Хевен, дочь ангела - читать онлайн книгу. Автор: Вирджиния Клео Эндрюс cтр.№ 46

Как и ожидалось, дедушка принял сторону своего сына.

– Люк делает только то, что считает лучшим. И ты, девочка, придерживай язык, когда увидишь его в следующий раз, а то он может сделать тебе что-нибудь ужасное. Тут не место детям, хорошо, что их забрали. Перестань плакать и прими все как есть, ничего тут не изменишь. Такая уж жизнь. Ветер дует, а ты держись.

Я так и знала, что от дедушки, как и от бабушки нечего было ждать помощи, когда речь шла об отце. Бабушка всегда находила предлог оправдать жестокое поведение своего сына. Мол, в душе он хороший, а за всей грубостью и жестокостью – славный человек, изломанный жизнью и который не может найти в ней своей дороги.

Я считала, что чудовище может любить только тот, кто его породил.

Дедушка сильно разочаровал меня. Что же он такой слабый и не может постоять за наши права? Он что, не может раскрыть рот, чтобы сказать свое слово? Неужели все его мысли направлены на создание очаровательных деревянных фигурок? Он мог бы сказать сыну, чтобы тот не смел продавать своих детей. Но он ни слова не сказал, ни слова.

Горько было сознавать, что этот человек каждое воскресенье, когда может, ходит в церковь, пост вместе с нами псалмы, читает, склонив голову, молитвы, а потом приходит в дом, где бьют детей, издеваются над ними, морят голодом, а потом еще и продают.

– Надо бежать, – прошептала я Тому, когда Фанни и дедушка заснули. – Когда растает снег, надо до возвращения отца одеться во все, что у нас есть, и бежать к мисс Дил. Она к этому времени уже наверняка вернулась из Балтимора, пора уже. Она посоветует нам, что делать и как вернуть Нашу Джейн с Кейтом.

Да, если кто-нибудь знает, как пресечь планы отца распродать нас, то это только мисс Дил. Она знает тысячи вещей, о которых у отца и представления нет. И у нее есть связи.

Три дня беспрерывно валил снег. Потом вдруг неожиданно из-за облаков выглянуло солнце. Когда Том открыл дверь на улицу, яркий свет почти ослепил нас.

– Кончилось, – тихо пробурчал дедушка. – Вот так поступает Бог, чтобы спасти свои чада, когда жизнь уже кажется безнадежной.

Чем это мы спасены? Солнцем, что ли? Да от него просто немного теплее. Я подошла к нашему ветхому шкафу для продуктов: опять там ничего не было, кроме нескольких орехов, оставшихся с осени.

– А я люблю орехи, – весело сказал Том, получив свои два. – А когда снег подтает, мы сможем надеть все наши теплые вещи и бежать. Плохо ли пойти на запад, к солнцу? Остановимся где-нибудь в Калифорнии, будем питаться финиками и апельсинами и пить кокосовое молоко. Будем спать на золотистой травке и смотреть на золотые горы…

– А правда, что в Голливуде улицы из золота? – спросила Фанни.

– Я думаю, в Голливуде все из золота, – задумчиво произнес Том, глядя в открытую дверь. – В крайнем случае, из серебра.

Дедушка ничего не сказал.

У нас в горах была капризная погода. Весна могла явиться с быстротой молнии и наделать массу бед. По-настоящему весенние дни могли нагреть землю и в декабре, и в январе, и в феврале, обмануть растения и спровоцировать их преждевременно цвести, выпускать листья. А когда придет черед настоящей весне, то растения не смогут повторить все сначала, поскольку их уже обманули и дважды они не поддадутся на уловки, по крайней мере, в этом сезоне.

На этот раз солнце превратило горы снега вначале в грязную кашу, а потом в потоки воды, сметающей на своем пути мосты и делающей невидимыми тропинки в лесу. Если мост снесло, то шанса на бегство нет. Том вернулся домой, измотанный долгим поиском пути выбраться отсюда, и сообщил, что ближайший мост действительно снесло.

– Там сейчас такое течение… Переплыть бы. Завтра будет поспокойнее.

Я оставила «Джейн Эйр», [8] которую перечитывала во второй раз, и подошла к Тому. Мы так и стояли в молчании, когда к нам подошла и Фанни.

– Давайте торжественно принесем клятву, – прошептал Том, так, чтобы его не услышал дедушка, – бежать при первой возможности, держаться вместе, несмотря на любые преграды, один за всех и все за одного… Хевенли, мы уже говорили это друг другу. Теперь мы должны добавить сюда и Фанни. Фанни, положи свою руку на мою. Но прежде перекрестись и подумай, что лучше нам умереть, чем позволить разлучить нас.

Фанни поколебалась, а потом в знак – редкого – проявления солидарности сестер положила свою руку на мою, которая лежала на руке Тома.

– Мы торжественно клянемся…

– Мы торжественно клянемся… – повторили мы с Фанни.

– Всегда быть вместе, проявлять заботу друг о друге в радости и печали…

Фанни снова заколебалась.

– Чего это ты насчет печали, Том? Как при регистрации брака.

– Ну ладно, тогда, несмотря на любые преграды, пока Наша Джейн и Кейт снова не будут с нами. Это вас обеих устроит?

– Прекрасно, Том, – сказала я и повторила за ним слова клятвы.

Даже на Фанни все это произвело впечатление. В ней проснулись родственные чувства даже с большей силой, чем когда мы, притулившись друг к другу, обсуждали наше будущее в этом огромном мире, которого мы совсем не знали. Она даже помогла нам с Томом искать ягоды в лесу, пока мы дожидались падения уровня реки и восстановления моста.

– Да, – вдруг несколько часов спустя сказал Том, – вспомнил. Там же есть другой мост, в двадцати милях. Если уж мы решили, что дойдем. Хевен-ли, чтобы пройти двадцать миль, мало иметь по орешку на брата, это я тебе точно говорю.

– А двух на человека, думаешь, хватит? – спросила я, на всякий случай припрятавшая запасец.

– Ну, с нашей энергией мы дойдем до Флориды, – сказал Том и засмеялся. – А во Флориде, может быть, не хуже, чем в Калифорнии.

Мы оделись во все лучшее, что у нас было. Я старалась не думать о том, что мы оставляем дедушку одного. Фанни была рада бежать из этой хижины – обители горя и безнадежности. С виноватым видом мы все поцеловали на прощание дедушку. Он с трудом встал, улыбнулся нам и кивнул с таким видом, словно перестал удивляться сюрпризам, которые жизнь преподносила ему.

В руке я держала чемодан моей мамы, который Фанни увидела в первый раз. Правда, общая обстановка сборов к побегу в неизвестность помешала ей проявить излишний интерес к чемодану.

– До свидания, – почти в унисон произнесли мы.

– Том с Фанни вышли на улицу, а я задержалась.

– Дедушка, – в смущении обратилась я к нему, ощущая в себе боль расставания, – прости меня, что я так поступаю с тобой. Я понимаю, это нехорошо – оставлять тебя одного, но мы обязаны сделать это, иначе нас продадут, как Кейта и Нашу Джейн. Пожалуйста, пойми.