Наука любви и измены - читать онлайн книгу. Автор: Робин Данбар cтр.№ 25

Тяга к риску глубоко укоренена в мужской психике. Как только мальчики достигают подросткового возраста, уровень смертности среди них внезапно резко возрастает, тогда как среди девочек ничего подобного не наблюдается. Мальчишки гоняют на машинах, ведутся на «слабо», испытывают себя в опасных ситуациях, требующих физической силы, играют с оружием, принимают наркотики и в итоге – часто плохо кончают. Это вовсе не значит, что девушки никогда не занимаются ничем подобным, но девушки в целом, как группа, более осторожны, чем юноши, и меньше склонны к риску. За примерами далеко ходить не нужно: достаточно обратиться к данным национальной статистической службы. Например, в США между 2000 и 2007 годами средний ежегодный коэффициент смертности (учитывающий все причины смерти) для белых подростков мужского пола от 15 до 19 лет составил 65,5 на 100 тысяч человек, тогда как для белых девушек этот показатель равнялся всего 39,9 – почти вдвое меньше. Больше половины всех случаев мужской смертности (34,1 смерти в год на 100 тысяч человек) приходилось на ДТП, а причиной еще 15 % (10,9 смерти за год на 100 тысяч человек) стало применение огнестрельного оружия. Аналогичные данные для девушек составляли 19,8 и 1,9 соответственно, и я готов поспорить на что угодно, что в большинстве случаев, когда девушки гибли в ДТП, за рулем сидели юноши.

Дело в том, что у парней готовность к риску буквально в крови. Мы доказали это на паре очень простых небольших опытов. Раджиндер Атваль, еще один мой студент, отмечал, на каком расстоянии от пешеходного перехода находилась подъезжавшая машина, когда дорогу начинали переходить мужчины и женщины. Мужчины при этом рисковали гораздо больше, чем женщины. Что важнее, они выказывали гораздо бо́льшую по сравнению с женщинами готовность перейти улицу в условиях риска (то есть когда машина приближалась на 50 метров при красном свете), если рядом находились девушки. В случае девушек вероятность того, что они решились бы переходить улицу в условиях риска, никак не зависела от того, наблюдал ли кто-нибудь за ними в этот момент, и от того, кто были эти зрители – юноши или другие девушки. Просто юноши больше склонны к демонстрации; а поскольку лучший способ порисоваться – это показать свою отвагу, то чем серьезнее риск, тем лучше он подходит для того, чтобы показать, кто мужчина, а кто мальчишка.

* * *

Хотя в этой главе мы сфокусировались в основном на том, что, выбирая пару, человек проявляет немалую расчетливость, однако ему отнюдь не свойственно четко и ясно анализировать все плюсы и минусы такого выбора. Жизнь слишком коротка, чтобы успеть проверить все достоинства потенциального партнера. Вместо этого мы полагаемся на грубые и очевидные внешние подсказки, которые придумала эволюция, чтобы облегчить нам оценку. Причем некоторые из них столь изощренны, что для меня всегда остается загадкой: как мы умудряемся заметить и затем судить о таких, например, свойствах, как длина пальцев. Похоже, жизнь пронизана скрытой рекламой, которой мы руководствуемся, сами того не замечая.

Сперва мужской был создан пол.

Потом, окончив школу,

Творец вселенной перешел

К прекраснейшему полу!

Роберт Бернс. Растет камыш среди реки [13]

Около пяти тысяч лет назад Рамсес Великий сказал, что у его любимой жены Нефертари «полные ягодицы, но узкая талия…». Вот оно, неподвластное времени восхищение тем, что фигура женщины тяготеет к форме песочных часов: широкие бедра и большая грудь, но узкая талия. Причем восхищение вызывает не узкая талия сама по себе – хотя, как известно, викторианские дамы старались преувеличить тонкость своих талий, утягивая их корсетами (и даже доходили до хирургического удаления нижней пары ребер, чтобы добиться эффекта пресловутой «осиной талии»). Окончательный уход от угловатой подростковой фигуры знаменуется появлением большой груди и полных бедер, которые формируются в основном благодаря жиру, что откладывается в этих зонах. Мы руководствуемся целым рядом наводок, чтобы оценить, насколько потенциальный партнер отвечает нашим запросам. Зачастую такого рода наводки обрабатываются мозгом автоматически, давая нам на выходе лишь короткое «да» или «нет».

«Что-то есть в ее походке»

По сравнению с остальными приматами люди чрезвычайно толстые. У нормальных, здоровых женщин среднего телосложения около 20 % общего веса тела приходится на жир. У мужчин этот показатель ближе к 15 %, а у обезьян – приблизительно от 3 до 5 % [14] . Главная причина такой нашей упитанности – это потребность в топливе, необходимом, чтобы произвести на свет потомство с очень большим мозгом. Затраты энергии на вынашивание и особенно на выкармливание грудью младенца столь велики, что женщинам необходимо иметь значительные запасы жира, который благодаря обмену веществ можно преобразовывать в энергию для растущего малыша в течение всего длительного периода родительской опеки. У народов с нерегулируемой рождаемостью этот период включает девять месяцев беременности и от трех до четырех лет грудного вскармливания. Очевидно, что затраты энергии минимальны в течение первых нескольких месяцев беременности (пока плод еще совсем мал) и примерно последнего полугода лактации (когда ребенок уже начинает есть сам). Зато средняя часть этого периода, когда все питательные вещества ребенок получает от матери, требует огромных затрат.

В естественных условиях матери не получают достаточной пищи, чтобы компенсировать энергию, отнятую ребенком, и в итоге сильно теряют вес. У женщины, не имеющей жировых запасов, организм вскоре принялся бы перерабатывать в энергию уже не жир, а мышечную массу, для того чтобы ребенок не умер от голода. Эволюция предусмотрительно отвела места для жировых отложений там, где они больше всего востребованы (на груди и вблизи матки) – вероятно, для того чтобы свести к минимуму затраты на перенос энергии от одной части тела к другой. Откладывание организмом жировых запасов регулируется количеством эстрогена, вырабатываемого яичниками, а потому количество жира в «стратегических» областях может быть неплохим показателем способности к деторождению. Однако избыточный жир в других частях тела деторождению, наоборот, мешает – вот в чем ценность тонкой талии и фигуры «песочные часы».

Из-за потребности женщин в жировых отложениях на случай беременности и лактации женская и мужская фигуры сильно отличаются. Для мужчин – и девочек до достижения половой зрелости – характерен силуэт треугольника, а для женщин после достижения половой зрелости благодаря расположению жировых отложений – близкий к песочным часам. Половой отбор по данному признаку приводил к тому, что очертания «восьмерки» казались мужчинам сексуально привлекательными, а женщины в свой черед старались подчеркнуть такие особенности своей фигуры. И наоборот, чем ближе к треугольнику фигура мужчины (за счет широких, мускулистых плеч), тем он привлекательнее для женщин. Форму тела удобно описывать при помощи соотношения талии и бедер (СТБ): такой коэффициент получается, если ширину талии разделить на ширину бедер. Женщины находят наиболее привлекательными мужчин, у которых этот коэффициент 0,9 (талия лишь настолько у́же бедер, чтобы джинсы не сваливались), тогда как мужчины находят самыми привлекательными женщин с СТБ = 0,7 (то есть с телосложением журнальной модели). Коэффициент СТБ, составляющий 0,7, приблизительно соответствует идеальным пропорциям красоты – 90–60–90.