Институт моих кошмаров. Здесь водятся драконы - читать онлайн книгу. Автор: Алиса Дорн cтр.№ 63

— И чтобы, пока не найдете ошибку, обратно не возвращались! — ассистент Байер выглядел бы сурово, если бы не сажа, размазанная по щеке. — А, Соколова. Необходимо, чтобы вы кое-что подписали.

«Кое-что» оказалось примерно тридцатью различными формами, напечатанными с двух сторон и максимум четвертым кеглем. Заявление на выдачу драконьей крови, уведомление об ответственности, справка о возможных рисках и опасностях, правила хранения, правила безопасности при работе с драконьей кровью… Последние, к слову, выглядели следующим образом: «Не пить. Не проливать. Не допускать контакта с кожей. Не допускать контакта с неодушевленными предметами из списка в приложении шесть (я пробежалась глазами по верхним строчкам: растения, книги, техника, изображения людей и животных, запорные механизмы…). Не вдыхать. Вообще не находиться рядом и не иметь к ней никакого отношения».

— А стерильный бокс для работы с ней мне не полагается? — пошутила я, впечатлившись требованиями.

Сердито посмотрев на меня, ассистент профессора собрал все необходимые подписи (я оказалась почти права: их было двадцать девять) и выдал мне малюсенькую пробирочку с золотой жидкостью. Миллилитра три, не больше.

— Так мало? — не смогла я скрыть удивления.

— Мало? При неосторожном обращении этого количества будет достаточно, чтобы сравнять корпус с землей. Поэтому будьте внимательнее.

Преисполнившись уважения, я предельно аккуратно положила пробирку в сумку. Однако… я была уверена, что ритуальный круг, в котором я нашла той ночью Ребекку, был нарисован драконьей кровью. И ее там было гораздо больше, чем дали мне. Что же задумал Мор?

Мысленно я приказала себе остановиться. Что бы он ни планировал, меня это не касалось.

Ладно, вообще-то касалось. С тех самых пор, как я умудрилась наткнуться на них посреди леса. Но сейчас у меня был выбор: наконец остановиться, к вящей радости Макса, или переть дальше напролом и пытаться выяснить, во что я вляпалась. Здравый смысл подсказывал, что первый вариант — верный, а второй может закончиться историей любопытной кошки.

Когда я вернулась в общежитие, на дверной ручке висел пакет. Опять, видимо, Леонор решила что-то Софии передать, не встречаясь с ней лично. Или нет. На упаковочной бумаге черным маркером было выведено «Наташе».

Действуя предельно осторожно, как сапер при разминировании, я заглянула внутрь. Содержимое оказалось не таким страшным, как я ожидала: толстая пачка отксерокопированных листов и записка с одним-единственным словом.

«Спасибо».

Достав копии, я взглянула на титульный лист. «Введение в демонологию», — было накарябано торопливым почерком. Чей-то конспект? Пролистала чуть дальше. «Лекция 6: традиционные способы изгнания демонов в литературе позднего средневековья». На полях, напротив перечисления методов (святая вода, молитва, перевернутые башмаки) тот же автор оставил неразборчивые комментарии карандашом: «не действует», «посоветовал поработать над произношением», «только ржет, зараза».

Теперь ясно, от кого подарочек… Я улыбнулась. Это было даже мило.

Тем же вечером пришлось осаждать Нору.

— Я всего лишь прошу тебя сказать, в какой комнате он живет!

Главная по этажу была непреклонна.

— Это запрещено правилами.

— Ты дала ему мой номер телефона, — напомнила я. — Разве это не нарушает правила?

Конечно же, это нарушало правила. И Леонор прекрасно знала это, как и то, что с тех пор за ней был должок.

— Хоть передай ему тогда!

Нора затравленно посмотрела на картонную коробку у меня в руках.

— Я должна проинспектировать содержимое, — предупредила она, сдаваясь.

Пожалуйста. Полдюжины имбирных маффинов (предвкушая целую ночь кошмаров, я нервничала, а бурная радость, с которой сотрудники редакции — и наши вечно голодные соседи-некроманты — обнаружили, что к кофе есть печенье, давала мне формальный повод и дальше зависать на кухне) смотрели на нас совершенно безобидно, но ее это не убедило. Леонор тщательно изучила их на вид и даже наклонилась, чтобы понюхать.

— Ты ведь знаешь, что травить других студентов запрещено? — на всякий случай уточнила она.

— В них нет никакого яда.

Вот почему она меня подозревала? Да, вначале я реагировала на айтишника немного негативно, но это ведь не подразумевало, что я решила отравить его — с глаз долой, из сердца вон?

— И ты помнишь, что проводить алхимические эксперименты на студентах тоже нельзя?

— Никаких экспериментов, — заверила я ее.

— И никаких вплетенных в них заклинаний?

— Нет.

Вообще ничего опасного, никаких подводных камней. Просто мой способ — и моя очередь — сказать «спасибо».

Мне снова шесть. Или семь? Нет, все-таки шесть. Мой день рождения должен был наступить как раз через неделю.

— Мы заберем тебя в воскресенье в пять, — напомнил отец, высаживая меня, ту, шестилетнюю, с туго (слишком туго, даже больно, как она стягивает волосы на висках, но, пока мама видит, не распустить) заплетенной косичкой и школьным рюкзаком на плечах, в засаженном яблонями дворе. — Передавай привет бабушке!

Не дожидаясь ответа, отец завел двигатель. Сквозь приоткрытое окно было слышно, что родители начали ругаться еще до того, как отъехали, — в тот год они опять чуть было не развелись.

Пропрыгав на одной ноге по узкому бордюру, я добралась до подъезда и, привстав на цыпочки, набрала код домофона.

Сорок четыре. Буква «К». Один. Два. Три. Шесть.

Подъезд встретил меня знакомыми, но от того не менее противными запахами. Между ног на улицу прошмыгнул полубродячий, прикормленный Валентиной Ивановной с первого этажа кот, белый в рыжее пятнышко. Осторожно забравшись на первую лестничную площадку (выщербленные цементные ступеньки у входа были самыми опасными и будто скалились проглядывавшими прутьями арматуры), я стала подниматься выше.

Второй этаж. Вечно забитый мусоропровод с незакрывающейся дверцей.

Третий этаж. На подоконнике — консервная банка, полная воняющих окурков.

Четвертый этаж. Хлорка и подгоревшая пшенка.

Старая дверь была обита рыжим дерматином. По периметру — гвоздики с декоративными шляпками; высоко, выше, чем я могла дотянуться, — дверной глазок.

— Нет, — прошептала та я, которая лежала в кровати. — Нет.

Я — шестилетняя, проживавшая все это заново, — открыла дверь своим ключом. Как я гордилась, когда прабабушка вручила его мне на прошлый день рождения! Такая ответственность.

— Я пришла! — крикнула я, предупреждая.

Прабабушка не выглянула мне навстречу. Должно быть, зачиталась и не услышала. Пожав плечами, я достала из советской галошницы тапочки со смешными собачьими мордами и прошлепала на кухню.