Спальня, в которой ты есть - читать онлайн книгу. Автор: Эмма Марс cтр.№ 70

Сосок (сущ., м.р.). Больше всего в твоих сосках меня восхищает одна особенность – они могут меняться. Это зависит от многих факторов, от того, как я к ним прикасаюсь, они реагируют даже на самое легкое прикосновение, перепад температуры или сквозняк.

Мои пальцы быстро, нежно ласкали грудь, как и было описано его словами. Соски уже напряглись, а ареолы вокруг них горели, покрывшись маленькими, едва заметными шариками, при каждом прикосновении к которым по моему телу пробегал электрический заряд.

Грудь (сущ., ж.р.). Если грудь и не является тем, что дает нам жизнь, то она первая дарит желание.

Я провела рукой по своей груди, как бы это сделал Луи. Она набухла и затрепетала. Мое дыхание становилось учащенным и прерывистым, и тепло, которое разливалось по груди, медленно спускалось вниз живота.

Промежность (сущ., ж.р.). Это твое сокровенное место, запрятанное между бедрами. Может быть, она неприметна с первого взгляда, но стоит лишь легонько прикоснуться к ней, подарить ей мимолетную ласку, беглый поцелуй, как она способна воспламенить все, что находится вокруг нее.

Я легонько провела пальцем по этой тоненькой нежной полоске кожи так, словно Луи на расстоянии давал мне указания. Мои ягодицы раздвинулись, вагина широко раскрылась и с наслаждением приняла внутрь себя два пальца. И пока я не дошла до пика, я не могла сосредоточиться на чтении.

Кулак (сущ., м.р.). Крепко сжатый кулак, угрожающий. То, что чаще всего расценивается как оружие, может стать источником наслаждения, если знать, как его применять и пользоваться этим с определенным искусством.

Я не помнила, чтобы раньше когда-либо вводила в себя полностью всю руку, но сейчас решила воспользоваться советом Луи. Насколько возможно глубоко я засунула туда свою руку и начала ласкать стенки влагалища. Постепенно я стала ощущать, что все внутри меня сокращается. Как биение сердца. С такой же ритмичностью и частотой я начала сжимать и разжимать пальцы внутри влагалища, все быстрее и быстрее. Чем сильнее я давила вглубь себя, чем быстрее был мой ритм, тем скорее я приближалась к победному концу. Одной рукой я зажимала себе рот, чтобы сдерживать безумные крики, готовые вырваться из груди. И наконец это случилось. Крепость взята, город побежден.

В момент наступления оргазма все пальцы резко раздвинулись во мне в разные стороны, и пронзительный крик прорезал умиротворенную тишину вечера.

Я не представляла, как можно было передать Луи те разбросанные мысли и заметки, которые я постоянно писала в телефоне и которые, собственно, составили основу этой книги. Так как мое расследование не было доведено до конца, я решила, что еще рано его с ними знакомить. Я не хотела, чтобы он неправильно истолковал мои намерения. Чтобы он подумал, что я просто любительница совать свой нос в чужие дела, а потом выставлять на всеобщее обозрение обнаженные души.

Была ли наша вынужденная разлука тем самым решающим испытанием для наших чувств? Не стоила ли она как раз таки дороже всех наших развратных приключений? Не был ли тот образ Луи, который каждый день приходил ко мне, вылезал из шкафа моих фантазий, самым правильным, самым близким к оригиналу того человека, которого я любила?

Сквер д’Орлеан, дом номер 5.

Забить адрес в поисковую строку интернета – это единственное, на что у меня хватило сил, когда я вернулась домой.

На прощание Маршадо обнял меня. Это неожиданное выражение чувств с его стороны несколько растрогало меня, и я пару минут молча стояла в его объятиях. Я не сомневаюсь, что этим жестом он скорее искал поддержи и тепла для себя, чем хотел его кому-то дать. От резкого запаха его пота, смешавшегося с ароматом туалетной воды, меня немного подташнивало, но мне не хватило смелости оттолкнуть Маршадо. Если бы я нуждалась в каких-либо его услугах, то его объятия были бы последней вещью, на которую я бы согласилась.

Я не совсем правильно напечатала свой запрос, и поэтому первые ссылки, которые мне предложил поисковик, оказались сайтами агентств недвижимости. Они обращали внимание на типичный английский шарм этого дома, построенного в неоклассическом стиле архитекторами Эдвардом Крези и Джоном Нашем. Я также отметила про себя то, что дом был построен за земле, некогда принадлежавшей некой мадемуазель Марс.

Но на первом же сайте я нашла много полезной и интересной информации – например, список знаменитых людей, которые жили в сквере д’Орлеан начиная с 1830 года и до наших дней: Александр Дюма, Эжен Делакруа…

Мое внимание вдруг привлекла одна цитата, датированная 1842 годом, которая начиналась со слов: «Два дня назад мы переехали на площадь д’Орлеан, в дом номер пять. Квартира очень красивая и удобная, но у нас пока что практически ничего нет».

Мне было достаточно бегло просмотреть еще несколько параграфов, чтобы догадаться, кто автор этого произведения: Жорж Санд. Чтобы догадаться, кто же такие «мы», следовало прочитать еще несколько строк, написанных ниже и, похоже, слегка окрашенных оттенком ревности: «Маэстро, в свою очередь, старался изо всех сил создать свой салон, здесь же, на площади д’ Орлеан, но в доме номер 9, чтобы принимать там своих изысканных графинь и великолепных маркиз». Маэстро, конечно, был Шопен.

Если Аврора когда-то жила в этом доме, она явно должна была располагать весьма внушительными средствами. Это во-первых. Во-вторых, у нее должна была иметься серьезная причина для того, чтобы жить одной. Или, может, она здесь жила, когда покинула Сен-Мало, но до того, как вышла замуж за Дэвида и переехала в его квартиру на улице Мандел.

В любом случае что-то здесь не сходилось. Единственная гипотеза, которая казалась мне более или менее правдоподобной, заключалась в том, что эту сделку с недвижимостью совершил еще Жан-Франсуа Дельбар для того, чтобы иметь возможность со временем перебраться в столицу. Нотариус достаточно хорошо зарабатывал и, безусловно, обладая достойным уровнем культуры, понимал, что это место для жизни – просто находка. Но тот факт, что он купил квартиру именно здесь, в двух шагах от улицы Тур де Дам, не переставал меня волновать.

Наступил вечер, мои мысли вернулись к Франсуа Маршадо и тому расследованию, которое мы с ним проводили. Я с трудом сдержала свое нетерпеливое желание позвонить ему прямо сейчас – он должен был как раз только что сесть в поезд, следовавший в Сен-Мало, – и решила заняться обязанностями, возложенными на меня заместителем главного редактора газеты «Экономист».

Я последовала советам Маршадо и составила примерный распорядок дня Дэвида, скромно озаглавив свое произведение: «Двадцать четыре часа из жизни Дэвида Б., владельца заводов, газет и пароходов». Я не пропустила ни одной детали, которую просил указать мой командир, вплоть до марки зубной пасты, которой пользуется директор крупной компании. Все это я описывала с той холодной точностью и беспристрастностью, с которой обычно составляют каталоги.

Каждое утро Дэвид просыпается в 6 часов 25 минут, не в пятнадцать, не в половине седьмого – ровно в двадцать пять минут, когда раздается резкий звонок его будильника Cerutti 188. Он никогда не потягивается, не нежится в постели, пытаясь лишние пять минут поваляться под теплым одеялом и отсрочить наступление дня. Дэвид встает с кровати всегда бодрый, полный сил и энергии, готовый преодолевать сложности грядущего дня, который, как правило, длится двенадцать-пятнадцать часов. Следующие полчаса у него строго расписаны на пятиминутки: пять минут на бритье бритвой «Луи Витон»; пять минут на душ с гелем марки Roger&Gallet (аромат цитрусового леса); пять минут на то, чтобы одеться в костюм, сшитый по специальному заказу или же взятый из коллекции Поля Смитта, на двух пуговицах. Потом Дэвид сбрызгивается туалетной водой, на его полочке в ванной обычно стоит как минимум пять разных флаконов, он старается выбирать аромат под настроение, но чаще всего остается верен классике: Habitrouge от Guerlain или Eausauvage от Dior. Пять минут у него уходит на то, чтобы выпить чашку кофе марки MalongoBlueMoutain и съесть миску хлопьев QuakerOastLife, слегка политых миндальным молоком без лактозы, затем выпить еще стакан свежевыжатого апельсинового сока. И, наконец, последние пять минут посвящены проверке iPhone 5 и ноутбука MacBookAir, после этого он берет со стола несколько принесенных накануне досье, и в 6 часов 55 минут, ну или в худшем случае в 7.00 Дэвид Б. готов идти завоевывать мир…