Верка - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Изотов cтр.№ 11

Ко времени выхода в декретный отпуск Верку перевели в цех по производству крымских вин, а после назначили заместителем главного технолога завода.

Рожала Верка в городском роддоме, куда ее отвез сам Федор Петрович. Роды проходили долго и мучительно тяжело. Верке казалось, что ее четырехкилограммовый сын пробивался сквозь каждую клеточку ее организма словно пуля, и теперь, когда она очнулась от шока, все тело болело и ныло так сильно, что невозможно было ни пошевелить пальцами, ни повернуть шеи, ни поднять ноги, ни вздохнуть, ни охнуть. Губы ее покрылись свежими струпьями и шелестели, словно сухие листья, а глаза, окруженные черными кольцами, блестели так, будто глазные яблоки были туго обтянуты шелковистым атласом, который вот-вот лопнет, и из глазниц брызнут снопы ослепительных искр. Когда ей подали зеркальце, она испугалась своего заостренного носа и странно слепленных волос, превратившихся из белокурых локонов в серую массу, обрамлявшую измученное лицо множеством беспорядочных косичек. Но больше всего Верку удивило и смутило то, что пожилая медсестра, смачивая ей губы, сказала:

– Похоже, Вера Павловна, тебя вчера расстреливали из крупнокалиберного пулемета, но ты осталась живой, и скоро все пройдет! Кстати, во время родов ты смачно ругалась, как будто в прошлом служила в партизанском отряде.

– Это от дикой боли…

Верка попробовала улыбнуться, но улыбка ей стоила острой боли, – она впервые ощущала столь обширную и чувствительную боль, и эта боль была куда мучительней, чем та, которую однажды причинила ей в тюрьме «Волчица», напав на спящую беременную сокамерницу…

Однако Веркина душа торжествовала и ликовала, словно вдруг свершилось самое великое чудо из чудес на этом свете, то, которое человек ждет всю жизнь. Сквозь телесные муки она ощущала прилив необыкновенного счастья, оно подогревалось сознанием того, что, наконец, все у нее идет как у нормальных людей.

Мальчика они назвали Колей, и теперь жизнь всей семьи закрутилась вокруг ребенка. Купая его, Верка находила в нем много общих черт с ее первенцем. Вначале это ее радовало, а когда она обнаружила на спине мальчика точно такую же родинку, как у Семена, и уловила едва наметившуюся Семенову «косую сажень в плечах» – насторожило. Она не знала, как сообщить об этом Виктору, и от этого сильно переживала. Потом ей кто-то сказал, что родинки появляются и исчезают, это ее на время успокоило и восстановило душевное равновесие. Но вот ей приснилась Русалка и будто поведала великую тайну: теперь все Веркины дети будут похожими на первого ребеночка. И вновь тревожные чувства поселились в душе. Верка не хотела вспоминать свое прошлое, но оно странным образом тянулось за ней и не отпускало ее, и даже ее муж, сильный, горячо любимый, спокойный, рассудительный и смелый мужчина, не мог ей помочь.

Больше всех привязалась к мальчику бабушка Сусанна. Она взяла на себя часть забот о нем, которые постепенно превратились в ее святую обязанность, и это дало Верке возможность вовремя возвратиться на работу. Однажды Верка подумала, что, родив настоящего ребеночка, она как бы выполнила наказ Ксении, но теперь понимала, что это была мизерная часть всего того, что пришло к ней с появлением сына и что Ксения имела в виду.

Наверное, самоутверждение и есть истинное счастье, в какой бы форме оно ни проявлялось, но высшее призвание человека все же заключается в продолжении рода. Это Верка понимала, глядя на то, как изменились ее близкие: свекор и свекровь. Теперь все эти занятые, увлеченные своим профессиональным делом люди искали любую возможность найти время для маленького человечка, не только из-за стремления чем-то ему помочь, но, прежде всего, удовлетворить свое желание прикоснуться к нему, пообщаться с ним, разделить с ним свое время и передать ему что-то свое… Коля быстро набирал вес, рос смышленым, и уже в полтора года разумно общался со взрослыми. Свекровь не могла этому нарадоваться и часто поговаривала, что ее внук умом и характером весь пошел в своего отца Виктора, а богатырская сила досталась ему от деда Федора. Постепенно Верка привыкла к этим словам, и ей уже почти ничего не напоминало в мальчике о Семене.

* * *

Тайны токайского и другого вина, которым увлеклась Верка, «Магарач», раскрывались с трудом, и она стала в душе мечтать о том, чтобы заняться коньяком, по большей части оттого, что хотела помочь своему мужу, – он увлекался именно коньячными сортами винограда, выращиваемого в степном Крыму. Виктор часто ездил в Джанкойский район, в свои любимые колхозы, где виноделие быстро продвигалось вперед: наряду с виноградными плантациями там стали строить винные заводы. Однажды Верка поделилась с мужем своими соображениями, он ее поддержал в том плане, что посоветовал ей переходить мастером в коньячный цех своего завода, оставив должность заместителя главного технолога. Вскоре Верка подала заявление. Директор завода пригласил ее на собеседование и после долгих переговоров предложил ей кресло главного технолога. Пришлось собирать семейный совет, на котором Федор Петрович полностью поддержал решение директора и привел немало доводов в его пользу.

Так, еще не окончив техникум, Верка перешла в ранг ведущих виноделов, и ее жизнь закрутилась в бурной производственной деятельности. Теперь ей приходилось работать по десять часов в день и возвращаться домой поздно вечером. Очень скоро она осознала, что при таком режиме работы ей не избежать потерь в общении с сыном. Бывали такие дни, когда к концу рабочего дня ее сердце разрывалось от нетерпения, от желания быстрее обнять Коленьку, спросить, как его здоровье, узнать, чему новому он научился, похвалить за успехи, пожурить за проказы, а потом запустить руку в его густые волосы и замереть от счастья… После долгих поисков она нашла решение, сулившее ей мизерную отдушину: приходить на работу на два часа раньше и вовремя уходить домой. Действительно, после этой «рокировки» у нее стало чуть больше времени для сына и намного меньше – для сна и для себя, потому что ей иногда приходилось задерживаться на производстве, выезжать в командировки, участвовать в партийно-хозяйственных активах и одновременно готовиться к экзаменам последней экзаменационной сессии. Работая еще заместителем главного технолога завода, Верка ощущала, как постепенно перерастает техникумовскую программу и как ей не хватает более высокого образования. Иногда ей даже казалось, что опытные преподаватели несут какую-нибудь несуразицу, и ей хотелось их поправить, поэтому экзамены ей уже не представлялись столь грозным испытанием. Да и сами преподаватели относились к Вере Павловне более почтительно, чем ко многим другим студентам, и хотя Верка не собиралась использовать это как облегчающее обстоятельство, оно помимо ее воли способствовало душевному спокойствию.

Естественно, возник вопрос и о приеме главного технолога в партию. Верка когда-то была в пионерах, но война прервала ее «партийный» рост. Обеспокоенная этим, она обратилась к парторгу Василию Мироновичу, и тот объяснил, что для школьников, которые в силу оккупации не смогли вступить в комсомол, этот пробел не являлся преступлением. Потом он заговорил о толковом Веркином выступлении на партийном собрании, когда она была еще, по сути, новичком, но хорошо разобралась в ситуации и легко и просто решила одну из наболевших проблем. Беседа их закончилась тем, что Василий Миронович предложил ей свою вескую рекомендацию для вступления в ряды КПСС.