Охота на гончих - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Федотова cтр.№ 20

– Слава богу, – выдохнул королевский советник. И зашарил вокруг себя руками. Так. Борт, обломок весла… Покореженная уключина… Чья-то нога – дергается, значит, при хозяине… Стало быть, корабль перевернулся, а их всех накрыло? «Повезло», – подумал Ивар, силясь разглядеть в темноте лица команды. Света, кое-как пробивающегося сквозь неровные дыры в днище, было слишком мало.

– Творимир! – повысил он голос. – Ты цел?

– Эх, – донеслось из-за спины. Зашуршали складки кожи, кто-то чихнул. Лорд Мак-Лайон задрал голову кверху.

– Надо пробои расширить, – сказал он. – Все одно чинить придется, а этакую махину мы своими руками не перевернем.

– Раскомандовался, – огрызнулся из копошащейся тьмы Гуннар. – Свой корабль заимей – и руби его на щепки, коль припало… Йорни!

– А?!

– Топор давай, – вздохнул капитан.

Лорд Мак-Лайон, пользуясь темнотой, широко улыбнулся. И вздрогнул от неожиданности – в борт с той стороны ударили кулаком.

– Эй, там, внутри! Живые есть?..

– Есть! – хором откликнулись воспрянувшие духом мореплаватели.

– Добро. Кучкуйтесь по левому борту, щас мы вас вынем. Свен, крючья цепляй! Троса заводи! И-и-и… Пошла!

Поверженный драккар заскрипел своими деревянными суставами. Сбившаяся у левого борта команда зажмурилась – между кораблем и землей, стремительно расширяясь, открывалась длинная щель. В глаза, ослепленные темнотой, ударил свет множества факелов.

Нэрис, часто моргая, прикрыла лицо ладонью и пригнулась, заслышав над головой натужный скрип. Корабль вздрогнул и встал на ребро, до предела натянув тросы.

– Выползайте, – добродушно проговорил знакомый густой бас. – Эк вас угораздило. Что, Гуннар, без приключений уже и пришвартоваться не можешь?

– Иди ты, – беззлобно ругнулся капитан. В его голосе мелькнула улыбка. – Тебе бы, псу облезлому, такие приключения… Ну, чего встал? Принимай гостей!

«Конунг! – мысленно ахнула леди Мак-Лайон, поднимая голову и слезящимися глазами пытаясь разглядеть лицо отделившегося от толпы северян человека. – Ах, господи, и ведь не встать даже!..»

– Нэрис? – раздалось у нее над головой. – А ты что тут делаешь, девочка? Или Вильям все семейство с собой приволок?

– З-здравствуйте, – выдавила из себя леди Мак-Лайон. И, опершись о протянутую Олафом руку, с трудом поднялась. – Мы… видите ли, так получилось, что…

Но Длиннобородый ее не слушал. Его цепкий взгляд скользил по лицам помятых гребцов. Он искал среди них друга – искал и не находил.

– А где Вильям? – Широкие брови конунга тревожно дрогнули. – Гуннар! Ты что же, поросячий хвост…

– Я все объясню. – Из-за спин сгрудившейся на снегу команды, прихрамывая, выбрался какой-то человек.

«Не норманн, – отметил Олаф, замолкая. – И на слугу не похож. А ведь где-то я его раньше уже видел!»

– Лэрд Вильям не смог приехать, – отвесив почтительный поклон, сказал шотландец, взглянув в лицо Длиннобородому ясными серыми глазами. – Здоровье не позволило. Простите, что явились незваными, конунг. Но мой тесть очень высоко ценит вашу дружбу. Поэтому мы, в некотором роде…

– Ясно, – проскрипел Олаф, не дав ему закончить. – Вы за него. Что ж… Печально, врать не стану, очень я Вильяма ждал! Ну да противу природы не попрешь. Сам давно не мальчик. Эйнар опять же рад будет.

Конунг, сделав супругам приглашающий жест рукой, повернув голову и гаркнул:

– Ульрик! Кончай канитель!.. Лошадей сюда, быстро! Нечего гостей почем зря морозить. Гуннар, вы с нами?

– А ты как думал? – мстительно проворчал капитан. И, бросив прощальный взгляд на истерзанный корабль, принялся выпутываться из оборванных складок шатра.

Гребцы, перешептываясь между собой, взялись за сундуки. Они устали, не чувствовали рук после недавней бешеной гонки, но все это были уже сущие пустяки. Главное, что они вернулись домой – все, до последнего человека. И с честью исполнили волю конунга.

А это Длиннобородый ценил превыше всего.

Олаф привел с собой всего человек тридцать, прочие оказались жителями порта и на пристани собрались только из любопытства – за зиму даже в таком многолюдном месте мхом покроешься, кораблей приходит мало. К тому же недавняя гонка, окончившаяся победой соотечественников, вызвала среди местных большое оживление. Ярла Гуннара шумно поздравили, восславили Одина, помахали дружине конунга шапками вслед и вернулись к своим делам. А низкорослые мохнатые лошадки, с места взяв неторопливой рысью, привычно потянулись вверх по горной тропе. Она была достаточно широкой, чтобы всадники могли выстроиться парами.

Лошадей Олаф Длиннобородый взял с запасом, так что трястись на сундуках никому не пришлось. О чем конунг вскоре сильно пожалел – когда пришедший в себя Гуннар, вспомнив о главном виновнике известных событий, взялся за вождя со всем усердием. Во главе вытянувшегося лентой отряда скакал десяток впередсмотрящих, позади грохотали возы с подарками и личными вещами, в спину дышала дружина ярла, так что деваться Олафу было решительно некуда. Нэрис, чья лошадь шла через одну от коня конунга, прислушалась к долетающим спереди цветистым проклятиям и смущенно потупилась. Гуннар, как всегда, посторонних ушей не стеснялся. И даже то, что ругаемый был его повелителем, пыла склочного норманна не охладило… Конечно, Олаф в долгу не оставался – на то он и старший, на то он и конунг, но яснее ясного, что еще до Бергена старые товарищи успеют десять раз помириться, вновь разругаться и опять помириться. «А по прибытии небось еще и напьются», – подумала леди Мак-Лайон.

Она обернулась – Ивар ехал позади, у самых возов, бок о бок с поникшим Тихоней. Норманн растерял весь свой недавний пыл и сейчас, нервно мусоля пальцами гриву своего коня, рассыпался перед хозяином в длинных извинениях. Лорд понимающе кивал, успокаивал и украдкой позевывал в воротник: пребывая в смятенных чувствах, Ульф, как правило, становился косноязычен и нуден до ужаса, а его несвязное бормотание и вовсе нагоняло на слушателя смертную тоску. Но Ивару, так же как и Олафу, деваться было некуда, так что приходилось терпеть. Нэрис послала супругу сочувственный взгляд и скосила глаза на покачивающегося в соседнем седле Творимира. За все эти десять дней она, к собственному стыду, не сказала телохранителю мужа и двух слов. Боялась, что сызнова начнет реветь, и тогда… Ивара ведь не на пустом месте гончей прозвали. Он же всю душу расспросами вынет!.. В ночь перед отъездом Нэрис спасли только сборы да поздний час, к утру она уже взяла себя в руки, а в поездке советнику было определенно не до ее странного поведения. Но сейчас дело другое. Упаси господь с собой не совладать! Творимиру-то что, он до бесед невеликий охотник, а уж с женой командира ему и вовсе говорить не о чем. А вот Ивар, пожалуй, от перехода через день-другой отойдет, выспится и наверняка задумается: что это любезная супруга от его телохранителя с трясущимися поджилками шарахается? «Нет, этого допустить нельзя, – решила леди. – Надо собраться. Будем считать, что брауни ошибся. Или вовсе мне ничего не говорил! Так оно всем спокойнее будет». Нэрис вдохнула, выдохнула, придала своему лицу чуть скучающее выражение и, храбро взглянув на русича, сказала светским тоном: