Чудо на Гудзоне - читать онлайн книгу. Автор: Чесли Салленбергер, Джеффри Заслоу cтр.№ 71

В комнате нас было шестеро: Джефф Скайлс, Джефф Дирксмайер, член комиссии по расследованию авиационных происшествий Ассоциации пилотов гражданской авиации США, три чиновника NTSB (два следователя и специалист из отдела записей агентства) и я. Следователи были рады, что мы с Джеффом присоединились к ним. После многих авиационных происшествий летные экипажи не могут присутствовать при изучении материалов. Часто пилоты, чьи голоса слышны в записи, мертвы и не могут объяснить, о чем они думали, почему они принимали именно такие решения или каким было на самом деле неразборчивое слово.

Прослушивание записи вызвало сильное волнение. Оно словно вернуло нас в кабину, и мы вновь переживали все события в реальном времени.

Мы сидели в маленьком кабинете с флуоресцентными светильниками, в креслах за столом, с наушниками на головах. Джефф и я почти не переглядывались. По большей части мы были погружены в собственные мысли, часто с закрытыми глазами, пытаясь уловить все звуки и шумы, слышные в кабине.

Запись началась с момента, когда рейс 1549 был готов к буксировке от гейта, и продолжалась до тех пор, когда мы первый раз коснулись вод Гудзона. На записи оказались мои реплики, которых я не помнил. Всего за тридцать три секунды до столкновения с птицами я сказал Джеффу: «Гудзон сегодня великолепен». Он взглянул на реку и согласился: «Ага!»

Столкновения с птицами были отчетливо слышны на записи. Раздавались звуки глухих ударов, а потом возникли неестественные шумы, когда птицы попали в двигатели. Слышно было, как выходят из строя двигатели, как они протестуют, издавая тошнотворные звуки, которые вообще не присущи двигателю. Мы отчетливо слышали, как гул двигателей затихает и смолкает, как за этим следуют звуки вибрации, когда двигатели разрывают сами себя.

Слушая запись, я вспоминал, что мы чувствовали в этот момент. Было такое ощущение, будто наш мир рассыпается на части. Даже в стенах кабинета NTSB было страшно заново услышать постепенную остановку двигателей и понимать, что мы находились в кабине самолета, когда все это происходило.

Больше всего во время прослушивания записи меня удивила невероятная стремительность происходящего. Весь полет длился пять минут и восемь секунд. Первая минута и сорок секунд не были богаты событиями. Затем, с того момента, как я произнес слово «птицы!» – и до момента приближения к воде и моей команды «сгруппируйтесь» прошло всего три минуты и двадцать восемь секунд. Это меньше времени, чем мне нужно, чтобы почистить зубы и побриться.

В моих воспоминаниях это происшествие длилось дольше. Да, я все это время знал и чувствовал, что все происходило быстро. Но по воспоминаниям все равно казалось, что у меня было немного больше времени, чтобы думать, решать, действовать.

Однако, прослушивая запись, я осознал, что на самом деле все случилось за двести восемь необыкновенно спрессованных секунд. Честно говоря, это было за гранью возможного. За пределами крайности. Это ошеломляло. Я снова погрузился в события того дня. Шока как такового не было, но я чувствовал, как во время прослушивания напрягались мышцы моего лица. Для Джеффа это тоже было удивительным и эмоциональным переживанием.

Должно быть, в тот день время в моем сознании каким-то образом замедлилось. И не то чтобы все происходило, как в замедленной съемке. Просто в моих воспоминаниях события не ощущались такими невероятно стремительными, какими их с очевидностью продемонстрировала запись.

В кабине есть разные микрофоны, которые улавливают голоса, шумы, сигналы аппаратуры и радиопередачи, в том числе и с других самолетов. Специалисты NTSB смогли восстановить и воспроизвести все, что уловил каждый микрофон, одну запись за другой, чтобы мы могли изолировать определенные звуки и услышать то, что поначалу маскировали шумы более громкие. Эксперты просили нас объяснить отдельные звуки или обрывки разговоров, которые были нечетко слышны в записи.

Меня очень порадовало то, как звучали в записи наши с Джеффом голоса, как мы справлялись с ситуацией – индивидуально и как команда. В наших голосах не было слышно ни растерянности, ни потрясения. Они были деловитыми. За последние тридцать лет я прочел многие расшифровки записей с аварийных самолетов, и эта производила очень хорошее впечатление в отношении нашей компетентности.

Мы с Джеффом познакомились всего за три дня до пилотирования рейса 1549. Однако во время этой мрачной чрезвычайной ситуации – не имея времени проговаривать каждое действие и обсуждать положение – мы взаимодействовали необыкновенно хорошо. Благодаря нашей подготовке и непосредственным наблюдениям в момент кризиса каждый из нас понял ситуацию, знал, что необходимо сделать, и сразу приступил к выполнению своей части работы в слаженном сотрудничестве.

Диспетчер радиолокационного контроля (3:28:310): Хорошо, Кактус пятнадцать сорок девять, это будет левый разворот на ВПП три один.

Салленбергер по радио (3:28:35): Невозможно.

Бортовая система предупреждения столкновений – устное предупреждение синтезированным голосом (3:28:36): «Движение! Движение!» – оповещение о потенциально конфликтной ситуации в воздухе.

Диспетчер радиолокационного контроля (3:28:36): О’кей, что вам нужно для посадки?

Система заблаговременного предупреждения о сдвиге ветра, синтезированный голос (3:28:45): Уходи на второй круг. Сдвиг ветра впереди по курсу.

Скайлс (3:28:45): Вычислитель СУУ-1 [20] выключить, затем включить.

Скайлс (3:29:00): Нет повторного запуска через тридцать секунд, топливные краны двигателей один и два, подтвердить отключение.

Салленбергер (3:29:11): Говорит капитан. Сгруппируйтесь перед столкновением!

Прошло сорок четыре секунды, в течение которых мы с Джеффом выполняли процедуру «запроса и подтверждения», проговаривая чеклист и одновременно слушая диспетчера вылета Патрика и повторяющиеся сигналы компьютерной системы аварийной сигнализации.

Усовершенствованная система предупреждения опасного сближения с землей, синтезированный голос (3:29:55): Система подает команду «тяни вверх», то есть поднять нос воздушного судна.

Скайлс (3:30:01): Закрылки выпустил!

Скайлс (3:30:03): Двести пятьдесят футов в воздухе.

Слушая запись, я отчетливо понимал, что Джефф делал именно то, что нужно, именно тогда, когда это требовалось. Он интуитивно знал, что из-за малого времени, оставшегося до посадки, и нашей близости к воде ему необходимо изменить приоритеты. Он по собственной инициативе начал сообщать мне высоту над поверхностью воды и воздушную скорость.

Усовершенствованная система предупреждения опасного сближения с землей, синтезированный голос (3:30:24): Земля, земля. Тяни вверх. Тяни вверх. Тяни вверх. Тяни вверх…

Салленбергер (3:30:38): Группируемся!