. Ни Костя, ни Саша больше для него не существовали. Он стал Бэтменом – ночным рыцарем. Мэри тоже расположилась рядом с ноутбуком. Видимо, и она любила компьютерные игры. Саша же терпеть их не могла. Особенно раздражало ее, когда бывший муж подсел на этот наркотик.

Костя не такой, хотя поначалу помогал Пашке и в установке игр, и в самом процессе, в отличие от папы. Тот купит сыну игру, а установить не может, игроман называется, поэтому приходилось ждать и просить Костю.

А что это с Костей? Какие-то странные телодвижения. Клацнул выключатель, и Саша с Костей очутились в ванной. Костя включил воду, закрыл дверь на шпингалет и рухнул к ее ногам.

– Что ты делаешь? – притворно запротестовала Саша, когда Костя впился губами в ее живот и пополз ниже. – Не надо, прошу тебя! – умоляюще простонала, раздвигая, однако, ноги.

Саша обожала оральный секс, поэтому не сопротивлялась зову плоти и отдалась целиком его власти.

Потом они покурили на балконе. Саша благосклонно разрешила Косте покурить с ней вместе, хоть он и курил совсем недавно. День обещал быть теплым и солнечным. Саша подумала, что надо бы куда-нибудь сходить, то есть культурно провести время. Подумала-подумала и передумала. Лучше в воскресенье, к примеру, на шоу динозавров. Она читала недавно в Интернете, что в Минске такое есть, следует лишь уточнить точный адрес. А пока стоило уединиться в ванной.

– Что ж, – произнесла Саша, оказавшись тет-а-тет с собой, отражению в зеркале, – я тебя не знаю, но я тебя накрашу. Нет, стоп. Сначала умою. Да? – подмигнула самой себе. – Что ни говори, а приятно быть женщиной, – продолжила разговор. – В одном этом слове целый мир заключен. Нет, не заключен, это как-то по-арестантски. Женщина – не тюрьма для мира, а храм. В ней есть нечто божественное, неописуемое, неподвластное примитивному мышлению мужчин, которые, кстати сказать, и сами по себе примитивны, к тому же не могут родить ребенка. Их можно только пожалеть и наблюдать свысока, как они копошатся, будто муравьи, чего-то ищут, что-то доказывают, воюют друг с другом, решая какие-то свои примитивные проблемы, называя их, однако, глобальными. Что может быть прекраснее рождения новой жизни? Да ничего. Мужчинам этого не понять, потому что они отнимают друг у друга жизни, они разрушители, сосредоточие хаоса. А женщина – это жизнь и гармония, и красота, конечно. Куда же без нее… – Саша очаровательно улыбнулась собственной мордашке и принялась смывать тушь, растекшуюся по всему лицу перекрестными линиями.