Россия и Запад. От мифов к истине - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 50

Во-первых, план окрутить царя был актуальным именно из-за того, что он взялся урезать привилегии англичан (война кончилась, потребность в импорте свинца, олова, меди снизилась, почему бы не урезать?) Во-вторых, русские потеряли Нарву, и голландские, немецкие, французские купцы, возившие туда свои товары, потянулись в Белое море. Англичан это возмутило, прежде через Холмогоры торговали они одни, считали себя первооткрывателями северного пути и желали сохранить монополию. Ну а в-третьих, коснемся военного союза. Возьмем реальную обстановку 1582–1584 гг. и оценим, кому он был нужнее?

Россия-то заключила мир со своими врагами, для нее кризисная ситуация миновала… Зато над Англией сгущались ох какие тучи! Она достала европейские державы пиратством на морях, допекла «экспортом революций», поддерживая нидерландских повстанцев, французских гугенотов. Союзниками Испании были Рим, германский император, Венеция, Генуя, французские католики. Еще в 1577 г. сводный брат Филиппа II полководец Хуан Австрийский разработал операцию по вторжению в Англию. А в 1580–1581 гг. Испания легко проглотила Португалию – один бросок армии Альбы на Лиссабон, и все было кончено. При этом испанский флот увеличился вдвое за счет португальского. Войны с британцами еще не было, но она начнется очень скоро – в 1585 г. Союз в данное время требовался вовсе не России, а Англии! Предложение поступило от нее! И браком скрепить, чтоб попрочнее, чтобы жена влияла на царя.

Ивану Грозному подобный альянс был совершенно не нужен. Но и ссориться с англичанами он не хотел, торговля с ними была важна для России, в будущем могло понадобиться и военное сотрудничество. Поэтому царь «подыграл». А блефовать в дипломатии он был большим мастером. Незадолго до этого он блестяще обвел вокруг пальца папу римского Григория XIII – изобразил, будто заинтересовался Флорентийской унией, и «святой отец» клюнул. Прекратил поддержку Батория, послал миссию Поссевино мирить Польшу с Россией, а потом привести к унии царя. Но как только мир был заключен, Иван Грозный сделал удивленное лицо: он вовсе не обещал папе менять веру. И ни слова не писал ему о соединении церквей. Он всего лишь упомянул о Флорентийском соборе: что когда-то таковой был.

Похожую игру царь начал с англичанами. Летом 1582 г. в Лондон было направлено посольство Федора Писемского. Не для того, чтобы сватать и заключать союз, а только «посмотреть» предложенную невесту и поговорить союзе. Кстати, сам этот факт свидетельствует, что Якоби приехал в Россию, имея официальные полномочия от королевы. И предложения от нее лейбмедик передал официально. Потому что снаряжать посольство на основании каких-то случайных высказываний было нелепо, это противоречило требованиям дипломатического этикета. Ну представьте, приедут послы и скажут: «Мы от вашего врача узнали…» Какими глазами на них посмотрят? Мало ли что сболтнул доктор. В промежутке между прибытием Якоби к царю и отправкой посольства переслаться с королевой письмами было невозможно, корабли из Холмогор в Англию ходили раз в год, в короткую северную навигацию. Значит, только лейб-медик мог провести предварительные переговоры, был уполномочен на них.

Но когда Писемский и его товарищи добрались до Лондона, случилась накладка. В Англии разразилась эпидемия оспы. На Западе это было обычным делом, европейцы жили в антисанитарных условиях, в тесноте городов эпидемии случались часто. Оспа наведывалась через каждые 5-10 лет. Но среди заболевших оказалась Мэри Гастингс. Между прочим, она была не такой уж сногсшибательной красавицей и не столь уж завидной невестой. Об этом говорит ее возраст – 30 лет. А в XVI в. женщины считались совершеннолетними и выдавались замуж с 12 лет. Очевидно, Мэри имела некие важные изъяны, из-за которых засиделась в девках. А тут еще и оспа. Гастингс выжила, но лицо ее было основательно подпорчено.

Ну а еще одним сюрпризом стала позиция русских. Она выглядит однозначной. Царь искал предлог отказать англичанам, но отказать хитро, чтобы вина лежала на них самих. И для этого поставил вопрос ребром. Союз? Прекрасно. Вот и назовите конкретно, какую вы помощь готовы предоставить против Польши, Швеции? Если не войсками, то деньгами? Тут-то англичане опешили. Как – против Польши и Швеции? Вы же, мол, с ними помирились. Разумеется, они не случайно сделали свои предложения уже после того, как помирились. Им требовался такой союз, чтобы их самих ни к чему не обязывал, а только Россию. Но наши дипломаты твердо держались данных им инструкций. Мало ли, что помирились? Вчера помирились, а завтра, глядишь, снова придется воевать.

Кстати, когда мы определяем, что инициатива союза и сватовства исходила не от русских, и перечитываем под этим углом документы, оказывается, что все записи переговоров, поведение сторон, четко ложится в данную струю. Ни одного противоречия! Елизавета долго увиливала от показа «невесты», тянула время, пока у племянницы заживут оспины и можно будет их припудрить. Показали ее лишь в мае 1583 г. Специально выбрали наилучшие условия, освещение – Писемский должен был разглядывать Мэри урывками, гуляя в саду навстречу друг другу. Даже Карамзин, изложивший историю «сватовства» крайне искаженно, должен был признать, что Елизавета «желала этого брака, желала и невеста». О том же красноречиво говорят вопросы англичан – смогут ли дети Мэри наследовать престол? А что дети будут, лондонские воротилы както не сомневались (понадобится – сделаем). Чтобы повысить рейтинг Мэри, ее отцу, графу Гонтингдону, даже приписали титул «владетельного князя», хотя в Англии такого титула отродясь не существовало.

Но королева закидывала и другие удочки. Иван Грозный, предлагая союз в тяжелом 1569 г., когда на Россию наступали поляки, шведы, турки, а царю еще и грозил широкий заговор знати, предусматривал в договоре пункт о взаимном предоставлении убежища монархам двух стран. Теперь Елизавета выражала удовольствие, что царь собирался «посетить Англию», и говорила, что она тоже когда-нибудь желала бы увидеть Ивана Васильевича «собственными глазами». Выспрашивала, спокойно ли нынче в России… Уже не царь, а королева считала нужным готовить себе убежище! Это была одна из главных целей всей затеи!

Ведь Елизавете и ее советникам даже бежать было некуда. И оборона была проблематичной. По закону 1573 г. упраздненную армию должны были заменить отряды местного ополчения, но на поддержку собственного народа королеве рассчитывать не приходилось. Если бы испанцы высадились, население с большой долей вероятности могло признать законным монархом Филиппа II. При нем и его жене, Марии Кровавой, простые люди жили не в пример лучше, чем при Елизавете. Мария заслужила свое прозвище, казнив 2 тыс. оппозиционеров, но она держала в ежовых рукавицах знать и богачей, не позволяла им хищничать, пресекла огораживания, в ее правление не разорялось крестьянство, не вешали нищих и бродяг, не загоняли насильно бедноту в жуткие работные дома при мануфактурах. Все эти прелести принесли «новые люди», окружавшие Елизавету. В случае поражения их ждал народный бунт и эшафот.

Переговоры с Писемским по всем пунктам зашли в полный тупик, но заинтересованность англичан была настолько велика, что они предприняли новую попытку добиться своего. В Россию отправилось посольство Джеронима Боуса. Оно приехало в Москву в октябре 1583 г. Здесь переговоры возглавили Никита Романович Захарьин, Богдан Бельский, Андрей Щелкалов. И первым делом они охладили англичан вопросом, а хочет ли их «невеста» перекреститься в Православие? В ответ на требования монопольной торговли на Севере вывалили кучу претензий: как англичане взвинчивали цены, сбывали гнилые сукна, жульничали, как некоторые из них писали за рубежом гадости о России, как британские купцы помогали шведам и Баторию. Указали, что они в нашей стране гости, а не хозяева, вот и нечего диктовать свои условия – дескать, мы вам на себя «кабалы не давали». Словом, еще раз четко обозначилось, что русских альянс абсолютно не интересовал.