Китайская цивилизация - читать онлайн книгу. Автор: Марсель Гране cтр.№ 51

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Китайская цивилизация | Автор книги - Марсель Гране

Cтраница 51
читать онлайн книги бесплатно

После кончины основателя третьей царской династии, династии Чжоу, царя У, как и после смерти Тана, было установлено регентство. И на этот раз регент должен был отправиться в изгнание. Но хотя царь У имел главным министром министра обороны и брата матери, опекуном царя Чжэна, сына и наследника царя У, стал не тот и не его сын. Регентство было доверено, как утверждает история, князю Чжоу, младшему брату У. От существовавшего между агнатами двух следующих одно за другим поколений противостояния оставалось слишком много следов, чтобы можно было подумать, что сын в состоянии сразу же унаследовать своему отцу. С другой стороны, в семье, как и в городе, высшие почести воздавались старшим. У каждой группы старейшиной был самый пожилой человек из старейшего поколения. Даже после того, как агнатический принцип вошел в жизнь, китайская семья осталась нераздельной. Она подчинялась единому авторитету в самом полном смысле этого слова и начала принимать патриархальную форму лишь после того, как, наконец, было признано право старшинства. Подобно тому как сыну приходилось бороться с давними прерогативами дяди по материнской линии, старший сын должен был подорвать древние права младших сыновей своего отца. И вот младший дядя отца наследует дяде по матери в неблагодарной роли династического герольда. Будучи пережитком древней обязанности чередования двух дублирующих один другого носителей власти, практика регентства, позволяя уважить старые чувства, видевшие в отце и сыне двух соперников, делает необходимым междуцарствие. Обряд отказа («жан»), которым власть передается на хранение третьему лицу, делает возможным передачу власти.

Остается сделать еще один шаг, и им является уничтожение междуцарствия. Он оказывается сделанным, когда сын наследует отцу по праву первородства, причем ни дядя по матери, ни младший брат отца больше не вмешиваются. В 489 до н. э. один князь, пожелавший передать власть непосредственно старшему сыну, созывает к своему смертному одру своих младших братьев. Следуя порядку их рождения, он уступает («жан») им власть. Самые старшие отказываются. Самый младший видит, что ему придется принять предложение. Однако если он обязан принять власть, то, значит, сразу же после кончины князя ему надлежит возложить эту власть на сына покойного. Междуцарствия не будет. По всей видимости, права младших братьев были поглощены в пользу самого младшего из них. Это признание прав самого младшего выступает как юридическая фикция, применяемая для уничтожения братского наследования и его замещения принципом наследования по прямой линии. Старший сын наследует немедленно и почти что по полному праву благодаря условности уступки («жан»), начинающей выглядеть завещательным распоряжением in extremis. Имея первоначально значимость обряда, служившего обеспечению реального чередования во власти, а затем призванная сделать возможным междуцарствие, теперь совершаемая в момент смерти уступка власти не более чем процедурная уловка, предназначенная обеспечить непрерывность агнатической, состоящей из перворожденных сыновей линии.

В те времена, когда практика уступки власти сохраняла свое первоначальное значение и всю свою важность, она распадалась на два обрядовых жеста. Старея, государь уходил в отставку и с момента ее начала уступал («жан») власть министру, который ею завладевал. Отречение вождя открывало перед ним период, теоретически насчитывающий тридцать лет, ибо старость начинается с семидесяти лет, а мудрец умирает в сто лет. Государь использует свою отставку, чтобы подготовиться к смерти. Эта смерть открывает для переживших государя период уединения, каковым является траур, с теоретической продолжительностью в три года. На третий год министр уступает власть сыну, но тот власть не принимает, а напротив, оказывается устранен. Когда этот механизм начинает работать в противоположном направлении и оказывается устранен министр, он все еще находится в периоде конца траура. Основатель первой царской династии Юн уступил власть своему министру И. Когда Юй Великий скончался и миновали три года траура, министр И уступил власть сыну Юя Ци. Ци принял власть, и И был вынужден покинуть столицу. Одна из традиций, отвергаемая, как неправоверная, настаивает, что министр И был убит на месте самим сыном Юя, Ци. Когда скончался основатель второй династии Тан, его министр И Инь первым делом изгнал Тайцзя, которому по агнатическому праву принадлежало бы наследство. И Инь был регентом империи в течение нормального срока траура, то есть трех лет. Одна из традиций, отвергаемая как неправоверная, настаивает, что Тайцзя по возвращении из изгнания убил И Иня. Опять-таки на третий год, когда умирает основатель династии Чжоу царь У, приходится изгнание регента империи князя Чжоу. Таким образом, регентство продолжается, пока длится траур, – три года и завершается фатально для министра. Но смерть министра и конец междуцарствия обычно отмечаются чудесными, имеющими характер апофеоза грозами, и оказывается, что начинаются они именно в тот момент, когда новый царь и министр встречаются в пригороде. Принесенный в жертву сын Яо Даньчжу олицетворял Небо в обряде жертвоприношения, совершенном министром-преемником

Шунем в пригороде. После того как сыновьям удалось заменить министров, тех, несомненно, в свою очередь по окончании траура приносили в жертву в предместье.

Жертвоприношение, завершавшее длившееся в теории три года траурное уединение, причем наиболее суровыми были первые три месяца, не должно бы слишком резко отличаться от жертвоприношения, которым закрывалось зимнее уединение, также длившееся три месяца. Они были призваны снимать запреты, которые налагались смертью государя или мертвым сезоном. Мертвый сезон – это время состязаний, в которых противостоящие группы соперничали престижем. Время траура также наполнено долгой схваткой между министром и сыном, когда оба соперничают в добродетели, чтобы выйти победителем из испытания. Так соперничали Шунь и Дань-чжу, И Инь и Тайцзя, и «сеньоры единодушно покорялись» тому, кто, будь то министр или сын, умел наилучшим способом заполучить дух покойного.

Во все времена в Китае траур рассматривался как испытание, дающее право на наследование. Даже в те времена, когда царило агнагическое право, сын никогда не подвергался один этому испытанию. В течение феодальных времен в каждой семье имелся домоправитель, своего рода домашний министр и alter ego главы семейства. Он был связан с последним столь же прочными узами, что соединяют мужа с женой. В период траура обязанности этого домоправителя были не менее обременительны, чем обязанности сына. А по завершении траура на него наваливались другие, еще более тягостные заботы. Часто видят, как домоправитель договаривается с супругой усопшего о его попутчиках в загробном мире. Дело в том, что они оба пытаются переложить свой долг на подобранные жертвы. Ведь, на самом деле, самый близкий из вассалов должен последовать за своим хозяином, как и его супруга, в могилу. У князя My из царства Цинь было трое верных (министра звали Три-Гуна), лично ему преданных человека. По его смерти они были принесены в жертву. Жертвоприношение происходило в тот момент, когда усопший обретал свое последнее жилище.

Окончательное погребение знаменовало прекращение самых тяжелых траурных повинностей. Сопровождавшее его жертвоприношение обеспечивало апофеоз покойного, наконец преобразившегося в Предка, торжествующе возносящегося к Небу в сопровождении двора приближенных. Окончательному погребению предшествует погребение временное, длящее в теории три месяца. Оно происходило в доме. Умерший разлагается среди своих близких. Пока длится период, в течение которого рассеивается погребальная скверна, близкие должны участвовать во всем, что касается умершего. Им следует очищать его от заразы, ибо она – и их зараза. У многих народов, совершающих двойное погребение, пожирание его тела является первейшим долгом. Древние китайцы умели навязывать эту обязанность поглощения трупа на каждого, кто, желая унаследовать власть усопшего, утверждал, что обрел его добродетели. Когда скончался Великий Лучник, князь Цзюна И, «его тело было сварено и отдано сыновьям. Но те не смогли взять это на себя. Их предали смерти у ворот Цзюна».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению