Иосиф Сталин. Отец народов и его дети - читать онлайн книгу. Автор: Нелли Гореславская cтр.№ 21

Вот Надежда пишет свекрови после рождения дочки: «Недавно я родила Вам внучку, очень хорошую девочку, которую звать Светланой. Родилась она 28/II в 3 часа ночи… Васенька стал совсем большим мальчиков, он эту зиму очень часто болел и поэтому чувствует себя немного слабо. Он очень вырос и стал очень самостоятельным человечком».

Васеньке, между прочим, в ту пору еще не исполнилось и пяти лет. Но приходится быть самостоятельным, если родители все время заняты работой, а они с Артемом – в детском доме вместе с беспризорниками. Артем потом вспоминал, что они с Василием пробыли в этом детском доме «в этой самой компании» с 1923 по 1927 год. Но о детском доме Надежда свекрови не писала. Надо думать, та подобных революционных методов воспитания не поняла бы и не одобрила. Поэтому приходилось писать более понятное: «Яша это лето (лето 1927 года, – прим. авт.), очевидно, опять поедет на Кавказ, и тогда Вы увидите, какой он стал большой и как он похож на Иосифа. Светланочка тоже похожа на него. Она очень хорошая и веселая девочка, так что мы её все очень любим, только Васенька, хотя и очень любит её, но все-таки немного ревнует, но это пока он еще глупенький. Вырастет немного и поймет, что не нужно этого делать».

Васенька вырос, но ревность осталась, только не к матери, матери уже не было, а к отцу. А близости между братом и сестрой так и не появилась – слишком разными они были людьми. Он был вспыльчивый, заводной, бесстрашный до бесшабашности, неусидчивый и хулиганистый, но очень добрый, готовый поделиться последней рубахой. Она – всегда себе на уме. И оба – очень, очень непростые дети, оба со слабой психикой, очевидно, унаследованной от матери.

А что касается самостоятельности, то да – с возрастом Василий становился все более самостоятельным. Вот в сентябре 1930 года Надежда пишет мужу, который находится в отпуске на юге: «Всех нас в Москве развлек прилет Цеппелина (10 сентября 1930 года крупнейший в мире немецкий дирижабль “Граф Цеппелин” (LZ 127) под командованием Хуго Эккенера долетел до Москвы и два часа кружил над Москвой на высоте 150 метров в сопровождении нескольких советских самолётов, – прим. авт.), зрелище было, действительно, достойное внимания. Глазела вся Москва на эту замечательную машину… В день прилета цеппелина Вася на велосипеде ездил из Кремля на аэродром через весь город. Справился неплохо, но, конечно, устал».

В 1930 году Васе было девять лет. Но ни тени беспокойства в словах матери, отпустившей ребенка на велосипеде через всю (!) Москву, не чувствуется. Конечно, Москва в 1930 году была не такой огромной, как сейчас, но все же не провинциальный городок, численность населения, по переписи 1926 года – более двух миллионов. И движение транспорта было весьма оживленное – в телефильме Е. Листовой о метро, например, говорится, что в те годы Москва задыхалась от пробок, почему и возник вопрос о строительстве метрополитена. А Васька Красный – сын главы государства. А вот поди ж ты! Нам сейчас даже и не понять поведение его матери – то ли, правда, ребенок был такой самостоятельный, смелый и умелый, то ли мать чересчур спокойная. Или жизнь была другая?

В это время Вася уже ходил в школу, но школа ему, неугомонному, чересчур подвижному мальчугану, совершенно не нравилась. Хотя, по общему мнению, способности у него были хорошие, к тому же, как мы помним, «грамотным» он был с пяти лет, так что трудностей в постижении азбучных истин быть не могло. Другое дело, что в школе дисциплина нужна, а с ней у Василия всю жизнь были проблемы.

Тем более что в одиннадцатилетнем возрасте он потерял мать, в отличие от маленькой сестры, уже прекрасно осознав этот страшный факт. Сильно ли он его переживал? Воспоминания родственников и того же Артема говорят о том, что сильно, и Сталин в данном случае был неправ. Правда, то, что мать была с детьми довольно холодна, да и времени они с ней проводили немного, наверно, облегчило удар. Тем не менее, качество воспитания, безусловно, ухудшилось. Сталину некогда было заниматься детьми, это понятно. Но вот почему он доверил их воспитание охране, вместо того, чтобы, как Надежда в свое время, подобрать воспитателей, профессиональных педагогов, вернее, поручить подобрать их кому-то из многочисленной родни или помощников, непонятно. Хотя ведь любил детей, думал о них, заботился, во время коротких встреч старался как-то на них повлиять. Как пишет в своих воспоминаниях Светлана, «Нас, детей, он видел на квартире во время обеда, тут он и спрашивал об учебе, проверял отметки в дневнике, иногда просил показать тетради. Вплоть до самой войны, как это полагается делать всем родителям, он сам подписывал мой школьный дневник, а также дневник брата (пока тот не ушел в 1939 году в авиационную спецшколу). Все же мы виделись тогда часто, почти каждый день».

О том же сообщает и М. А. Сванидзе в своем дневнике в ноябре 1934 года: «Вася… последние полгода все время с отцом. Но внутренне он не заботится быть отцу приятным, так как учится неважно и ведет себя в школе на «удовлетворительно». Приходится всем окружающим скрывать от отца все Васины проделки. При отце он тихий и дисциплинированный мальчик». А чуть раньше она записывает: «Обстановка создана идеальная, чтоб учиться, развиваться и быть хорошими. Ужас в том, что дети чувствуют привилегированность своего положения, и это губит их навеки».

Привилегированность действительно губит, но Василия в конце концов погубила не привилегированность положения, а «верные» соратники Сталина, после его смерти бросившие сына вождя по надуманным обвинениям в тюрьму, а через год после нее и вообще, по мнению родственников и многих исследователей, сведшие его в могилу. Что касается воспитания, то могло ли оно после смерти матери и при крайней занятости отца быть идеальным?

Обстановку в семье Сталина ярко описывает в своих воспоминаниях приемный сын вождя Артем Сергеев. «…Дети воспитывались людьми, обслуживающими дом. Отношение этих людей к Василию было своеобразным: с одной стороны, они должны были его воспитывать, в чем-то ограничивать. С другой – боялись, что он пожалуется. Ну, а когда Василию минуло 11 лет, он остался без матери и оказался в руках работников охраны и учителей, которых брали в дом. А у семи нянек…

Василий был властолюбивым мальчиком, это да. Мы как-то с ним играли и перегородили вход в кабинет. Пришел Сталин, посмотрел, спрашивает: «Так. Кто тут у вас главный? Надо освобождать проход». Мы отвечаем, что оба главные. Он нам: «Нет, должен быть кто-то один главный, командир, а то когда два главных – вот так и получается – застряли. Тогда командование на себя беру я». Сразу сказал, кому куда встать, кому толкнуть, кому нажать – проход освободили. Ну а дальше говорит: «Том (меня так называли домашние) будет главным». Василий в ответ на это: «Ладно, пусть Том будет главным, а я чуточку главнее». «Нет, – говорит Сталин, – так не бывает. Главный всегда один, чуточку главнее не бывает, иначе выйдет неразбериха, и опять застрянете».

Еще один случай, рассказанный А. Ф. Сергеевым Екатерине Глушик: «Помню, однажды Василий прибегает домой, подходит к Иосифу Виссарионовичу и хвастает: “Папа, ребята, когда возвращались из школы, увидели, как старухи крестятся и молятся, так они бросили им под ноги пугачи-взрывчатку”. Сталин, нахмурив густые, черные как смола брови, со всей строгостью: “Зачем? Я спрашиваю, зачем они это сделали?!” Василий опешил: “А зачем они молятся?!” Отец ему в ответ: “Ты бабушку уважаешь? Любишь ее? А она тоже молится. Потому что знает чего-то такое, что ты не знаешь!»