Хвостатые беседы. Приключения в кошачьих владениях и за их пределами - читать онлайн книгу. Автор: Кокс Том cтр.№ 20

– Как поживает Самсон?

К счастью, накануне я побывал у Даниеля с Луизой и потому смог дать желающим радужный отчет, ничего особого не приукрашивая. Хотя еще недавно назад картина выглядела не слишком радужно.

– У нас тут жарче, чем в секторе Газа, – охарактеризовал Даниель первую ночь Самсона в новом доме. – Балансируем на грани мира и одностороннего прекращения когтя. Воюем с Элли и Дейзи.

Оказалось, Самсон не питал ни малейшего уважения к социальной иерархии, которая ставила на первое место среди четвероногих домочадцев Элли, на второе – Дейзи, на третье – собаку Рози, и только на четвертое – любого новенького. Первые сутки Самсон провел за диваном. К тому же рыжика сильно «озадачили» ламинат, суперсовременная звуковая система и отсутствие камина.

На второй день он решил залезть туда, где хранят кошачий корм: попробовал запрыгнуть на кухонный стул, промахнулся, рухнул сам и свалил на себя сиденье. На шум прибежала Луиза. Самсон лежал кверху брюхом, прикрытый сиденьем, и всем своим видом выражал недоумение: «Где я? Ты мне поможешь?» Венцом этих невзгод стала новая неаппетитная диета, состоящая исключительно из сухого корма, без намека на куриные крылышки.

Однако к моему приезду Самсон хоть и не полюбил еще свою новую жизнь, но уже не так страдал. Элли и Дейзи начали понимать: пусть новенький не столь умен, как они, пусть он допускает кучу оплошностей в котикете, но все же этот пришелец создан не для войны, а для любви (хоть, слава богу, и не в том смысле, что Пабло с Бутси). Когда Самсон с тихой грустью приплелся ко мне на диван и залез на колени, мне показалось, будто тушка его чуть полегчала.

Я в самых оптимистичных выражениях передал эту информацию интересующимся и прошел в кухню, где застал Гейнор и Барбару, помощницу Руби по хозяйству. Обе всю жизнь держали котов и сейчас с нежностью вспоминали привычки Самсона: как он разбрызгивал лапой воду из поилки, вместо того, чтобы из нее пить; как не любил сидеть в одиночестве, всегда брел поближе к людям. Барбара по случаю рассказала про нахального, но религиозного кота Бонзо, который жил у нее по молодости. Он обожал по воскресеньям тайком пробираться в церковь следом за Барбарой, ее двумя детьми и лабрадором. Однажды Бонзо провел в запертом храме жуткую ночь вместе с духами более набожных котов.

Все очень тепло вспоминали Руби: ее дружелюбие и живой ум, забавные казусы, связанные с плохим слухом. И, конечно, вспоминали котов, которые скрашивали ее жизнь и делали последние одинокие годы не столь одинокими. Возле выхода меня остановили очередные соседи – смешливая кудрявая женщина и ее муж, лысый дизайнер-садовод по имени Джон (мне почему-то постоянно хотелось назвать его Рой). Они спросили, где теперь Самсон. Я ответил.

– Наша дочь очень за него переживала. Теперь можно ее успокоить. Мы бы сами его забрали, если б никто другой не захотел.

Выходит, у Самсона был собственный фан-клуб.

Напоследок Чарльз протянул мне пакет:

– Вот, забыл отдать.

Со дня смерти Руби я не пролил ни слезинки – возможно, потому, что жизнь ее была очень светлой и радостной, причем, похоже, до самого конца. Однако от содержимого пакета у меня перехватило горло. Внутри я нашел шесть подставок под чашки, каждая была украшена выцветшей фотографией Самсона. Толстый, как никогда, рыжик глупо, но нежно смотрел в объектив – или, вероятней всего, на свежее куриное крылышко в руке человека с объективом.

Самсона я видел еще только раз, через несколько месяцев. Он заметно постройнел и стал походить на кота в растянутом рыжем свитере. Некоторые черствые люди могли бы сравнить обвисшую шкуру Самсона с «крылышками» под руками у пышнотелых дам. Однако шествовал он по-прежнему с вальяжностью крупного кота.

Даниель и дальше держал меня в курсе успехов Самсона. Тот похудел еще сильнее, но все равно остался большим. Настолько большим, что его было видно из космоса. Правда-правда: когда Даниель нашел на «Гугл планета Земля» фото своего дома, то в углу подъездной дорожки явственно различил солидную рыжую лужу – Самсона.

Зимой Самсон в основном спит на собачьей подстилке, но иногда на день-два исчезает. Приходит назад весь в грязи и спокойно спрашивает, что сегодня на ужин. По мнению Даниеля, Самсон – большой любитель совать нос в чужие садовые сарайчики с инструментом. Он с интересом изучает их содержимое, а по возвращении хозяев просто не успевает вовремя сбежать, как другие коты: не хватает скорости и смекалки. Несмотря на это, Самсон, похоже, всегда приземляется на лапы – пусть и не в буквальном смысле.

Когда у ребят родился первый ребенок – Молли, – Самсон ничуть не пал духом. Кусается он теперь не так рьяно, хотя коллеги Даниеля иногда и подозревают последнего в самовредительтве. «Бешеная мышь» по-прежнему востребована. Даниель как-то прислал мне по электронной почте видео, на котором Самсон лупит несчастную игрушку под аккомпанемент песни «I Predict a Riot» группы «Kaiser Chiefs». Веселенькое музыкальное сопровождение. Не знаю, как отнесся бы к выступлению Самсона доктор Алекс Герман. На видео рыжик временами начинает витать в облаках, да и задние лапы как-то отлынивают от работы. Впрочем, Самсон, наверное, такой и есть – кошачья версия человеческой прически «маллет»: деловой спереди, расслабленный сзади.

Подставки под чашки с фотографиями Самсона я отдал Даниелю, но одна каким-то образом зависла у меня в гостиной. Я все хотел отвезти ее ребятам, однако Даниель сказал: «Не надо». Теперь она живет на моем кофейном столике. Шипли на этом столике сидеть не должен, да что толку? Я вот не должен пить сладкую колу, но ведь пью. На голой столешнице Шипли отдыхать не любит, вечно мостит свою пятую точку (большую, но не смертельно, по меркам Алекса Германа) на какую-нибудь салфеточку. Может, у меня бред, только, по-моему, Шипли старается сесть Самсону на морду.

– Мечтай дальше, – говорю я.

Шипли так и делает: устраивается с комфортом, жмурит глаза и улетает в параллельные миры, где он – самый толстый и самый крутой, а разные рыжие коты в ужасе убегают при виде его внушительной, с комфортом устроенной попы.