Любовь? Пожалуйста!:))) - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колотенко cтр.№ 84

– Ага, – говорит Юля, – кажется…

Наша Пирамида, которая ведь по сути и призвана стать новым раем, ей не совсем подходит. У вас, говорит она, чересчур много всяких условностей. Простота простотой, но ее нужно выковыривать из камня, выгрызать, ага, высекать резцом ваше совершенство. Работать как Роден, отбрасывая все лишнее. Это – мучительно. Это – кабала…

Она готова, я знаю, жить в муках, но ради чего?

– А какая здесь средняя продолжительность жизни? – спрашивает она.

– Семьдесят семь лет.

– Пф! Всего-то?..

Я пожимаю плечами, мол, что есть, то есть.

– Я готова здесь жить и подольше, хоть сто лет.

Да, да, это я знаю.

– Ты позвонил Амалии? Она встретит нас?

Обойдется твоя Амалия!

– А как же! – вру я.

– Вот, – говорит она, – я и готова… Смотри!..

Я просто слепну! Её магнетическое обаяние сведёт меня с ума. Я готов ее загрызть!..

– Счас… Секундочку…

Мне просто нечем крыть: ведь жизнь – это мука, жить же в совершенстве – мука вдвойне.

– Здесь даже акулы ручные! – произносит она, крася ресницы.

– Правда?!.

Валюта – вату.

– И самый дружелюбный на планете вулкан!..

– Угу…

– Ну вот… Как я тебе?…

Я признаю: она ослепительна! Я готов тут же взять ее и нести на руках, на выпростанных вверх руках высоко над головой… Я готов сотворить из своих ладоней трон для нее, для Нее – Богини…

Так носят только То, Что тебе наиболее дорого, только Тех, Кто сросся с тобой, только Ту Единственную…

Я готов!

Да, – Божественную…

Она царит в моей душе, как Мария царит во Вселенной.

Я готов съесть ее до самой последней косточки, до последней капельки крови… Выпить!

Вампир!

Я понимаю и это: моя жизнь в ее руках.

Фарида – значит Жемчужина! С арабского… Турки же говорят «Птичка певчая». А Фалюсенька – так ее называю я. Я и ее друзья. Я называю ее…

Я пока не придумал для нее названия.

Мы приехали в аэропорт Бауэрфилд за час до вылета…

И вот уже гул турбин, ночь, под ногами Индийский океан… Или все еще Тихий?

Мы вылетели из Вилы в 10.40 по местному времени, Соломоновы острова, Гвинея, Джакарта, Сингапур…

Теперь ночь…

Июль, завтра четвертое…

Какой июль? Какое четвертое?!.

Умопомрачение: новый год на носу!

В сотый раз я рассказываю ей анекдот о глухой акуле. Я всегда его рассказываю, когда мы летим над океаном, и всегда она лишь кивает, мол, да-да, я помню. Теперь же я даю ей возможность не сдерживать свою радость, и Юля благодарна за это. Ее искренний звонкий смех вырывается из нее как пар из гудка. Смех – как проявление радости! И, конечно же, будит сидящих рядом пассажиров, которые, протерев кулаком глаза и глядя на Юлю, тоже улыбаются…

Я смотрю на часы: 00.00.

– Поздравляю, – говорю я, когда ей удается справиться со своей радостью.

Теперь она смотрит на меня с удивлением: с чем ещё-то?

– Поздравляю, – говорю я еще раз, и преподношу ей ромашки.

– Ах!..

– Да…

И целую ее в щеку.

– Слушай…

Я показываю ей часы: 00.01.

– Ах, да! Дадада…

Она смотрит на свои:

– Уже первое января.

– Надеюсь, – произношу я, – я сегодня твой первый мужчина…

– Сегодня и всегда, – говорит Юля, – вдыхая аромат островных ромашек.

Она высвобождает себя из плена ремня, поудобней устраивается в кресле.

– Желтые, – говорит она, все еще любуясь ромашками, – спасибо, милый… Как те хризантемы, помнишь?

Разве я должен помнить те ее хризантемы?

– Да-да, – я киваю, – конечно, помню.

– В моей «Тысяче».

Я продолжаю кивать: конечно, конечно…

Мы придумываем на ходу наши праздники, чтобы чаще в них жить. Вот сегодня мы придумали Юлин июльский день рождения (четвертого), хотя завтра уже новый год (2011-й, тоже четверка!). Не завтра – сегодня! Сейчас!..

Я бы эту её «Тысячу», думаю я, растрощил, разметал на мелкие кусочки. Воздвигнутые ею миражи меня не восхищают. Может быть, ревность? Ага… Я стыжусь своей собственной, вдруг настигшей меня и пригвоздившей к стене, иезуитской мысли: я ревную ее. Я ревную ее даже к ее собственным запястьям!

И продолжаю любоваться ее загорелыми бедрами, выстреливающими из-под короткой джинсовой юбки. Я едва сдерживаю себя, чтобы не дотянуться до них дрожащими пальцами. Зачем, зачем выставлять все свои прелестные прелести напоказ? Мы же не на витрине живем?

Мне хочется быть причастным к выздоровлению ее левой ноги. Когда мы спускались с Табвемасаны, Юля опять подвернула тот же голеностоп… Как тогда, в швейцарских Альпах.

А реки здесь питаются только дождями.

– Ты слышишь меня? – спрашивает Юля.

– Да-да, а что?

– Так о чем они говорили?

– Бог весть о чем!

– И обо мне?

– Нет-нет. О тебе ни слова. Она рассказывала про авиакатастрофу в Коломбо. Там погиб…

Юля уже смотрит в иллюминатор, ей не интересно знать, где там кто-то там как-то погиб в какой-то авиакатастрофе.

– А сколько ты заплатил за колье? – спрашивает она.

Я уже говорил.

– Долларов? – спрашивает Юля.

– Вату!

– Ого! Этот сапфир, знаешь…

Дело ведь не в цене! Ей – нравится!

– Спасибо еще раз, – говорит Юля, заглянув мне в глаза и улыбнувшись.

В Коломбо мы задерживаемся на целые сутки. У Юли дела в правительстве страны, затем мы заскакиваем «на секундочку» в резиденцию президента.

– Я к нему на секундочку, – говорит Юля, – я не могу не повидаться, – и пока она пропадает в президентских апартаментах, я брожу вблизи дворца, время от времени поглядывая на часы. Проходит час. Затем сажусь на ближайшую скамейку под в тени роскошного дерева и лениво листаю туристский справочник. Читаю: «Густые джунгли занимают обширные районы на юго-западе страны. Склоны гор также покрыты лесами. В прибрежных районах произрастает большое количество различных пальм, мангровые деревья растут в большом количестве. В так называемой влажной зоне страны много красного дерева и несколько видов каучуконосных и фруктовых деревьев. В сухой зоне более часто встречаются черное дерево и атласное дерево. Практически по всей стране в большом количестве растут орхидеи, гиацинты, акации, эвкалиптовые деревья, кипарисы. Среди представителей фауны особо выделяются крупные кошачьи – гепард и леопард, несколько видов обезьян, слоны. Большое количество различных видов птиц и насекомых».