Семь ночей в постели повесы - читать онлайн книгу. Автор: Анна Кэмпбелл cтр.№ 81

– Да. Она вчера нанесла мне визит.

Тусклые глаза Сидони вглядывались в его черты, словно пытаясь проникнуть в мысли. Ему стоило немалого труда оставаться сдержанным.

– Ты же сказал, что больше никогда не хочешь меня видеть, – сказала она без всякого выражения.

– Сказал, – отозвался он так же монотонно.

– Тогда зачем ты здесь?

– Обстоятельства изменились.

– Они изменились для тебя. Я слышала, ты доказал свое право на титул без особых затруднений.

После того как Джозеф столько лет переживал лишение его наследства, сейчас ему было абсолютно все равно, является ли он виконтом Холбруком или простым Джозефом Мерриком. Оба – жалкие дураки.

– Как только подтвердилась подпись священника, все преграды рухнули.

– Поздравляю, – проговорила Сидони без тепла, но и без неприязни. Эту новую Сидони, похоже, мало что волновало. – Обладание титулом оправдало твои ожидания?

– Оно имеет свои плюсы. – Но он не мог назвать ни одного, глядя на женщину, которую желал, но не получил. – Приходится иметь дело со всякими подхалимами и лизоблюдами.

– Значит, оно того не стоит?

Он пожал плечами:

– Это то, для чего я был рожден.

– Да.

Повисла неловкая пауза. Он подошел к ней, зная, что собирается сказать и как собирается это сказать. Но эта бледная, бесстрастная девушка разбила его намерения. Он думал, что Сидони была уязвимой в Ньюгейте, когда он вел себя как грубиян и негодяй ничем не лучше Уильяма, но она выглядела такой хрупкой, словно могла рассыпаться на тысячи осколков, если он только дотронется до нее.

Она направилась к дорожке, старательно выдерживая дистанцию.

– Я рада, что ты получил что хотел, Джозеф. Рада, что ты вернул себе свое имя, и честь твоих родителей больше не вызывает сомнений. Я желаю тебе счастья. Знаю, ты не поверишь, но я всегда желала тебе счастья.

Она, должно быть, считает его полным кретином, если думает, что он позволит ей вот так уйти.

– Не так быстро, bella.

Ласковое слово сорвалось с языка помимо его воли. Джозеф молча обругал себя за несдержанность. Он обещал себе, каким бы злым ни был, оставаться спокойным и рассудительным и обращаться с ней как с прекрасной незнакомкой. Он будет убеждать, не принуждать. Он добьется своего, не дав волю ни гневу, ни обиде.

Ему следовало бы знать, что Сидони разобьет его благие намерения. Она всегда разбивала его благие намерения.

Он не мог доверять себе, чтобы дотронуться до нее. Тем не менее потянулся к ее руке. Через накидку ощутил, какая она худенькая. Его хватка смягчилась, хотя он не намеревался быть с ней нежным.

Она не выдернула руку. У него возникло подозрение, что она даже не заметила его прикосновения, хотя всегда замечала его прикосновения. Три месяца разлуки превратили ее в кого-то неузнаваемого. Она покорно стояла рядом, как будто их ничто не связывало, как будто той бурной, страстной недели и не было никогда, как будто они и в самом деле чужие.

Вспыхнул гнев, но он обуздал его. Перед Джозефом стояла задача, которую он должен выполнить, и если он выйдет из себя, это делу не поможет.

– Разве тебе нечего мне сказать?

Она не смотрела на него, но лицо под уродливой шляпкой еще больше побледнело.

– Нет.

– Не лги, Сидони.

– Мне нечего тебе сказать, Джозеф. – Она медленно повернулась к нему – глаза тусклые, взгляд бесстрастный. Дрожа, поднесла руку к бескровным губам. – Пожалуйста, отпусти меня.

– Ни за что на свете, – угрюмо отозвался он, сильнее сжав ее руку.

– Пожалуйста… умоляю тебя. – Сидони покачнулась. Лицо ее приобрело зеленоватый оттенок – под стать воде Серпантина. – Пожалуйста.

Та Сидони, которую он знал, противилась бы ему, настаивала, чтобы он убрал руку. Эта Сидони говорила слабым голосом, от которого ему хотелось крушить все на своем пути.

– Проклятье! Сидони, ты просто рвешь мне душу. – Он подхватил ее, когда ноги у нее подкосились, не дав повалиться на сухую зимнюю траву.

Сидони купалась в тепле и надежности. Она сразу поняла, что это руки Джозефа прижимают ее к груди. Как она скучала по этому чувству! Ей было так холодно, с тех пор как он ушел. С возгласом довольства она прильнула щекой к тонкой шерсти его пальто. Если это сон, она не хочет просыпаться.

Но реальность не позволила ей забыться надолго, жестоко напомнив, что Джозеф несет ее только потому, что она не удержалась на ногах. Как унизительно. Как неприятно. Как… откровенно.

Ее красивая фантазия, где Джозеф желает ее, разбилась о горькую реальность. Сидони проклинала свою слабость. Сегодня она пыталась съесть завтрак, но чувствовала себя слишком уставшей и больной, чтобы проглотить больше пары кусочков. Вчера вечером она заставила себя поесть, но не смогла удержать еду в желудке.

Почему, ну почему она не отправилась на север сразу же после отъезда из Уилтшира? Но ее так тошнило все время, что долгая поездка в карете была невозможна. К тому же она понимала, что если бы Джозеф захотел, то нашел бы ее везде.

– Поставь… поставь меня. – Гордость – это все, что у нее осталось, и она должна быть твердой, но просьба вышла слабой, вымученной.

– Нет.

Голос его прозвучал резко. Когда Джозеф подхватил ее на руки, ей почудилось, что он вновь превратился в того мужчину, который нашептывал ей нежности, унося к звездам.

Сердце ее колотилось от страха и отчаяния.

– Пожалуйста, Джозеф, я могу идти.

– Хорошо.

Он резко остановился и поставил ее на ноги. Голова у Сидони тут же закружилась. Она судорожно вздохнула, чтобы успокоить взбунтовавшийся желудок. Нельзя, чтобы ее стошнило. Только не сейчас, не перед Джозефом. Это было бы слишком унизительно. В любом случае в желудке у нее все равно ничего нет. Желчь наполнила рот. Она почувствовала, что падает в какой-то черный колодец.

Откуда-то издалека услышала она, как Джозеф чертыхнулся, вновь подхватив ее на руки. Сидони попыталась воспротивиться, но мышцы оставались слабыми и безвольными. В душе она по-прежнему была сильной и решительной, но тело подвело. Она ждала, когда он скажет какую-нибудь колкость, но он молчал.

– Куда ты меня несешь? – спросила Сидони, когда желудок немного успокоился.

– В свою карету, – коротко бросил Джозеф.

Она говорила себе: не имеет значения, что он ненавидит ее. Важно лишь построение надежного будущего. В последние месяцы только эта суровая мысль и помогала ей держаться. Но она утратила свою успокаивающую силу, когда Джозеф крепко прижал ее к себе, хотя это была лишь пародия на его пылкие объятия в замке Крейвен.