Взорвать царя! Кромешник из будущего - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 18

Этот разбойник двигался несколько медленнее первого, убитого, потому и был на вторых ролях. Но он был так же велик и силен, как и первый.

Андрей вскочил на подножку тарантаса, резким рывком вытряхнул из рукава в ладонь грузик кистеня. Снизу, без замаха, вложив в бросок всю свою силу, он бросил кистень, целясь татю в лицо.

Увернуться бугай не успел – кистень попал ему в нос и в глаз. Разбойник взревел не хуже раненого медведя и стал размахивать перед собой палицей. По его лицу обильно струилась кровь, стекая на одежду. Андрею казалось, что в татя вселился какой-то злой дух, как в норманна во время боя, сделав его берсерком. Удары палицы выламывали из тарантаса щепки, и эти щепки разлетались в разные стороны.

Но с одним глазом тяжело определить дистанцию. Татю казалось, что Андрей совсем рядом, и он бил, немного недоставая, и наступал. Андрею приходилось пятиться, поглядывая за плечо. Если он запнется и упадет – конец! Своей палицей амбал просто вобьет его в землю, расплющит!

Мысли в голове Андрея метались, он искал выход. Левой рукой он выхватил из ножен нож, но чем он может сейчас ему помочь, если тать держит в руках палицу, не подпуская его близко? Ближе полутора-двух метров, учитывая длину руки, к нему невозможно приблизиться.

Андрей бросился бежать по дороге. Ему надо было хоть немного оторваться, выгадать секунду.

Решив, что его противник струсил, разъяренный тать бросился за ним. Но вес и ранение были против разбойника, он стал отставать.

Андрей перебросил нож в правую руку, ухватил рукоять поудобнее, остановился и обернулся.

Преследователь был метрах в семи. Андрей со всей силы метнул нож, целясь в живот бугаю – ведь при попадании в грудь нож, угодив в ребро, может не достать до сердца, нанеся неглубокую, не смертельную рану.

Нож попал разбойнику в живот, войдя чуть повыше пупка почти по рукоять. Но проклятый бугай продолжал бежать. Да что он, заговоренный?

Андрей снова вытряхнул кистень в ладонь – другого оружия у него больше не было. И когда разбойник, видя перед собой близкую цель, вскинул палицу для удара, Андрей метнул кистень, вложив в бросок всю силу и ненависть.

Груз ударил татя прямехонько в лоб. Раздался хруст костей. Разбойник замер на мгновение, покачнулся и повалился на спину. Он был еще жив, хрипел и был без сознания. Было понятно, что это уже агония и жить ему осталось минуты.

Андрей подошел, выдернул из раны на животе нож, обтер его об одежду разбойника, вложил нож в ножны и побрел к тарантасу и подводе, едва переставляя ноги – почему-то после схватки он сразу обессилел.

Едва дойдя до тарантаса, он уселся на подножку. Наступила тишина, никто не шевелился и ничего не говорил.

Потом с телеги соскочили монахи и, не сговариваясь, кинулись к тарантасу, к Андрею.

– Сильно ранен?

– Вроде нет.

– У тебя вся рука в крови.

Это еще первый разбойник разодрал ему палицей рукав и поцарапал, причем в одном месте и глубоко, кожу.

– Сейчас, погоди.

Один из монахов сбегал к телеге, порылся в поклаже и принес чистую тряпицу. Он умело перевязал Андрея.

– Мха бы приложить, чтобы рана не гноилась, да нет его у нас.

– И на том спасибо.

К тарантасу подошла купчиха, которую за волосы выкинул в кусты разбойник. Платье ее уже не выглядело опрятным, кое-где оно было порвано и запачкано пылью. Низко, почти до земли, она поклонилась Андрею. Ему стало неудобно – женщина все-таки.

– Не знаю, как и благодарить тебя, смелый человек. Кабы не ты, нас бы обеих обесчестили бы и ограбили.

– Я же мужчина, – смутился еще больше Андрей, – и должен слабых защищать.

– Не каждый, у кого борода и штаны, защитник, – купчиха метнула презрительный взгляд на монахов. – Вот кучера нашего, Игнатия, жаль, славный был человек.

– Похоронить его надо по-человечески, – сказал один из монахов. – Уложим его на телегу, довезем до ближайшей деревни и похороним на погосте, как положено по христианскому обычаю – с молитвой и отпеванием.

Втроем они подняли тело убитого кучера и погрузили его на телегу.

После ударов палицей тарантас выглядел ущербно, но двигаться мог.

– Садитесь, поедем. Святые отцы, давайте вперед, мы за вами.

Андрей взобрался на облучок, на место кучера, и маленький обоз тронулся.

Версты через три показалась деревня. Купчиха дала деревенским денег, и они быстро сделали гроб. Другие вырыли могилу. Монахи сочли молитву, и мужики опустили гроб в могилу.

Когда могилу засыпали, Андрей поинтересовался у купчихи:

– Вы куда направлялись?

– В Тверь, родня мужева там.

– Тогда нам по пути. Возьмете?

– С нашим удовольствием, денег заплатим.

– Не все деньгами меряется.

Андрей забрал с телеги монахов свой короб, пристроил его сзади на тарантасе и не спеша зарядил пистолеты. Дорога ошибок не прощала. Если бы не пистолеты, Андрей мог бы и не справиться с грабителями, крепки они на рану оказались.

Ехали они до первого постоялого двора, где остановились на обед. Купчиха заказала обед за свой счет на всех, и получилось что-то вроде поминок по убитому кучеру – даже пива выпили.

Купчиха вдруг покосилась на монахов:

– Пост ведь, а вы скоромное ели и пиво пьете!

– Путешествующим не возбраняется.

После обеда Андрей осмотрел тарантас. Палицей была разбита правая часть, но ехать можно. Колесные оси были густо смазаны дегтем, все чеки стояли на месте и не качались. Андрею не хотелось, чтобы на ходу отвалилось колесо, как это произошло раньше. Не случись роковой поломки, глядишь, все были бы живы.

– Барышни, все готово, можно ехать.

Выехали они вместе с монахами. Те держались позади. Отдохнувшие и накормленные овсом лошади шагали бодро.

Купчиха завела разговор:

– Тебя как звать, молодец?

– Андреем.

– А меня – Авдотьей. Дочь мою Аглаей зовут.

– Вот и познакомились.

– Ты вроде торговец, судя по коробу.

– Ага, как есть офеня.

– Женат? Детишки есть?

– Не сподобился еще.

– Сколько же тебе годков-то?

– Двадцать семь.

– О, пора уже семьей обзавестись.

– Как богатство наживу – так сразу.

– А ты ступай в услужение к мужу моему. Я словечко замолвлю – нам такие работники нужны. Разбойников-то ты здорово одолел, прямо как воин.

Андрею стало смешно. Он сам купцом был, а сейчас на службе у Гермогена, фактически у архиепископа Пимена, в дальнейшем – патриарха. Ему же предлагают на побегушках у неведомого купца служить. Конечно, женщины рядом с ним себя под защитой чувствуют, благодарны ему за помощь. Только почему купец отправил их в Тверь без охраны? Нет своих холопов – найми охочих людей, желающих полно. И еще одна мыслишка закралась: не хочет ли купчиха свою дочь ему сосватать? Дочь, конечно, и в самом деле хороша, красива даже. И фигура, и лицо – все без изъянов. Только молчит. Когда разбойники с Андреем дрались, визжала, стало быть – не глухонемая.