Укрощение королевы - читать онлайн книгу. Автор: Филиппа Грегори cтр.№ 67

– А вот и он. Кто им командует?

– Том Сеймур, благослови его Господь, – говорит Екатерина.

Я киваю и подношу руку к глазам, словно хочу закрыть их от солнца. Мне кажется, что у меня не хватит духа наблюдать за тем, как он выходит в море навстречу битве, и чирикать, как одна из моих птичек, так же глупо и так же бессмысленно.

– Какой ветер, – замечаю я. – Это хорошо?

– Это нам на руку, – успокаивает меня дядюшка Парр; он стоит рядом с моими фрейлинами, глядя в море и заслоняя рукой глаза от солнца. – Их боевые корабли могут приблизиться к нашим при полном безветрии, потому что ходят на веслах в любых условиях. Но в такой день, как сегодня, мы можем расправить паруса и вылететь из гавани, чтобы как следует обстрелять их.

Когда король подходит ко мне и становится за моей спиной, все отходят в сторону. Он высоко держит голову и всей грудью вдыхает морской воздух.

– Какой прекрасный вид, – замечаю я, наблюдая за тем, как одно из судов вытягивают лодками из гавани в открытое море.

Вот на корабле разворачивают паруса, и оно наконец-то обретает свободу, как голубь, готовящийся взлететь. Придворные радостными криками приветствуют каждое проходящее перед нашими глазами судно – «Петра», «Генриха» и «Благодать Господню» – и те суда, которые мы отобрали у шотландцев, – «Саламандру» и «Единорога». Затем внезапно, словно туча набежала на небосклон, все замолкают.

– В чем дело? – обращаюсь я к Генриху.

Впервые за это время король не смотрит в море с торжествующим видом и не принимает эффектных поз, словно для пишущего портрет художника. Он оглядывается назад, как будто желая удостовериться, что его охрана готова прикрыть его бегство, потом снова возвращает свой взгляд туда, где выделяется на горизонте темно-синий силуэт острова Райт. В проливе неожиданно появляется французский флот, и они приближаются, корабль за кораблем, ряд за рядом. Если бы это происходило на суше, то нам навстречу двигались бы плотные ряды мощных боевых коней со всадниками, колено к колену, ряд за рядом – не требующая пояснений демонстрация военной мощи. Мы здесь, на башне, не слышим ни одного звука, что делает зрелище еще более пугающим. Корабли легко двигаются по воде, с раскрытыми парусами, с одной скоростью; нам кажется, что их сотни, тысячи. Целый лес парусов, стена парусов…

А перед ними идет их авангард, еще один флот: суда, продвигающиеся вперед агрессивными рывками, держащие одно расстояние друг с другом, гребок за гребком, сокращая разделяющее нас расстояние. Даже отсюда, с нашего безопасного места наблюдения за проливом, я вижу темные провалы жерл кажущихся маленькими пушек, закрепленных на носу каждого судна. Эти жерла, как жадные рты, направлены на наши корабли, выходящие из безопасной гавани на защиту нашего побережья. И я точно знаю, что на нашем флагмане «Мэри Роуз» Томас Сеймур будет стоять на палубе прямо позади рулевого и одним из первых он увидит, что враг значительно превосходит наши силы.

– Господи, помоги! – шепчу я.

Король бросает на меня взгляд, замечает мою бледность и стягивает шляпу со своих редеющих волос.

– За Господа! За короля! И за святого Георгия! – кричит он, и его придворные, даже просто собравшиеся вокруг нас люди подхватывают этот клич так, что тот, должно быть, разносится и над водами моря. Английские моряки могут тоже его слышать, видя, как навстречу им несется сама смерть под тысячами парусов.

Король в восторге от предстоящей битвы.

– Да, они превосходят нас количеством, но мне кажется, мы превосходим их в оружии, – кричит он и берет Чарльза Брэндона за плечо. – Тебе так не кажется? А, Чарльз?

– Да, мы превосходим их в оружии, – с уверенностью подтверждает тот. – Только они превышают нас количеством в два раза.

– Ты укрепил Портсмут, – говорит король.

– Да, у меня теперь везде стоят орудия, даже тут, – мрачно соглашается Чарльз. – И если они подойдут достаточно близко, вы сможете выстрелить по ним собственноручно.

– Они не смогут подойти ближе, – заявляет король. – Я не позволю им войти в английские воды. Я запрещаю им приближаться к английским землям. Я король! Они что, собираются бросить мне вызов на моей земле? В моем собственном замке? Я ничего не боюсь! Я всегда практически бесстрашен!

Я замечаю, что Чарльз Брэндон старается не смотреть на меня, словно подавая пример: не обращать внимание на самолюбивое бахвальство короля. Я оглядываюсь, ища глазами доктора Баттса, и натыкаюсь взглядом на его бледное лицо среди дальнего ряда придворных. Я киваю, и он подходит ближе.

– Его Величество очень возбужден, – тихо говорю я ему.

Доктор наблюдает за тем, как король кричит пажу, чтобы тот помог ему дохромать от одного края башни к другому, как он опирается на стены и хлопает артиллериста по плечу. Он ведет себя как человек, готовящийся к легкому сражению со слабым врагом, уже чувствуя близкую победу. Он выкрикивает угрозы так, словно французы могут его услышать, а его слова – возыметь какое-то воздействие на них, и ведет себя так, словно его ярость на врагов может помешать молчаливому приближению тысяч кораблей и ровного ритма барабанов, который теперь доносится и до нас.

– Теперь его не остановить, – говорит доктор Баттс.

Я понимаю, что сейчас мы увидим нечто ужасное. Французский флот подходит все ближе, а маленькие английские корабли, выходящие из гавани, не могут принять хоть какое-нибудь построение. Весельные лодочки напрасно пытаются вытянуть их вперед, чтобы они поймали ветер. Какие-то корабли успевают поднять паруса и быстро начать отходить от берега, кто-то пытается навести орудия на низкие французские посудины. И вот неотвратимо приближаются французы: сперва низкие гребные суда, а за ними огромные корабли.

– Вот, вот сейчас вы увидите! Увидите! – предрекает король. Он опирается на самую выдающуюся в море часть стены, поворачивается и кричит мне, но его слова тонут в реве пушечных залпов, когда первые английские корабли приближаются к французским на расстояние выстрела. Затем отвечают английские пушки. Мы видим, как на корме у них открываются квадратные люки, в которые выкатываются орудия, и с каждого из них срываются облачка дыма. После выстрела орудия снова прячутся в люк на перезарядку.

– «Мэри Роуз»! – кричит Генрих, как мальчик, возвещающий имя своего любимого участника состязания. – «Благодать Господня»!

Я вижу, как «Мэри Роуз» готовится ко вступлению в бой, ее орудийные шлюзы уже открыты. Сначала мне кажется, что на этом корабле сотни орудий, расположенных рядами между верхней палубой и ватерлинией. Я могу различить людей на первой палубе: штурмана и боцмана возле штурвала – и мне кажется, я вижу Томаса… да, эта крохотная фигурка в красном плаще и есть тот человек, которого я обожаю. Он стоит прямо позади них.

– Господь сохрани их! О Господи, помилуй! – тихо шепчу я.

Я вижу оба боевых укрепления, выстроенных на корме и на носу корабля. Там толпится множество солдат, и солнечные лучи отражаются от их шлемов. Я вижу, как они поднимают свои пики, словно ожидая случая броситься на абордаж. Томас поведет их на вражеские корабли, как только придет время. Он перепрыгнет на французское судно и криком и примером позовет свою команду за собою. Ниже уровня боевых укреплений посередине открытой палубы вдоль кормы натянута сетка, чтобы защитить судно от высадки на него вражеских абордажников. Я вижу под сетью выстроившихся солдат. Как только они достаточно сблизятся с французским судном, то солдаты бросятся в бой.