Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Бабурин cтр.№ 103

Я рассказал о складывающейся ситуации и закончил предложением:

— Валентин Борисович, пусть этот трусливый ректор хоть завалит меня на защите, но дайте ему указание принять работу к рассмотрению.

Нелепость возможного скандала была очевидна и вопрос был решен. На другой день Г.В. Мальцев сообщил мне, что получил-таки мою работу с письменным поручением ректора рассмотреть и принять решение.

Кафедра Г.В. Мальцева в РАГС — это отдельное явление нашей науки и нашего образования. Дух творчества, царивший на кафедральных заседаниях и семинарах, сопоставим только с духом товарищества и сплоченной доброжелательности, сформированными заведующим за многие годы работы.

Обсуждение диссертации на кафедре было серьезным и вдумчивым, без скидок на мою руководящую должность или добрые личные отношения. Это очень помогло потренироваться перед защитой.

Защита диссертации длилась более четырех часов, прошла успешно, но не обошлась без приключений.

Хорошо, что я, примчавшись поздно ночью из Ярославля с заседания Парламентского Собрания Союза Беларуси и России, как плохой студент, только за час до начала распечатал с компьютера окончательный вариант своего будущего выступления, после чего помчался в Академию. К моменту моего приезда все успокоилось, но перед тем было просто ЧП. Когда диссертационный совет только стал собираться, объявили, что здание РАГС заминировано, все должны его покинуть.

Г.В. Мальцев и его коллеги покинуть здание отказались. Члены совета — фронтовики шутили:

— Что мы, бомб или мин не видели?

Разрешил ситуацию тогдашний руководитель моего Секретариата И.Н. Барциц, который вообще много помог с организацией защиты. Он пошел к оставшемуся на хозяйстве проректору (ректор, естественно, безвременно отсутствовал), и сказал:

— Я слишком хорошо знаю своего шефа. Одно из двух: или здание должно взорваться, или защита должна состояться.

С учетом того, что члены совета во главе с Г.В. Мальцевым и прибывшие официальные оппоненты (а среди них и фронтовики, тот же Д.А. Керимов) расходиться по-прежнему отказывались, вскоре сообщили, что бомбы не обнаружили.

Защита диссертации прошла успешно. Вскоре меня вызвали на заседание экспертного совета ВАК. Когда мне предоставили слово, я оглядел присутствующих, многих из них знал лично, и сказал:

— Уважаемые члены экспертного совета! Хочу сделать чистосердечное признание: диссертацию я писал сам.

Раздались гневные голоса:

— Да что Вы, Сергей Николаевич, никто и не сомневается!

— А зачем тогда пригласили?

Задали вопрос по теме моего исследования — что первично, территориальная целостность или права человека. Ответил, что территориальная целостность, ради ее обеспечения иногда необходимо применять и ограничения прав и свобод граждан. Что тут началось! Следующие 20 минут я отдыхал, члены совета спорили между собой, разделившись на два непримиримых лагеря.

Результаты защиты были утверждены.

Через несколько лет друг нашей семьи Р. Пайкович предложил издать монографию в Белграде. Я согласился, но серьезнейшим образом переработал и дополнил исследование. Фактически новая книга — «Мир империй» — была переведена на сербский и издана в Белграде в 2010 году. Она вышла и в России, выдержав несколько изданий.

Большой честью для меня стало то, что на представление книги на юридическом факультете Белградского университета приехала и выступила легендарная Смиля Абрамова, академик, ветеран югославского партизанского движения периода мировой войны. Зал приветствовал ее стоя. Я — особенно.

Наиболее значимое научное направление связано для меня с реинтеграцией послесоветского пространства и отношениями Российской Федерации и Республики Беларусь. Но об этом — в другое время.

Потому не удивительно, что в 2000 году, перестав быть депутатом, я был приглашен выдающимся отечественным социологом, академиком Г.В. Осиповым в Институт социально-политических исследований РАН, и стал его заместителем. Период моей работы под дружеским наставничеством Г.В. Осипова в ИСПИ РАН был наполнен радостью творческого общения и товарищества. Высочайшие профессионалы своего дела, подвижники науки, собравшиеся в дружном коллективе института, меня тепло приняли и многим помогли.

Еще в период работы Государственной Думы второго созыва я сблизился с членами Межрегиональной коллегии адвокатов помощи предпринимателям и гражданам. В 2000 году из почетных гостей перешел в разряд действующих адвокатов, а после серьезного внутрикорпоративного кризиса, возглавил коллегию. Я оправдал доверие избравших меня руководителем коллег — с принятием закона об адвокатуре все они успешно были включены в реестры.

Но главное — непростой адвокатской работой я зарабатывал на жизнь в 2000–2002 годах, что позволило достроить загородный дом и рассчитаться с кредитом. 11 февраля 2001 г. о. Владимир Волгин в сопровождении молодого о. Димитрия Васильева, своей матушки, а также нашей с Таней крестной, блистательной народной артистки России Екатерины Васильевой освятил наш дом.

Не скрою, деньги зарабатывались только на гражданских и арбитражных делах. Доходные уголовные, как правило, были скандальны, а с соратников-патриотов деньги брать было не с руки.

С царящим в родном Отечестве беззаконием я столкнулся в полном объеме. И дело не только в том, как в 2007 году все судебные инстанции проштамповали законность снятия Народного Союза с выборов, а в 2013 году судья Тверского районного суда К.А. Рачина сочла мое увольнение в период тяжелой болезни законным в связи с тем, что я «злоупотребил своим правом» болеть, не ставя в известность министерство.

Я говорю о своей адвокатской практике, когда я столкнулся воочию с несчастьями и горестями очень многих людей. Адвокатская жизнь тяжела чужими страданиями.

Эпоха Фемиды без повязки на глазах

Над центральным входом в здание Верховного Суда Российской Федерации в Москве высится эффектная скульптура древнегреческой богини Фемиды — с весами и мечом. Что изумляет людей знающих — без обязательной для справедливого решения повязки на глазах. Фемида без повязки — для любого юриста нелепость, неправильность. Мы все много и дружно иронизировали по этому поводу, но Верховный Суд и все лица, к нему причастные, не стали ничего менять и объяснять.

И всем, наконец, стало понятно: мы живем в эпоху другого понимания беспристрастности и законности, в эпоху другой Фемиды — Фемиды без повязки на глазах. Скульптура, казавшаяся недоразумением, вдруг стала ярким символом нашего безвременья, переполненного неправосудными приговорами и заказными делами. Конечно же, Фемида внимательно смотрит на всякого входящего в суд человека, чтобы этот всякий понимал, что оценен и его портфель, и его кошелек, и его автомобиль, и даже его счет в банке. Такое время. Если не разглядела — звоните!