Морские титаны - читать онлайн книгу. Автор: Александр Калантаев

Не скажет ни камень, ни крест,

где легли.

Во славу мы русского флага.

Из песни о «Варяге»

Январское утро обещало быть солнечным и удивительно теплым. Внезапно налетевший сильный порыв ветра всколыхнул кроны деревьев и заросли густого кустарника на острове Филипс и, через мгновение, обрушился на стоящие неподалеку корабли. Приветствуя нечаянного гостя, радостно заполоскались вымпелы и боевые стяги на мачтах, и их причудливый, хлопающий звук слился с криками кружащих над серыми стальными гигантами чаек.

Хронометр в боевой рубке «Нанивы», крейсера Объединенного флота Японии, показывал 11 часов. Стоявший у нактоуза (стойка с магнитным компасом) командующий вторым боевым отрядом 2–й эскадры флота контр–адмирал Сото Уриу был тревожно сосредоточен и задумчив. Казалось, что корабельная суета вокруг, до последней мелочи регламентируемая различными уставами морской службы, лишь оттеняет полную безучастность этого человека. Рука контр–адмирала, периодически поднимавшаяся к лицу, сжимала великолепный германский бинокль — командующий смотрел в сторону далекого корейского порта Чемульпо. Флаг–офицер Номура, почтительно склонившись, обратился к Уриу, как и подобает, в третьем лице:

— Господин командующий считает, что русские рискнут в отлив выйти из Чемульпо на встречу с доблестными воинами нашего императора? Господин полагает, бой неизбежен?

Уриу опустил бинокль и, сохраняя достоинство самурая в общении с нижестоящим, медленно произнес:

— Посмотрим.

Послав ультиматум русскому капитану Рудневу, контрадмирал Уриу не оставлял противнику выбора. Русские будут вынуждены покинуть Чемульпо, если не хотят быть расстрелянными прямо на рейде. А примут ли они бой? Под флагом контр–адмирала были собраны внушительные силы: рядом с «Нанивой» коптили небо своими трубами еще пять крейсеров, среди которых исполинскими размерами выделялся броненосный «Асама»; восемь миноносцев ясно просматривались на фоне острова Филипс.. Вступить в сражение с этими силами для двух русских кораблей было бы явным самоубийством. Впрочем, кто знает этих русских. Война, к которой так долго готовились на Императорском флоте и в армии, шла всего несколько часов, и, хотя новости об удачной атаке российской эскадры в Порт–Артуре миноносцами адмирала Того дошли до второго отряда, нервозность не покидала Уриу.

Время, отведенное русским, истекало… Крик сигнальщика был так неожиданен, что на мостике «Нанивы» все невольно вздрогнули.

— Лево пятнадцать, вижу дымы!

Вслед за адмиралом десятки офицеров эскадры вскинули свои бинокли. Да, это были русские!

Впереди медленно шел крейсер 1–го ранга «Варяг», величественно огибая отмели коварного фарватера, прозванного мореплавателями «Флаинг фиш ченнел» — «Каналом летающей рыбы». За крейсером осторожно пробирался невероятно старомодный «Кореец». Мачты этой канонерской лодки, приспособленные нести паруса, русские до половины обрубили, чтобы затруднить пристрелку неприятелю. Уриу невольно улыбнулся. На прорыв в такой компании не ходят — «Кореец» едва развивал 13 узлов (24 км/ч).

Контр–адмирал приказал поднять сигнал с предложением сдаться. Флаги медленно поползли к реям фок–мачты «На- нивы». В сторону русских, натужно гудя электромоторами, развернулись дальномеры, нащупывая дистанцию, и первые данные для стрельбы поступили к орудиям главного калибра японского крейсера. Сбросив оцепенение и продублировав поворот дальномеров в сторону противника, развернулись и пушки эскадры, готовые открыть огонь по приближавшемуся врагу. Наступила тишина. Японская бронированная фаланга замерла в тревожном ожидании. «Варяг» оказался не только упорен в своем стремлении на этот несокрушимый строй, но и абсолютно безмолвен — сигнал с «Нанивы» русские проигнорировали. Часы показывали 11 часов 44 минуты. Казенники орудий японского флагмана с жутким чавканьем заглотили первые снаряды. Контр–адмирал Уриу опустил бинокль. Уже стало ясно, что никакой капитуляции не будет.

К началу XX века Россия держала на Дальнем Востоке весьма внушительные военно–морские силы. Основания на то были, и немалые. В этом далеком регионе в конце XIX столетия затянулся такой узел политических и экономических противоречий среди основных колониальных держав, что скатывание к войне казалось неизбежным. Открытым оставался лишь один вопрос — кто будет воевать и с кем? Разлагающийся как государство Китай притягивал политических грабителей и концессионеров со всего мира, словно магнит, и Россия исключением не являлась. Не зря это тревожное и быстротечное время историки позднее окрестили «эпохой политики канонерок» — периодом колониальной экспансии и невиданного ранее грабежа. Тон в этом деле, конечно, задавали беспринципные и непомерно жадные англосаксы. Британцы грабили Китай больше других.

Пока Александр III и позднее его сын Николай II думали о преобразовании восточного фасада своей империи и тянули к Владивостоку тонкую линию железной дороги, «просвещенные мореплаватели» (англичане) мощью своих броненосных эскадр «вырвали» у китайской императрицы Цыси отличный порт Гонконг. Правда, в документах оговаривалась аренда — сроком на 101 год! Не поменяйся мир так кардинально и не прикажи Британская империя долго жить, Китай и по сей день не получил бы Гонконг обратно. Почти одновременно с Гонконгом англичане аннексируют «бесхозный» Сингапур (в стремлении к чужим землям сыны Альбиона оказались фаворитами). Французы, опоздав украсить своими крейсерами колоритный вид Сингапура, были вынуждены довольствоваться бедным, как в ту пору казалось, Аннамом (будущим Вьетнамом). Тогда любые притязания, подкрепленные главным калибром орудий броненосцев и крейсеров, быстро становились легитимными.

Удивляет, что Россию, выходящую своей восточной границей к этим землям (в частности к Китаю) и, казалось бы, имеющую здесь обоснованные политические и торговые интересы, другие державы пытались единодушно вытолкнуть «из игры». Дипломатические страсти между Вашингтоном, Лондоном, Парижем и Берлином сменялись громкоголосицей о «несправедливых аннексиях» или «неправомочных концессиях», как только речь заходила о притязаниях Санкт–Петербурга. Янки, осваивавшие в регионе баснословно прибыльный наркотрафик, завязанный на торговле опиумом, препятствовали экономической активности России всеми доступными методами, не забывая расталкивать локтями и других европейских конкурентов.

Николай II, продолжая дело своего деда и отца, верно оценил значение Дальнего Востока для будущего нашей страны, но его политика здесь оказалась не то чтобы неуклюжей и недальновидной, а скорее чрезмерно деликатной и заторможенной. В Санкт–Петербурге разыгрывали шахматную партию теми фигурами, которые были в наличии. К тому же играть приходилось с дельцами мирового масштаба, за которыми стояли крупнейшие финансовые кланы. В те годы, оправдывая колониальный грабеж, европейская пресса разглагольствовала о культрегерстве (цивилизационной миссии) белого человека и приобщении желтой расы к благам мировой цивилизации. Газеты деликатно умалчивали о том, что кроется за этим понятием поголовное обнищание, болезни и невиданная ранее эксплуатация туземного населения.