Без мужика - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Кононенко cтр.№ 34

— Здесь представлены гораздо более точные планы отдельных районов, а также содержится намного больше познавательной информации. Вы узнаете, что в Льеже родились не только Сезар Франк и Андре-Модест Гретри, но и Жорж Сименон. А неподалеку, в селении Эрстал, живет всемирно известный художник и целитель Рене Тевиссен, у которого установлена связь с космосом, он лечит абсолютно все болезни. Лечит даже тех, кто в него не верит, и тоже вылечивает.

Гелена и Антониус ужинали вместе. Антониус предложил взять пива, и когда Гелена сказала, что вообще пиво не любит, Антониус возразил: это, мол, потому, что она не пробовала здешнего. Тут есть такие сорта пива, за которые платят неимоверные деньги, как и за отборные вина. Есть специальное пиво под рыбу, под птицу, под свинину, под дичь. Он с радостью будет каждый вечер угощать ее чем-нибудь новым. Также новый знакомый настоятельно заверил, что это ни к чему ее, Гелену, не обяжет. Он совершенно бескорыстно хочет сделать приятное гостье его города, которая к тому же такая умная и образованная. Однако ее семейным положением поинтересовался.

— У меня есть сын, — ответила Гелена, подумав, что в данный момент ее сын где-то валандается, а его отца это не беспокоит и он пишет свои стихи.

Антониус ответил, что у него есть две дочери и четыре внучки — Рея, Солана, Марианна и Офелия. Но он еще раз сможет стать отцом и успеет ребенка вырастить. Антониус не спросил, куда ее везти, он знал, где Гелена живет, потому что вчера, оставив свое авто, ходил за ней, завороженный ее походкой и пышными пепельными волосами. А по понедельникам его магазин открывается позднее, и он с самого утра сидел в своем автомобиле вот тут, смотрел на двери отеля. Когда увидел ее, тихонько двинулся за ней. Потом она пошла по узеньким улочкам, где нельзя ехать, и он, оставив свое авто, пошел следом и узнал, куда и с какой целью эта пани приехала в Льойк.

Откровенность этого человека средних лет с большой лысиной и большими синими глазами зачаровывала и удивляла. Это были абсолютно новые, не переживавшиеся ранее ощущения, абсолютно незнакомый жизненный путь, по которому хотелось пойти дальше. Оставшись одна в комнате отеля, Гелена листала страницы нового туристического путеводителя и не могла вчитаться ни в одно предложение, хотя книга была даже не на английском, а на русском. Буквы разбегались, иллюстрации расплывались, сердце колотилось от того, как он, прощаясь, сжал ее руку и как попросил разрешения увидеть ее еще раз.

На следующий вечер они встретились снова и был нежный намек: не могли бы, мол, они познакомиться ближе, не каждый же день случаются такие невероятные встречи…

Антониус был фантастическим любовником. А банальная внешность обыкновенного престарелого буржуа с брюшком неимоверным образом делала его еще более привлекательным. Гелена нырнула в невыразимо сладкий любовный туман, которого, казалось, не знала даже в годы ранней юности, когда ей было девятнадцать лет и они с Артемом только-только стали любовниками.

«Тесное общение со вторым мужчиной дает очень много», — слышала Гелена от одной из своих коллег, которая вышла замуж второй раз и была поражена новым опытом. Антониус тоже был вторым мужчиной Гелены. Артема она встретила очень рано. Они рано поженились, а любовниками стали еще раньше. Гелена прежде многих своих ровесниц познала тайны любви и гордилась этим. Но вскоре их опыт сравнялся. А потом у подруг и знакомых начались неудачные браки, стали появляться новые мужья, новые друзья, любовники и спонсоры, и они стали опытнее, чем она со своим Артемом.

Гелена все время сравнивала своего мужа, который даже на дне глубокого жизненного кризиса оставался высоким стройным красавцем, и этого небольшого смешного толстячка. Но как он умеет обращаться с женщиной! Какое лицо у него становится при этом! Как он касается, как целует, какие слова говорит! Артем всегда был классным. Но есть ли слова, чтобы сказать, каким любовником оказался Тони! Особенно Гелену трогало, когда он шептал, что мечтает еще раз стать отцом. Гелена не могла не пожаловаться, что ее муж Артем не занимался сыном. Когда тот был маленьким, Артем воспринимал его не как дитя любви, а как тяжкую обузу, хоть и был героически готов разделять хлопоты о малыше вместе с женой. Когда сын был еще грудным и было необычайно тяжело, Артем сказал Гелене: «Перетерпим это время и больше не станем делать таких экспериментов. Нам обоим нужно жить!» А Тони страстно шептал, что поздние дети — это такое счастье, которое могут оценить только те, кто его познал. Если они с Геленой дойдут до женитьбы, он будет стоять на коленях и целовать ей ножки, чтоб она родила ему ребенка. О, как сладко они будут его делать! Так, что им позавидуют боги любви всех религий! Редкие волосы на голове Тони становились дыбом, напоминая рожки, и Гелене казалось, будто у нее любовь с античным сатиром.

А пока Тони хочет знакомиться с ней все ближе и ближе. Он непременно приедет в Киев познакомиться с ее сыном — а вдруг он сможет найти с ним контакт? И Гелена ужасалась, не ведет ли она слишком рискованную игру, которая может окончиться неведомо чем?!

Днем, сидя на лекциях и участвуя в обсуждениях, она сладко вспоминала ночи с Тони и с тревогой думала о недалеком будущем, делая вид, что слушает, как сотрудница всемирной экологической организации, старательно выговаривая английские слова, рассказывает о системах очистных сооружений в общественных парках. Гелена перебирала в уме возможные ужасы, которыми может закончиться их фатальный роман с Тони: Артем убьет их обоих, когда льежский гость приедет в Киев. Или убьет себя. Или, наоборот, руки на себя наложит Тони, когда узнает, что прекрасная незнакомка со стройными ногами и пепельными волосами оказывается замужем за киевским безработным, который, преодолевая суицидальные состояния, ест из банок супы, не доеденные мужем его мамы, и, сидя дома, пишет щемящие стихи, оставляя их на видном месте, чтоб любимая жена читала их после тяжелого рабочего дня.

Если бы она не позволила событиям развиваться в том направлении, как это произошло, а проявила твердость духа и выпроводила Артема к матери, проблем бы не было. А то держала про «черный день», думала, вдруг понадобится, а вернее, ничего не думала. Просто было очень много работы. Не хватало времени разобраться с тем, что валяется в доме. Стоит, к примеру, в углу целый мешок одежды и обуви — сын из всего этого повырастал, и нет времени разобрать и отдать кому-нибудь, кому бы пригодилось, — вот и стоит, занимает место…

И снова наплывали дурманящие весенние вечера, и Тони встречал ее у выхода, и они ехали куда-нибудь ужинать, а затем к нему. Гелена ходила по комнатам на втором этаже над магазином и рассматривала портреты на стенах и удивительные книги на полках, и Тони снимал с полок фолианты в кожаных переплетах — французские и фламандские старинные книги, листал перед Геленой пожелтевшие страницы, между которыми иногда встречались засушенные поблекшие цветы с неожиданно пьянящим запахом. Новых книг в этом доме не было. Зачем они? Навряд ли какую из новых захотят открыть через триста лет. Эти же книги, если мир не рухнет, и тогда будут привлекать еще не родившихся сегодня читателей. Из библиотеки они переходили в спальню, и в интервалах между поцелуями он говорил ей, что давно мечтал познакомиться с женщиной из Восточной Европы, потому что наилучшие женщины именно оттуда. Но хорошо, что не дал брачное объявление, дождался случая, когда женщина издалека сама приехала к нему.