Смерть из консервной банки - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Калинина cтр.№ 36

Она протянула руку, ожидая, что в любой момент Гаврила расхохочется, вскочит с постели и заявит, что более дурацкой испуганной физиономии, чем у нее, ему видеть в жизни не приходилось. Такие шуточки были вполне в его духе. Но сейчас он не шевелился. И взгляд у него был какой-то совсем остановившийся.

— Гаврила… ты как? Ты жив вообще?

Катя протянула руку и дотронулась до своего мужа, но тут же отпрыгнула назад. Плечо Гаврилы было холодное и твердое, словно камень. У живого человека, даже задумавшего самую лучшую шутку в своей жизни, такого плеча быть не может. И поняв, что видит перед собой совсем не Гаврилу, а лишь его труп, Катя открыла рот и завизжала от страха так громко, что у нее заложило уши от собственного крика.

С улицы тут же послышались шаги и крики. Это Василий Петрович с Аленой мчались ей на выручку.

— Мы уже идем!

— Катя, держись!

Катя подбежала к окну и увидела, как к дому торопятся Василий Петрович с женой. На мгновение ее затопило чувство облегчения, но вместе с ним пришел и стыд. Ну, что они с мужем за люди такие? Отчего от них сплошные проблемы окружающим?

И тем не менее Катя понимала: одной ей сейчас будет трудно справиться. И как хорошо, что есть на свете те, кто может ей в эту минуту помочь!

— Идите скорее сюда, — позвала она в окно своих друзей. — Мы на втором этаже.

— У тебя все в порядке?

— У меня да.

— Он тебя не обидел?

Катя помотала головой:

— Он никого уже не сможет обидеть. Он — мертвый.

Василий Петрович встал, словно вкопанный.

— Кто? Кто мертвый?

— Гаврила.

— Ты не ошиблась?

— Нет.

— Но как такое могло случиться?

— Не понимаю. Лежит в кровати, весь холодный. Я его потрогала, он не реагирует.

Василий Петрович нахмурился.

— Сейчас разберемся.

А поднявшись на второй этаж, приказал жене и Кате:

— Вы обе стойте тут.

Но несмотря на отданное им приказание, женщины пошли следом за Василием Петровичем. И лично наблюдали за тем, как он, приподняв одеяло, внимательно оглядывал тело пострадавшего.

— Видимых ранений на нем не видно, — сделал он заключение. — Крови или следов насилия тоже. Но он мертв, в этом сомнений нет.

Услышав, как другой человек подтвердил то, что она лишь предположила, Катя судорожно вздохнула. Мертв! Ее молодой, еще совсем недавно безмерно любимый муж нынче мертв! И это все! Конец! Кино дальше не будет.

Катя опустилась на стул и уронила голову на руки. Она не плакала. Слез не было. Но горе буквально душило ее. Горе и жалость к самой себе. И за что ей такие несчастья? Почему именно с ней? Почему другие девчонки выходят замуж и живут себе счастливо, не зная бед, кроме самых мелких, а на нее все валится и валится? И родителей она потеряла рано. И дядя с тетей повели себя непорядочно, пытались ее ограбить, и это у них почти что получилось.

Только чудом тогда Кате удалось отстоять наследство родителей. Так стоило ей вернуть деньги и квартиру, как тут же Гаврила ей встретился. Как-то быстро у них с ним все закрутилось. Катя и понять не успела, как уже оказалась замужней дамой. Три месяца замужества, и вот теперь она вдова!

— Господи, — простонала Катя. — Ну за что?!

Больше она ничего выдавить из себя не сумела. Ей было больно. Ей было горько. Не за своего непутевого мужа, а за саму себя. И больше всего на свете хотелось остаться одной. Хотя вряд ли это в ближайшее время будет осуществимо. Сейчас приедет полиция, как же без нее. И они станут задавать Кате десятки нужных и сотни ненужных вопросов. И на все эти вопросы надо что-то отвечать. А что сказать, если в голове пустота?

И все же, как ни горько было сейчас Кате сознавать свое положение, она не могла не чувствовать, как к нему невольно примешивается облегчение. Гаврила умер, и вместе с ним решились очень многие вопросы, которые в противном случае могли бы доставить ей немало проблем. Теперь не нужно затевать дело о разводе, не надо договариваться с Гаврилой о разделе имущества. А он — этот раздел, Катя чувствовала, был бы весьма и весьма непростым и дорогостоящим делом.

Она услышала голоса и увидела, как Василий Петрович разговаривает о чем-то со своей женой. Катя поднялась и подошла к ним поближе.

— Что с ним случилось? Вы можете мне это сказать?

— Пока ясности нет.

— А запах жареной картошки? И лука? Откуда он?

— Пойдем, я тебе покажу.

И Василий Петрович отвел Катю, показав ей большую чугунную сковороду с высокими бортиками, которая была наполовину заполнена аппетитными кусочками картошки, кольцами жареного лука вперемешку с какими-то мелко порубленными коричневато-серыми кусочками.

— Что это? — брезгливо поморщилась Катя, думая, что отныне она, наверное, никогда уже не сможет есть жареную картошку с луком. — Что это за кусочки непонятные тут болтаются?

— Не знаю. Но запах лука идет именно отсюда.

Катя и сама это чувствовала. Она наклонилась ниже, пытаясь рассмотреть содержимое сковородки и понять, что это за кусочки такие.

— Вроде бы какие-то грибы, — произнесла она. — Пластинки видны. Может быть, лисички?

— У лисичек цвет другой, — возразила Алена. — Как их ни жарь, все равно рыженькими останутся. А тут серо-коричневый цвет. Это точно не лисички.

— Тогда опята.

— Да, опята могут быть. Если мелко их постругать, вполне похожи.

— Не понимаю, откуда они у нас взялись?

— Разве вы с мужем не заготавливали грибы на зиму?

— Нет, — помотала головой Катя. — Осенью не успели сами собрать, в лес не ходили, других дел с переездом и обустройством было полно. А потом и грибной сезон кончился.

— Может, купили, да ты забыла?

— Гаврила говорил, что дорого грибы покупать. Нет, мы их не покупали.

— У нас в Дубочках грибы и даром могут отдать. У всех этого добра навалом.

— Не знаю, — сомневалась Катя. — Мне никто не давал. И я не помню, чтобы муж говорил, что разжился грибочками.

Катя хотела вынести сковородку на кухню, она не одобряла, когда обедают в жилых комнатах. И конечно, Гаврила это отлично знал. Но воспользовавшись отсутствием жены, а возможно, даже наперекор ей, начал лопать грибы с картошкой прямо со сковороды, да еще притащил эту вкуснятину к ним в спальню!

Возмущенная до глубины души столь грубым нарушением этикета, Катя хотела навести в комнате порядок. Но Василий Петрович неожиданно перехватил ее руку:

— Не трогай.

— Почему?

— Полиция разберется с этими грибами.