Россия и Запад. От мифов к истине - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 39

Вскоре на воде заколыхались трехмачтовый 22-пушечный «Орел», одномачтовая 6-пушечная яхта, две шнеки и бот. В экипаж вошли 15 голландцев во главе с капитаном Бутлером, рядовые матросы были русскими. Бутлер и Ордин-Нащокин разработали первый в России корабельный устав, утвержденный царем. Но печальный опыт «Фридриха» не учли. Повторилось то же самое. Эскадра тронулась по Оке и Волге в мае 1669 г., и тяжелый «Орел» полз от мели к мели. До Астрахани добирался три месяца и встал на ремонт. А в 1670 г. к городу подступил Стенька Разин с «воровскими казаками» – для борьбы с которыми как раз и предназначался «Орел». Но выяснилось, что в военном отношении он бесполезен. На реке он не мог маневрировать, был беспомощным перед юркими челнами. Голландская команда бросила его без боя, бежала на шлюпках в Персию. «Орел» разинцы сожгли.

Некоторые члены экипажа попали в плен, в том числе Ян Стрейс – кстати, профессиональный пират, разбойничавший в Индийском океане, потом в качестве посольского конюха попал в Россию и нанялся на «Орел». Видать, у голландских пиратов перед русскими оказалась кишка тонка. Между прочим, записки Стрейса – единственный источник, упоминающий вошедший в песни эпизод с персидской княжной. На самом же деле Разин в своем рейде на Иран захватил княжича Шабын-Дебея, впоследствии освобожденного. В дипломатической переписке по данному поводу никакая княжна не фигурирует. Другие современники описывали вовсе не княжну, а некую безвестную татарку, утопленную Стенькой по пьяному делу.

Но если вернуться к нашей теме и подвести некоторый итог, то совсем не трудно увидеть – отнюдь не невежество мешало русским создавать собственные морские силы. Наоборот, они строили суда, которые гораздо лучше европейских подходили к конкретным условиям эксплуатации в тогдашних российских водах. А когда Азовские походы Петра I и Северная война открыли возможность для создания большого регулярного флота, он сразу же появился.

Один из мифов, внедрившихся в историческую науку, рассказывает, как Россия хронически отставала от Запада в военно-технической области. Только Петр I начал подтягивать к современному уровню вооружение, подготовку войск. А взбучки, полученные от шведов, учили русских воевать. Все это не более чем сказки. Такого отставания наша страна не знала никогда. Еще древние скифы громили всех врагов, создали передовое для своего времени конное войско, имели великолепные доспехи и оружие. У славян в данном отношении тоже было все в порядке. Герои англосаксонского эпоса «Беовульф» рубятся лучшими в ту эпоху антскими (восточнославянскими) мечами. Эти мечи VI–VII вв. хорошо известны археологам. В IX в. продукцию киевских оружейников расхваливали и хазары, и арабы. Высококачественные русские кольчуги упоминаются во французском эпосе. А в XIV в. в «Задонщине» среди лучших типов вооружения наряду с «сулицами немецкими» и «копьями фряжскими» названы «щиты московские».

Свойства этого оружия испытали на себе византийцы, венгры, поляки, германские крестоносцы, шведы. Пока Русь не разделилась и не передралась в усобицах, ни один враг даже не мечтал сокрушить ее. Но и татаро-монголы, воспользовавшиеся раздраем, оценивали русских куда выше, чем западных рыцарей. В нашей стране Батый держал войско в едином кулаке вплоть до взятия Владимира, а перед вторжением в Европу разделил на несколько корпусов – один раздавил поляков и немцев у Лингице, второй венгров и хорват при Шайо.

Поляки и литовцы вдохновенно описывали, как они одолевали русских. Как устилали поля тысячами убитых, набирали сказочную добычу, как разбегались в панике трусливые и глупые «московиты», совершенно не умеющие воевать. Эти оценки попадали в западные исторические труды, появились и в работах отечественных западников XIX в. Что ж, Литва и в самом деле хорошо поживилась после разгрома Руси татарами. Поглощала раздробленные ошметки целыми княжествами, граница дошла до Калуги и Можайска. Но ценители польско-литовской доблести почему-то упорно не замечают некоторые факты. С начала XV в. граница стала сдвигаться только в одном направлении – на запад. Постепенно, но однозначно, на запад. Что ж получается, побеждали и пятились? Нет, просто шумели о победах, а поражения замалчивали. А враждебное отношение к русским подталкивало изображать их в карикатурном виде.

Хотя и в эту эпоху говорить о каком-либо отставании нашей страны в военной области говорить не приходилось. На Куликовом поле св. Дмитрий Донской распотрошил не только лучшую в мире татарскую конницу, но и лучшую в Европе генуэзскую пехоту. Тогда же на Руси появилось огнестрельное вооружение. Сперва оно пришло не с Запада, а с Востока, о чем свидетельствует название «тюфяк» (от персидского «тупанг» – труба). Тюфяки использовали в 1382 г. при осаде Москвы Тохтамышем. При падении города артиллерия была утрачена, и в 1389 г. «вывезли от немцев арматы на Русь и огненную стрельбу». Но их производство быстро наладили в Москве, Новгороде, Твери. Похвальное слово Борису Александровичу Тверскому упоминает, как он послал в помощь Василию Темному «пушечника с пушками по имени Никула Кречетников, и таков был этот мастер, что подобного ему нельзя было найти и среди немцев».

При Иване III в Москве было построено весьма крупное предприятие, Пушечный двор. Развернулось производство орудий и ручного огнестрельного оружия, в армии появились отряды пищальников – их выставляли города. А в 1550-х годах, при Иване Грозном, была создана первая регулярная пехота, стрельцы. У них уже появилась единая форма: красочные кафтаны, шапки, единообразное вооружение пищалями, бердышами, саблями. Основу конницы составляли полки детей боярских (мелкопоместных дворян, получавших деревеньку-другую в виде жалованья за службу). А русскую артиллерию той эпохи исследователи считают лучшей в мире. Василий III брал мощную крепость Смоленск, а Иван Грозный Полоцк без штурмов, одной лишь бомбардировкой.

Западные страны могли только позавидовать подобной армии. Их рыцарская конница отживала свой век, знать была недисциплинированной, постоянно изменяла. Войска составлялись из наемников. Этим подрабатывали немецкие и итальянские князья, «кондотьерри». Формировали полки из всякого сброда, продавали тому, кто заплатит. Послушание таких солдат поддерживали палками и виселицами, но и им позволялось вытворять что угодно. Наемники жгли, насиловали и резали всех подряд, за войсками оставались руины городов с грудами трупов. Родины у солдат не было, они грабили и бесчинствовали повсюду. Собранное войско побыстрее выпихивали на территорию противника, пускай пасется там.

Никакой формы в помине не существовало, армия выглядела скопищем оборванцев, за ней тащился огромный обоз перекупщиков награбленного, маркитантов, проституток. Части, подобные стрельцам, появились в западных странах лишь полвека спустя. Во Франции это были мушкетеры, но их насчитывалось всего лишь 2 роты, они составляли личную охрану королей. А в России Иван Грозный учредил 6 полков московских стрельцов, потом полки стали создаваться по другим крупным городам, их количество достигло 10–15 тыс.

По-прежнему славилась продукция русских оружейников. Их брони были намного легче и удобнее европейских лат – кольчуга из 50 тыс. колец весила всего 6-10 кг. Превосходного качества были и сабли – хорошей считалась такая, чтобы можно было на лету рассечь газовый платок. Для их изготовления применялась особая сталь-«уклад», видимо, сродни восточному булату. Поляк Маскевич писал, что русские сабли «не уступят настоящим турецким». Венецианец Тьяполо сообщал, что «в Москве делают ружья в большом количестве». Поляк Немоевский также отмечал «хорошие пищали и мушкеты». В эпоху Грозного русские стали экспортировать огнестрельное оружие. Значительные партии пушек и ружей закупала Персия.