Все золото мира - читать онлайн книгу. Автор: Джанис Мейнард cтр.№ 20

Бреясь, Пирс порезался. Руки отказывались его слушать.

Когда он вернулся в спальню, Никки еще спала. Усевшись в кресло, он посмотрел на нее. Ему некуда идти и незачем спешить. Сидя в темноте, он размышлял. Постепенно воспоминания о рассказе Гертруды уступили место воспоминаниям о ночи с Никки.

Вот ее лицо сияет от смеха. Вот она лежит с закрытыми глазами, сжимая пальцами простыню, пока Пирс ее ласкает. Вот Никки зовет его по имени, когда он в нее входит. Учитывая ее прошлое, удивительно, что она не озлобилась. Наоборот, Никки была эмоциональной и страстной.

При мысли о том, что через несколько недель она уедет, у него заныло сердце. Они познакомились, когда в его жизни начался самый сложный период. Хотя Пирс не всегда этого заслуживал, Никки ему сочувствовала и делилась с ним мудростью и опытом.

Но он понимал: у них нет будущего. Никки – сильная личность, и Пирс инстинктивно знал, что она захочет, чтобы он жил так, как он не готов жить.

Физически Пирс был готов к любым задачам. Он на пике своих возможностей и находится в отличной физической форме. Он готов к любым испытаниям: сплав по реке, скалолазание или пеший поход через пустыню.

Но он оказался не готов к душевной боли. Пирс был зол, обескуражен и обижен. К сожалению, он не может показать Никки степень своего потрясения. Она захочет ему помочь и спасти его, а это для него неприемлемо. Мужчина должен сам разбираться со своими проблемами.

Прошло немало времени, прежде чем Никки проснулась. К тому времени Пирс успел проголодаться. Она села и настороженно на него уставилась.

– Ты в порядке? – спросила она, явно полагая, что он не в себе.

Он пожал плечами:

– Вполне. Если ты не возражаешь, предлагаю тебе принять душ, и мы поедем домой. По дороге заедем куда-нибудь поесть.

От смущения она покраснела:

– А как же больница?

– Туда незачем возвращаться. Мы узнали то, за чем приехали. Мне нужно на работу.

– Ты же сказал, что твой управляющий со всем справится.

– Но я по-прежнему руководитель фирмы.

– А Гертруда?

– За ней отлично ухаживают. Не нужно около нее торчать.

– Но…

Он поднял руку:

– Я умираю от голода, Никки. Давай отсюда сматываться.

Через сорок пять минут они ехали обратно в Шарлотсвилль. Пирс вел машину. Никки молча сидела рядом. У него сложилось впечатление, что она боится заговорить с ним, чтобы его не расстроить и не обидеть.

Они купили гамбургеры и поели в машине. Тихо играло радио. Никки сняла жакет и туфли и поигрывала бантом шелковой блузки.

Пирс обернулся к ней и натянуто улыбнулся:

– Не надо меня бояться. Мое представление «Джекил и Хайд» закончилось.

– Я никогда тебя не боялась, Пирс. Ты имеешь право расстраиваться.

– Ну, сейчас я в порядке, поэтому не беспокойся.

Никки посмотрела на него с сомнением, но он решил, что переубедит ее. Просто нужно вести себя так, будто все нормально. Но на самом деле ничего не изменилось. Отец Пирса по-прежнему болен. И это самое главное.

Никки вдруг удивила его, спросив:

– Когда ты собираешься связаться с Волффами?

Сдерживая ярость, он спокойно ответил:

– Никогда.

– Но ты должен, Пирс, – упорствовала Никки. – Они обязаны знать, что произошло. Они должны знать, что ты жив.

– Прости, если разочарую тебя, но я не стану их разыскивать. Во-первых, мне наплевать на Волффов. Во-вторых, как, по-твоему, они отреагируют, если на пороге их дома появится давно потерянный сын? Пощади меня. Я не хочу, чтобы моя жизнь походила на мыльную оперу, где мертвецы оживают, когда нужно поднять рейтинги просмотра.

– Они твои родственники, – произнесла Никки таким тоном, будто вот-вот заплачет.

– Нет. Вероятно, ты не подумала о другой вполне реальной возможности. Что они сделают с женщиной, которая похитила их ребенка и отдала в другую семью? Отправят ее в тюрьму? Унизят перед всем миром? Подадут на нее в суд и лишат ее всего, что у нее есть?

– Ох.

– Да. Гертруда никому не скажет о том, что знает. И я никому ни черта не сообщу. Если и ты сохранишь мою тайну, прошлое будет похоронено. Прости за каламбур.

– Но что ты скажешь своей матери?

У Пирса скрутило живот. Он знал, что должен молчать, если хочет оградить мать от проблем.

– Я скажу ей, что в медицинских документах не нашли ничего необычного, а Гертруда ничего не помнит. Зачем мне мучить маму? На нее и без того столько навалилось. Что случилось, того не изменить. Я буду жить как жил.

Никки переживала за Пирса. Она инстинктивно понимала, что он совершает ужасную ошибку. Секреты – отвратительная штука. Если он продолжит таиться, то будет еще сильнее страдать.

Но у нее нет права давать ему советы. Пирс должен сам разобраться, это его личное дело.

Пирс до сих пор в шоке. Вне сомнения, через пару дней она сумеет до него достучаться. А пока нужно оставить его наедине с самим собой. Мужчины, как правило, зализывают раны в одиночестве. Но, с другой стороны, Никки не уверена, что следует оставлять Пирса одного. По крайней мере, пока.

Когда они добрались до пригорода Шарлотсвилля, Никки откашлялась:

– Хочешь немного побыть у меня? Поедим попкорн, посмотрим старые фильмы.

Пирс хрипло произнес:

– Я бы с огромным удовольствием.

Через несколько минут он припарковался напротив ее дома. Войдя внутрь, они поднялись на лифте на нужный этаж. В квартире Никки было жарко. Никки включила кондиционер, передала Пирсу пульт дистанционного управления и отправилась приводить себя в порядок. Как только она встала под душ, в ее мозгу ожили образы ночи, проведенной с Пирсом. Такую ночь невозможно забыть.

Теплая вода струилась по ее плечам, она чувствовала, как уходит напряжение. Пирсу нужно время. И ей некуда торопиться. Не нужно смотреть на часы, считая каждую минуту и беспокоясь о куче работы. Она просто побудет рядом с Пирсом.

Если он захочет заняться сексом, она с радостью согласится. Но если он пожелает простого общения, она примет его условия.

Никки надела удобные брюки для йоги и мягкий хлопчатобумажный топ из кружевной ткани. Дополнив образ тонкими золотыми серьгами в виде колец, Никки взглянула в зеркало и улыбнулась. Она стала похожа на беззаботную цыганку. И это хорошо, потому что у нее несколько недель отпуска.

Пора расслабиться и отдохнуть.

Когда Никки вошла в гостиную, Пирс жадно оглядел ее с головы до ног.

– Ты не жалуешь обувь, да? – спросил он.