Волшебники - читать онлайн книгу. Автор: Лев Гроссман cтр.№ 16

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Волшебники | Автор книги - Лев Гроссман

Cтраница 16
читать онлайн книги бесплатно

— А брат разве не мог тебя встретить?

— Он умер.

Она сказала это чисто информативным тоном, но Квентин опешил. Надо же — брат, да еще и умерший… Значит, она не какое-нибудь волшебное существо?

— Слушай, Элис, это бессмысленно. Ясно же, что ты на курсе умнее всех.

Она отвела его комплимент нетерпеливым движением плеча, продолжая смотреть на Дом.

— Значит, ты пешком пришла? А они что?

— Не могли поверить. Считается, что самостоятельно Дом невозможно найти — тут ведь кругом тонны древнего волшебства. Если применить правильные чары, видно, что весь здешний лес пылает, будто его подожгли. А тут я заявляюсь, как бродяжка бездомная: в волосах прутья, да еще проревела всю ночь. Профессор Ван дер Веге сжалилась надо мной: напоила кофе и позволила сдать экзамен в индивидуальном порядке. Фогг не хотел, но она на него надавила.

— И ты прошла.

Элис опять повела плечом.

— Я все-таки не въезжаю: почему тебя не пригласили, как всех остальных?

Элис молчала, сердито глядя на затянутую дымкой луну. Щеки у нее стали мокрыми: наверно, Квентин нечаянно произнес вслух то, что не давало ей покоя с самого начала учебного года. Не он один чувствует себя здесь аутсайдером, с запозданием дошло до него. Элис не просто соперница, рвущаяся победить за счет его душевного равновесия. Она такой же человек с собственными чувствами и надеждами. У нее своя история и свои ночные кошмары. По-своему она такая же несчастная, как и он.

На них падала тень гигантской, косматой, заметенной снегом голубой ели. Мы ж Рождество пропустили, вдруг спохватился Квентин. Не по брекбиллсскому времени, а по реальному. Во всем мире Рождество два месяца как отпраздновали, а он и не вспомнил. Родители что-то такое говорили по телефону, но ему тогда было не до того. Интересно, что Джеймс и Джулия делали на каникулах? Они собирались все втроем ехать в Лейк-Плэсид — там у ее родителей домик.

До чего же ему тогда есть дело, раз даже Рождество ничего больше не значит? Опять пошел снег, запорашивая ресницы. На кой черт, если подумать, они так пашут? Ради знания? Ради власти? Сплошные абстракции. Настоящий ответ где-то рядом — вьется, да не ухватишь.

Элис поежилась и обхватила себя руками.

— Это все равно, как ты тут оказалась, — неуклюже проговорил Квентин. — Я рад, что ты с нами. Мы все рады. — Он обнял ее поникшие плечи. Она в ответ не прислонилась к нему, но и припадка, чего он опасался, с ней не случилось. — Пошли-ка назад, пока Фогг совсем не взбесился. Завтра у нас экзамен — если не выспишься, никакого удовольствия не получишь.


Экзамен сдавали утром, в третий понедельник декабря. Два часа на письменную часть, два на устную. Практических чар от Квентина почти не потребовалось. Сидя в пустом классе с тремя экзаменаторами — двумя брекбиллсскими и одной приезжей, говорившей то ли с германским, то ли со швейцарским акцентом, — он произносил заклинания на староанглийском, опознавал словесные формулы и разными пальцами выписывал в воздухе разной величины круги. С белого неба за окнами сыпал снег. Скукота, в общем, никакого адреналина.

Утром следующего дня каждому под дверь просунули результаты — на толстой кремовой бумаге, используемой обычно для свадебных приглашений. Квентин и Элис сдали, а Пенни нет.

ПРОПАВШИЙ МАЛЬЧИК

В конце декабря всех распустили на каникулы. Квентин сам не знал, почему родной дом так пугает его, но потом понял. Не дома он боялся, а того, что его не возьмут обратно. Запрут дверь в тайный сад, и все. Сам он никогда ее не найдет среди плюща и сплошной каменной кладки — придется ему навсегда остаться в реальном мире.

В конце концов он все же отправился домой на пять дней. Знакомый домашний запах — смесь стряпни, масляных красок и пыльных ковров, — и отчаянно веселая мамина улыбка, и заросший радостный папа снова сделали его прежним Квентином, ребенком, который всегда будет жить в невыметенном углу его взрослой души. Он поддался старой иллюзии, говорившей: зачем тебе уходить куда-то? Это и есть твоя настоящая жизнь.

Но длилось это недолго. Разве мог он променять свою комнату в башне на старую бруклинскую спальню с облупившейся штукатуркой, зарешеченным окном и видом на крошечный огороженный кусочек земли? Безразличие и вежливое любопытство родителей были равно невыносимы ему. Он перешел жить в иной, сложный и загадочный мир за пределами их понимания.

Домой он прибыл в четверг, в пятницу послал эсэмэс Джеймсу, в субботу утром встретился с ним и Джулией на заброшенной пристани у Гоэнуса. Трудно сказать, чем им так нравилось это место: может быть, одинаковой удаленностью от всех трех домов и еще уединенностью. Сначала проходишь по упирающемуся в канал тупику, потом перелезаешь через железную загородку. Все, что находится у воды, имеет свою привлекательность, какой бы застойной и грязной эта вода ни была. Можно сидеть на бетонных надолбах и кидать гравий в подернутый радужной пленкой Гоэнус. На том берегу торчал сгоревший кирпичный склад — чье-то элитное жилье в будущем.

Квентин был рад повидать снова Джеймса и Джулию, но еще приятнее было смотреть со стороны на себя самого и отмечать, как он изменился. Брекбиллс исправил его. Он уже не тот лох, каким был в день своего ухода, не второй номер при Джеймсе, не надоедливый ухажер Джулии. При первых приветствиях и объятиях он обнаружил, что Джеймс для него больше не лидер, а любовь к Джулии, хоть и не прошла целиком, преобразилась в тупую, почти неощутимую боль; рана зажила, но осколок еще сидел в теле.

Он не подумал о том, что они-то, может, не так уж ему и рады. Квентин, конечно, исчез внезапно, без объяснений, но чтобы они сочли это таким уж обидным? Рассказывая о своем загадочном учебном заведении, в которое его непонятно как приняли, он не зацикливался на расписании и налегал больше на архитектуру. Джеймс и Джулия, слушая его, прижимались друг к дружке (в Бруклине был март), как пожилые супруги на лавочке в парке. Джеймс, дождавшись своей очереди, понес о проектах, о выпускном вечере, об учителях — Квентин про них за полгода ни разу не вспомнил. Прямо не верилось, что эта бодяга продолжается как ни в чем не бывало и Джеймс в ней видит какой-то смысл, не видя, как все изменилось. Когда магия делается реальной, все остальное реальность утрачивает.

А Джулия… что случилось с его тоненькой, веснушчатой Джулией? Может, он совсем ее разлюбил и впервые видит в истинном свете? Вроде бы нет. Волосы у нее отросли и лежат гладко — как-то она их выпрямила; под глазами круги, которых не было раньше. При нем она курила только на вечеринках, а теперь смолит только так, еле успевает бычки совать в полый железный столбик. Даже Джеймс, кажется, нервничает из-за нее, а она смотрит на них обоих с прохладцей, и черная юбка вьется вокруг ее голых коленок. После Квентин не мог припомнить, проронила ли она хоть слово за все это время.

Вечером, уже соскучившись по только что покинутому волшебному миру, он порылся на своей книжной полке и читал до трех ночи «Летучий лес». Эта книжка вообще-то не самая интересная в серии: там рассказывается о Руперте, самом бестолковом из Четуинов. Он и красивая, как принцесса, Фиона пробираются в Филлори через верхушку его любимого дерева и до конца истории ищут, откуда исходит тиканье, мешающее спать их другу сэру Пятниссу (леопарду с исключительно острым слухом).

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию