Кукловод. Книга 2. Партизан - читать онлайн книгу. Автор: Константин Калбазов cтр.№ 19

— Ну. Здесь не в бровь, а в глаз.

— Вот именно. Поэтому я и решил, сначала все сделаю, выдам результат, а там уж… Вот не поверите, взятки совал, только бы в армию к Брусилову попасть. И снова посулы сую, чтобы раньше времени не отправили, чтобы успеть подготовить хотя бы одно отделение, костяк будущего подразделения.

— Но почему «маузеры» и револьверы? Ведь это оружие ближнего боя.

— А мне не нужен бой на дальних дистанциях. Тихо подкрасться и тихо же, как снег на голову. Диверсанту если и придется драться, то накоротке, а тут уж нужно оружие легкое, маневренное и скорострельное.

— Вы воевали?

— Не на этой войне, — покачал головой Шестаков, — но поверьте, опыт у меня есть. И немалый.

— Для японской вы молоды. Балканы?

— Без разницы.

— Ладно. Но почему «маузер»? Признаться, несмотря на его популярность у наших господ офицеров, оружие довольно капризное, требовательное и порою даже ненадежное.

— «Маузер», конечно, не идеальный вариант, но лучшее из того, что есть. Правда, можно еще лучше. И вот именно об этом я и хотел поговорить с вами.

— Ваши предложения, о которых вы упоминали?

— Да. Вечерами, знаете ли, делать нечего, вот и кудесничаю.

Шестаков достал из стола альбом для рисования и положил перед Федоровым, попыхивающим папиросой. Сам прапорщик не курил, но любезно предоставил гостю пепельницу и открыл форточку.

Полковник не без интереса взял альбом и начал рассматривать представленные там рисунки. Именно, что рисунки. Шестаков хорошо рисовал, не отнять, а Шейранов же кое-что помнил из своей прошлой жизни. Вот только никаких размеров или технических тонкостей он не знал. Изобразил то, что помнил и как помнил. Ну а чего не помнил, указал так, в общем, без какой-либо конкретики.

— Нда-а. Объясните? — поинтересовался Федоров.

— Давайте с самого начала, — предложил Шестаков, и полковник открыл альбом на первом листе, после чего внимательно посмотрел на прапорщика. — Это пистолет-пулемет. Ложе деревянное, магазин коробчатый, на тридцать патронов. Патроны как раз маузеровские. Длина ствола сантиметров тридцать. Думаю, прицельная дальность должна получиться в пределах двухсот метров. Ведет огонь и автоматический, и одиночный. Механизм спусковой, простой, как молоток. О деталях и о том, какой должен быть затвор, не спрашивайте. Не знаю.

— Хм. Ну, в общем, принцип понятен. А вот это что?

— Кожух охлаждения, это скос перед стволом, компенсатор и пламегаситель.

Ну да. Шейранов, используя способности Шестакова, нарисовал самый обычный «ППШ», разве только убрал дисковый магазин, заменив его коробчатым. Ну а дальше.

Дальше уж пусть занимается тот, кто получше разбирается в этом вопросе.

— А вообще должно получиться довольно удачно. Чуть ли не самая трудоемкая и важная часть любого оружия — это ствол. Так вот, из одного ствола обычной пехотной винтовки можно делать два ствола. Один для карабина, второй для автомата. Пехотный вариант винтовки так же, как драгунский, по сути, себя изжили. Об этом буквально кричат все последние конфликты и войны. Большие открытые пространства вполне перекрывают пулеметы, солдату же остаются средние дистанции, с которыми справится и карабин. И тех штыковых атак, для которых предназначена винтовка, уже нет. Зато есть рукопашные в стесненном пространстве окопов, где с винтовкой не развернуться, а вот карабин самое то. Почти. Потому что к компактности нужна еще и скорострельность, и вот тут пистолет-пулемет выходит на первое место.

— Да, но у него недостаточная дальность и вряд ли будет высокая точность.

— А я прямо и говорю, что по сути это оружие ближнего боя, но зато его эффективность должна быть на высоте.

— Так, а это что? Если не ошибаюсь, миномет?

— Именно. Калибр может быть от пятидесяти до ста или даже ста двадцати. Тут нужны не мои мозги. Но главное — это схожесть конструкции и простота. Стальная труба с боевым выступом, стальная же платформа и сошки. Мина вообще изготавливается простым литьем из чугуна, практически никаких токарных работ. Дистанция… Я не знаю, но думаю до полукилометра, а может, и дальше. Говорю же, я вижу идею, а как все выйдет на деле, дело и покажет.

Далее собеседники быстро пробежались по остальным задумкам Шестакова, которые он рисовал вечерами, когда не валился с ног от усталости. Были там и противопехотная мина, и ручная осколочная граната, причем в двух вариантах, из гнутого железа, нарисованная по памяти «РГ-42», и литая из чугуна «Ф-1». Единственное, что прапорщику удалось нарисовать в деталях, хотя опять же без размеров, — это запал.

— Та-а-ак. Интере-эсно, — добив последней затяжкой уже четвертую папиросу и сощурившись от дыма, произнес Федоров. — Позвольте, молодой человек.

Полковник без зазрения совести согнал прапорщика с хозяйского места за столом и сам разместился с удобством, наконец сумев вытянуть затекшие ноги. Похрустел шеей, повел плечами и, тряхнув головой, произнес:

— Надеюсь, вы это все не от руки рисовали? Найдутся готовальня, линейка, бумага?

— Разумеется, — ответил Шестаков, выкладывая перед Федоровым все затребованное.

— Извините, — заглянула в приоткрытую дверь Ирина. — Вы здесь уже час сидите. Может быть, чаю?

Шестаков посмотрел на Федорова, потер переносицу и наконец решительно заявил:

— Ириша, нам бы кофе. И если у нас запасы невелики, то лучше бы пополнить. Чувствую, мы тут надолго.

— Простите Христа ради, Ирина Сергеевна, но больно уж Иван Викентьевич занятный собеседник. Признаться, я пока еще не понял, в добрый ли час я его повстречал, но чувствую, что эта встреча добавит мне седых волос.

— В добрый, уж поверьте мне, — уверенно заверила гостя Ирина. — Значит, кофе? Вот и ладно.

— Ну-с, молодой человек, присаживайтесь, и давайте попытаемся придать вашим ощущениям и догадкам хоть какие-то стройность и конкретику, — когда Ирина скрылась за дверью, произнес Федоров, разминая пальцы.

— Иван Викентьевич, стоит ли самому совать голову в пекло? — с сомнением произнес заглянувший в блиндаж командир роты.

Капитан Глымов, мужчина средних лет, невысокого роста и коренастого сложения. С первого же взгляда видно, что человек он рассудительный, спокойный и уверенный в себе. Ну и как любая сильная личность, напрочь лишенный спеси, что и подтвердилось с самого начала их общения. И в результате беспримерное уважение солдат, которое ощущалось сразу.

Сосед по блиндажу, поручик Малкин, тут же поддержал командира соответствующим жестом, мол, а я о чем ему говорю. Этот был в противоположность начальнику высок, худощав и весьма словоохотлив. Правда, при ротном все же старался сдерживаться. Было видно, что он пытается ему подражать, вот только выходило не очень, темперамент брал свое.