Продажные журналисты. Любая правда за ваши деньги - читать онлайн книгу. Автор: Удо Ульфкотте cтр.№ 11

Тогда я еще не знал, с каким презрением сотрудники секретных служб отзываются о журналистах. «Журналиста можно поиметь дешевле, чем хорошую шлюху, всего за пару сотен долларов в месяц». Редактор Филип Грэм из «Вашингтон пост» процитировал эти слова одного из агентов ЦРУ, рассказывавшего о готовности и о цене журналистов, соглашавшихся по заданию ЦРУ заниматься пропагандой в своих статьях. Естественно, при поддержке работодателей, которые все это знали и одобряли. А БНД была длинной рукой секретных служб США, своего рода дочерней организацией. В БНД мне, правда, денег никогда не предлагали. Но предлагать их мне и многим моим немецким коллегам было и не нужно. Нам и без того было чрезвычайно лестно, что нам было позволено писать по заказу секретной службы или в какой-то иной форме работать на нее40.

Я узнавал немало фактов, но сообщать о них другим мне было запрещено. Видимо, меня таким образом подвергали проверке на надежность – гожусь ли я в подручные и лакеи спецслужб или нет. Иностранные секретные службы оплачивали и мои поездки. Так, например, британские спецслужбы оплачивали мои поездки на конференции секретных служб в Уилтон-Парк41. Это британское поместье после окончания Второй мировой войны первоначально использовалось в качестве лагеря для перевоспитания42 специально отобранных британцами немцев, да и впоследствии использовалось для управления немцами – например, журналистами вроде меня. Все это оплачивалось британскими спецслужбами. В разоблачениях Эдварда Сноудена, предавшего гласности секреты спецслужб, об этом ни слова. Вероятно, в его документах соответствующая информация отсутствует.

Летом 2005 года я, будучи в то время «главным корреспондентом» весьма гламурного журнала «Парк-Авеню», из своего офиса в здании гамбургского издательства «Грюнер + Яр» более часа разговаривал по телефону с многолетним директором ЦРУ Джеймсом Вулси, жена которого работает в трансатлантической пропагандистской организации Германский фонд Маршалла (об этом мы поговорим позднее). Во время разговора я удивился тому, что связь не обрывалась, хотя Вулси во время телефонного разговора сначала сидел в своем офисе в Вирджинии, затем – в лимузине и, наконец, в вертолете. А связь была такой хорошей, как если бы мы сидели с ним в одной комнате с глазу на глаз. Темой нашего разговора был экономический шпионаж. Вулси хотел, чтобы я опубликовал в одном из изданий «Грюнер + Яр» материал, создающий впечатление, что США не занимаются в Германии экономическим шпионажем через свои секретные службы. Абсурдным мне представилось не только содержание нашего разговора, которое, к счастью, так и не было опубликовано. Действительно абсурдным был, с моей точки зрения, тот факт, что издательство «Грюнер + Яр» после нашего разговора, как что-то само собой разумеющееся, послало в Вирджинию секретарше цэрэушника Вулси букет цветов, потому что один из сотрудников «Грюнер + Яр» не желал обрывать контакт, установившийся с ЦРУ.

Да, оглядываясь назад, я вижу, что тоже был одним из тех преступников, которые снабжались материалами со стороны и использовались в качестве послушного орудия. Я был лоббистом, обязанным через СМИ влиять на общественное мнение. Но тогда я не желал отдавать себе в этом отчет. Поэтому я вполне понимаю, почему мои бывшие коллеги, которые сегодня все еще ведут себя именно так и, к примеру, являются членами проамериканских лоббистских объединений или близки к ним, не желают отдавать себе в этом отчет и сегодня. А тенденциозность подачи информации нашими ведущими СМИ подтверждается (на многих примерах, взятых, в том числе, и из ФАЦ) хотя бы опубликованной в 2012 году в Мюнхене студенческой курсовой работой «Тенденциозная атрибуция в немецких печатных средствах массовой информации»43. Некоторое время тому назад я нашел заголовок «Исследование: ФАЦ – одна из наиболее читаемых лоббистами газет»44. В озаглавленной так статье было написано: «Газетой, чаще всего читаемой немецкими лоббистами, является “Франкфуртер альгемайне цайтунг”. 88 процентов всех лоббистов читают, в первую очередь, ее». Интересно, почему? Попробуем приглядеться к ней внимательнее.

Бывший федеральный президент Германии Йоханнес Рау (СДПГ) сказал однажды: «Опасность возникает, когда журналисты влияют на политические процессы, или даже на исход выборов, путем активных действий, руководствуясь интересами посторонних сил. Опасность возникает, когда путем искажения или полуправды сознательно усиливаются, а тем более – создаются настроения».

Оценивая собственное прошлое, могу сказать, что был одним из тех, кто должен был своими репортажами влиять на политические процессы. Когда меня, например, в ходе моих бесчисленных зарубежных командировок иногда снабжал «информацией» для моих публикаций в ФАЦ соответствующий резидент БНД, я считал это чем-то само собой разумеющимся. Правда, у меня никогда не было возможности проверить правдивость полученной информации. Тем не менее я послушно распространял ее, при поддержке моего тогдашнего начальства. Используемая мной формулировка чаще всего звучала так: «по данным из кругов секретных служб». В ФАЦ прямо-таки гордились своими хорошими связями с «кругами секретных служб». Но при этом никто не мог проверить достоверность подброшенной этими «кругами» информации. Мы просто публиковали ее. Оценивая прошлое, я испытываю за это неловкость. Правда, я участвовал в этом деле добровольно, но в то же время меня предупредили, что я могу быть уволен, если не буду в нем участвовать. Да, такое бывает, это не выдумка. Тогда я был студентом, изучал юриспруденцию, и на всякий случай спросил коллег-юристов, как понимать сделанное мне предупреждение. Они подтвердили, что работодатель вправе уволить сотрудника, если тот откажется сотрудничать с БНД. Впоследствии я смог лично ознакомиться с несколькими соответствующими судебными вердиктами. Вот вам пример: один пилот, работавший в авиационной фирме «Аэро-Флюгдинст», дочерней компании АДАК, и отказавшийся неофициально работать на БНД, был уволен как «представляющий угрозу для государственной безопасности». И суд по трудовым спорам признал его увольнение законным45. Многие читатели сочтут, что такое возможно не в демократическом государстве, а разве что в странах вроде ГДР. Но реальность была именно такова. Огромная сеть немецких зарубежных корреспондентов тоже представляла интерес для БНД. Это была безупречная маскировка для проведения сомнительных расследований под прикрытием «журналистов», которых нельзя было ни в чем заподозрить. Коллеги, занимавшиеся этим, рассказывали мне об этом за рубежом, поскольку я тоже был вовлечен в эту сеть. Мы обещали друг другу молчать об этом. Но не мешает запомнить, что в БНД, наряду с 6000 штатных сотрудников, имеется еще около 17 000 сотрудников «неформальных». У них совершенно обычные профессии, и они никогда публично не признаются в сотрудничестве с БНД. Так обстоит дело повсюду в мире. Ибо, как я узнал в силу своей работы за рубежом на протяжении десятилетий, почти все зарубежные корреспонденты американских или британских газет работали на соответствующие национальные секретные службы. Надо просто помнить об этом и не воображать, что статьи и репортажи СМИ «нейтральны».

Когда я, с одобрения моего работодателя, работал для близкой к секретным службам Федеральной академии политики в области безопасности или в рабочее время, в конце лета 1993 года, получал внеочередной шестинедельный отпуск, чтобы последовать приглашению трансатлантической лоббистской организации «Германский фонд Маршалла Соединенных Штатов», это тоже никак не могло остаться без влияния на мои репортажи. Так, например, «Германский фонд Маршалла» в период моего пребывания в Нью-Йорке отправил меня с полицейским ночным патрулем в Бронкс. Об этом я написал в ФАЦ статью «Через эти двери проходят самые крутые в мире полицейские». Это была одна из многочисленных позитивных статей о США, написанная со скрытой и ненавязчивой подачи «Германского фонда Маршалла». В это трудно поверить, но я получил даже заряженный пистолет, но это действительно так. У меня сохранилась фотография, на которой мне вручают его в полиции Нью-Йорка. Читатель ничего не узнал о закулисных обстоятельствах столь благожелательного репортажа, появившегося в ФАЦ. Он также не узнал о тех скрытых контактах, которые мне помогли установить во время той поездки. Мне, например, организовали встречу с Резой Киром (Сайресом) Пехлеви, сыном иранского шаха, который все еще надеялся вернуть, с помощью ЦРУ, своей семье престол в Тегеране. Реза Кир Пехлеви нуждался, прежде всего, во внимании СМИ к своей особе. И ФАЦ надлежало, как и многим другим солидным газетам, оказать в нужное время медийную поддержку этим планам. Это я узнал во время нашей встречи.