Хейтеры - читать онлайн книгу. Автор: Джесси Эндрюс cтр.№ 16

Больше всего мне понравились чипсы с сельдереем. Те, что со вкусом говядины, на самом деле имели вкус раздевалки. Где переодевались собаки.

В машине я навалил пакеты прямо поверх спящего Кори, надеясь, что тот проснется и испугается. Но он лишь открыл глаза, кивнул, выражая нам свое высочайшее одобрение, и снова их закрыл.

Я сказал, что сяду за руль, и Эш согласилась.

– А вы, ребят, голубые? – спросила она через несколько миль.

– Чего? – оторопел я. – Мы голубые? Нет. Ты что? Нет, конечно.

– Да иди ты – «нет, конечно», – фыркнула она. – Еще удивляется, что я спрашиваю. Вы же ведете себя как женатики. И говорите о своих членах, не умолкая.

– Как женатики – это как?

– Ну, пилите друг друга. Как будто один другому уже до смерти надоел, а деваться некуда.

Я не стал говорить, что Кори мне как брат или, скорее, как собака. Точнее, я – его собака, а он – моя. Это прозвучало бы как-то не очень. Не стал и рассказывать, как в девятом классе один парень сбил меня с ног на тренировке по футболу, и я заплакал, а Кори словно голову потерял и набросился на того парня, а все потому, что мы с ним играли в одной ритм-секции в джаз-бэнде. Он сделал такие безумные глаза и начал орать, что сейчас у того парня будет большая, мать его, проблема. Наверное, после этого мы оба должны были почувствовать себя неловко – можно подумать, я дамочка какая-то, на которую напали в переулке, а Кори – Бэтмен. Но почему-то тот случай лишь укрепил нашу братско-собачью дружбу.

– Настоящие голубые никогда не стали бы шутить о членовредительстве, – это было лучшее возражение, которое у меня нашлось.

Эш пожала плечами. Я взглянул на нее. А она на меня. Мы долго смотрели друг на друга. Я не знал, что делать.

– Ты едешь по двум полосам, – заметила она и оказалась права. Я вырулил, надеясь, что произвожу впечатление спокойного водителя, у которого все под контролем. К моей досаде, Кори на заднем сиденье недовольно простонал.

Не знаю, можно ли вообще говорить о том, что девчонка сексуальная, и не выглядеть при этом дураком или извращенцем, но Эш была сексуальной, и вот почему. Она очень уверенно держалась. Конечно, она имела хорошее сложение и все такое, но главное – особую манеру себя держать. Вздернутый подбородок, развернутые плечи – всем своим видом словно показывала: ну да, у меня маленькая и, наверное, офигенно красивая грудь и вообще, я просто отпадная девчонка, а если вы не согласны, идите и убейтесь. Каким-то образом одним только видом ей удавалось донести до человека эту информацию. И это было очень сексуально. Ну ладно. Пожалуй, мне лучше заткнуться.

– А ты? Ты лесбиянка? – спросил я, бесстыдно переводя стрелки.

– Раньше думала, что да, – ответила она. – А теперь думаю, что нет.

– Почему? – спросил я.

– Почему что?

– Почему и то и другое?

– Ну, меня не очень тянуло встречаться с парнями, вот и подумала, может быть, я не по этой части. Но потом поняла, что меня и с девчонками не особо тянет встречаться.

– Хм, – ответил я. С одной стороны, я был разочарован, с другой – мне очень хотелось узнать больше. Но я не собирался показывать свой интерес. Поэтому и ответил «хм», тем самым как бы говоря: «Круто. Спасибо, что поделилась. Кстати, для меня такие разговоры ничего особенного. Девчонки постоянно посвящают меня в проблемы своей пробуждающейся сексуальности».

– А тебе всегда нравились девчонки? – спросила Эш и повернулась ко мне. Боковым зрением я увидел, что она смотрит внимательно и изучающе, и попытался изобразить спокойную незаинтересованность. Но видимо, моя мина больше смахивала на лицо человека в коме.

– Ага, – ответил я.

– И что, много у тебя было девчонок?

– Ну, было несколько.

– Сколько?

– Ну-у-у…

Наверное, я слишком долго притворялся, что пересчитываю в уме своих несуществующих партнерш, потому что она обо всем догадалась.

– Ноль?

– Нет. Погоди. Я считаю.

– Да не парься, если у тебя никого не было, – бросила Эш. – Мы же в одной группе. Значит, должны быть друг с другом откровенными, иначе ничего не выйдет.

– Просто «ноль» отвечать как-то совсем неловко, – выпалил я. Звук моего голоса был мне самому противен. Голос несмышленого мальчишки.

– Да ладно тебе, – сказала Эш. Я посмотрел на нее, но не понял, что выражает ее лицо. – Ноль – не так уж плохо. Ноль – значит, кто-то еще станет твоей первой. А это хорошо. Заново впервые уже не получится. А жаль.

– Вот о чем точно не пожалею, – возразил я.

– Ты опять по двум полосам едешь, – заметила она и снова оказалась права.

– А ты вообще можешь вести машину не по-баклански? – буркнул Кори с заднего сиденья.

В шесть утра солнце поднялось над горизонтом. Виргинский пейзаж ничем не отличался от пенсильванского, разве что деревья были пораскидистее. Раз в пять минут моя рука тянулась к телефону, телефона не оказывалось на месте, и каждый раз это провоцировало у меня небольшой взрыв мозга.

– Ты сказал, что родители Кори будут волноваться, а твои что, нет? – спросила Эш.

– Да у него лучшие в мире предки, – заявил Кори. – Они, наверное, даже не заметят, что он пропал.

– Ага, – кивнул я, притворившись, что этот факт меня жутко радует.

Сейчас объясню разницу между нашими с Кори родителями.

Кори ни разу в жизни не вышел из дома без предварительного двадцатиминутного (в лучшем случае) допроса, устроенного ему одним или обоими предками. Я часто при этом присутствовал. Содержание и тон допросов не сильно различались от раза к разу. Могу воспроизвести начало двух из них по памяти практически дословно:

Теперь понятно, почему Кори нельзя винить в том, что иногда в присутствии старших и тех, кто пытается заставить его что-то сделать, он бычится и ведет себя как придурок? Он, считай, всю свою жизнь провел под перекрестным огнем.

У меня дома все по-другому. Родители Кори не отстают от него ни на секунду и хотят быть с ним круглосуточно, разрываясь между любовью и паническим страхом. Короче, ведут себя как собаки. А вот мои предки – типичные кошки. Когда я рядом, они счастливы, а когда меня рядом нет, им тоже нормально. А еще, как кошки, большую часть времени они загадочно отсутствуют. То есть не загадочно, конечно. Просто они на работе.

Мои мама и папа – учителя государственной начальной школы Меллон в Южном Окленде. Они ведут суперэффективный курс обучения на двух языках у первоклассников и второклассников. Каждый год этот курс получает кучу наград, приносит школе тонну денег в федеральных грантах и, видимо, реально круто влияет на жизнь детей.