Эпоха Рамсесов. Быт, религия, культура - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Монте cтр.№ 76

Восшествие на трон набожного и любимого богами фараона обеспечивало всему Египту процветание и всяческие блага. Но теперь следовало еще восславить плодородие страны. Статуи богов ставят на землю. Помощники распорядителя церемонии окружают царя и царицу. Один из них подает фараону серп из позолоченной меди и пучок бедет вместе с корнями и землей – символ безбрежных полей Египта, простиравшихся от моря до порогов. Фараон срезает колосья так же высоко, как жнецы Фиваиды, а в это время жрец поет новый гимн в честь «Мина на возделанном поле». Мин, владыка пустынь, прежде чем завоевать Коптос, действительно остановился в некогда плодородной долине, которая тянулась от этого города до долины Рахену. Он создал здесь пастбища для многочисленных стад. Снопик бедет подносят фараону и богу, но каждый оставляет себе по колоску. Поют последний гимн, в котором мать Мина прославляет силу своего сына, победителя всех врагов.

Этими двумя гимнами церемония заканчивается. Статую Мина относят обратно в храм. Фараон прощается с богом, возжигает благовония, совершает возлияния, жертвует новые дары. Мин коротко благодарит. Затем фараон вновь надевает синий шлем, который был на нем вначале, и возвращается во дворец.

На изображениях великих шествий в честь Мина мы видим лишь бога и царя, членов царской семьи, жрецов и высших чиновников. Художники, выполнявшие росписи на стенах храмов Карнака и Мединет-Абу, не стали утруждать себя изображением простых смертных. Вообще-то, эти празднества происходили в то время года, когда у земледельцев было много работы в поле, и все же на них, несомненно, присутствовало много народа. Египтяне никак не могли упустить случай поглазеть на процсесию, сопровождавшую Мина и его белого быка.

Пышный праздник Амона в Опете пользовался куда большей популярностью, чем торжества в честь Мина. Справлялся он в течение всего второго и третьего месяца разлива, когда нильские воды достигали высшей точки. Земледельцы в это время были совершенно свободны. Лодки плавали не только по Нилу и каналам, но и прямо по затопленным полям. Люди уже не могли передвигаться по насыпям, размытым поднявшейся водой. Все лодки и плоты шли в ход.

Праздник начинался в карнакском храме. У подножия гигантских пилонов располагались бродячие торговцы. Они предлагали арбузы, гранаты, виноград, фиги и смоквы, ощипанную и готовую для жарки или уже изжаренную дичь и, конечно, хлеб. В храме жрецы сбивались с ног. Прежде всего требовалось извлечь из хранилищ переносные ладьи фиванских богов. Самой большой была ладья Амона. Ее легко узнать по двум бараньим головам – на носу и на корме. Ладью богини Мут украшали две женские головы с головными уборами в виде коршунов, потому что имя супруги Амона писалось с иероглифом, обозначающим коршуна. Третья ладья с головами соколов принадлежала Хонсу. Носильщики пересекали дворы с этими ладьями на плечах, проходили между пилонами и углублялись в аллею сфинксов с бараньими головами, которая входила в огромный храмовый комплекс. На них были надеты только длинные юбки с бретелькой через плечо. Впереди шагал музыкант с тамбурином. Жрецы в накинутых на плечи шкурах пантер возжигали в курильницах с ручкой терпентин, сыпали песок, помахивали зонтами и опахалами.

У набережной стояла целая флотилия. Настоящие ладьи Амона, его супруги Мут и Хонсу не имели ничего общего с переносными моделями, только что извлеченными из храмовых тайников. Это целые плавучие храмы длиной от ста двадцати до ста тридцати локтей, то есть гораздо крупнее большинства нильских судов, от которых они к тому же отличались неслыханной роскошью. Они были построены из настоящей пихты и вполне годились для плавания, несмотря на огромный груз золота, серебра, меди, бирюзы и лазурита. Одного золота на судне было четыре с половиной тонны! Корпус украшался наподобие храмовых стен рельефами, на которых фараон совершал ритуальные обряды в честь Амона. На палубе посередине ладьи возвышалась большая кабина, целый дом под балдахином, где хранились переносные ладьи, статуи и священные принадлежности для церемоний в храме. Перед этой кабиной, как перед настоящим храмом, стояли два обелиска и четыре мачты с лентами. Всюду на палубе видны статуи и сфинксы. Две гигантских головы барана украшали нос и корму. Ладьи Мут и Хонсу, а также царская ладья выглядели примерно так же и были чуть меньше ладьи Амона.

Чтобы вывести эти тяжелые суда на большую воду, мобилизовали целое войско, вооруженное копьями, щитами и топорами на коротких ручках. По бокам становились матросы и знаменосцы со штандартами. Сначала исполнялся гимн в честь Амона. Затем все брались за канаты и по команде начинали тащить священные ладьи под ободряющие возгласы толпы, собравшейся на набережной. Женщины потрясали систрами и трещотками. Мужчины хлопали в ладоши и под аккомпанемент тамбуринов распевали ливийские и воинские походные песни. Негры плясали и толкались друг с другом, а солдаты – кто с трубами, кто с украшениями из перьев в волосах – шагали в толпе.

Но вот самое трудное позади. Священные ладьи спущены на воды Нила. Здесь их берут на буксир суда под парусами или на веслах, которыми управляют капитаны. Суда всех форм и размеров сопровождают эту помпезную флотилию. Среди них можно заметить небольшую изящную ладью в форме водоплавающей птицы с резной человеческой головой на рулевом весле. Она до бортов нагружена всякой провизией. Один человек поправляет что-то на лотке, другой складывает пирамиду из овощей и фруктов.

С обоих берегов Нила за этим грандиозным спектаклем наблюдают жители всей округи и по-своему участвуют в празднике. Повсюду расставлены палатки с едой и напитками. Провизию подвозят со всех сторон. Гонят стада быков и телят, ведут газелей, каменных козлов и сернобыков, несут корзины с птицей, фруктами и горшки с терпентином для воскурения. Быков забивают тут же под открытым небом, быстро разделывают, и носильщикам остается сделать всего два шага, чтобы донести куски мяса до небольших строений с тонкими колоннами, где без устали трудятся повара. Ливийские воины не переставая бьют в тамбурины. Обнаженные до пояса танцовщицы пляшут под звуки систров и трещоток.

Цель этого священного плавания – Южный Опет, современный Луксор, где Амону предстояло гостить почти целый месяц. Мы не знаем точно, чем занимались египтяне в это время. Амон, в сущности, был новичком в огромном пантеоне египетских богов – он обосновался в Фивах, когда давно уже началась династическая эпоха. Египтяне дали ему в супруги Мут и сделали Хонсу его сыном, потому что как-то неудобно самому могущественному богу быть без семьи, но о нем нет ни одного мифа. Правда, Амон унаследовал от Мина несколько эпитетов и атрибутов и мог с тем же успехом позаимствовать несколько эпизодов из мифов о нем. Поэтому не исключено, что во время этих бесконечных празднеств показывали какие-то более или менее интересные эпизоды из деяний Амона, например, в присутствии фараона могли вспомнить о его чудодейственной помощи Рамсесу II, окруженному воинами хеттов.

Праздник завершался не менее торжественным возвращением священной флотилии. С кораблей снимали переносные ладьи и уносили в чехлах, из которых они были извлечены двадцать четыре дня назад. Тот же самый кортеж под звуки тамбуринов, но, может быть, уже не так весело, проходил обратно по аллее сфинксов с бараньими головами до врат храма. Теперь царь мог быть уверен, что боги даруют ему всевозможные блага и милости: «Долголетие Ра, продолжение дела Атума, годы вечности на троне Хора в радости и мужестве, победу над всеми странами, могущество отца его Амона ежедневно, власть над Обеими Землями, телесную молодость, памятники, вечные, как небо, весь народ Египта».