Вацетис - Главком Республики - читать онлайн книгу. Автор: Николай Черушев cтр.№ 47

Такое «перетягивание каната» и разделение власти приводило к несогласованности действий, чем незамедлительно воспользовались генерал Краснов и его штаб. Его войска 20 сентября нанесли удар в районе станицы Кривомузгинской, прорвав оборону красных. «Козел отпущения» нашелся сразу: командующий фронтом П.П. Сытин. В докладной записке, направленной в Реввоенсовет Республики, Сталин, Минин и Ворошилов утверждали, что «Сытин, странным образом не интересующийся положением фронта в целом (если не считать поворинский участок), видимо не принимает или не силах принять меры для оздоровления северных участков Южного фронта».

Улаживать конфликт в руководстве Южного фронта был направлен член Реввоенсовета Республики Константин Алексеевич Мехоношин, однако и ему не удалось преодолеть возникшие разногласия. В основном они касались способов управления войсками, а также места расположения штаба. Согласно приказу РВСР командующий фронтом имел самостоятельность в вопросах оперативно-стратегического характера. Руководствуясь данным ему правом, П.П. Сытин намеревался вести боевые действия, не оглядываясь на членов РВС фронта Сталина и Ворошилова. А задачей фронта на первом этапе его деятельности была охрана демаркационной линии между Советской Россией и оккупированной германскими войсками Украиной, борьба с казачьей армией генерала Краснова на Дону и белогвардейскими войсками генерала Деникина на Северном Кавказе.

В свою очередь члены РВС фронта Сталин, Ворошилов и Минин были против большой самостоятельности командующего фронтом в решении вопросов подготовки и ведения операций, они отстаивали коллегиальный способ управления войсками. Несогласны они были и с переносом штаба фронта из Царицына в Козлов.

На совещании, состоявшемся 29 сентября в Царицыне с участием членов РВС и командующего фронтом П.П. Сытина, К.А. Мехоношин пытался как-то примирить враждующие стороны. Он предложил впредь до разъяснения Реввоенсоветом Республики путей выхода из создавшейся ситуации проводить совместную работу на основе общего положения о членах военных советов и комиссарах, утвержденного в апреле 1918г. Однако Сталин, Ворошилов и Минин «закусили удила» и не пошли на сближение позиций. Относительно переноса штаба фронта из Царицына в Козлов, эта «троица» возражала, использовав формальный предлог: дескать, данное распоряжение РВСР не имеет законной силы, так как подписано только членом РВСР К.Х. Данишевским и начальником штаба П.М. Майгуром (не было подписи Л.Д. Троцкого или И.И. Вацетиса).

После данного совещания отношения сторон еще более обострились. Как проходило само это совещание, командующий фронтом П.П. Сытин подробно изложил на следующий день (30 сентября) в докладной записке в Реввоенсовет Республики, т.е. Троцкому, Склянскому, Вацетису и др. Этот документ представляет значительный интерес, поэтому приведем его достаточно полно.

«29 сентября в 10 часов вечера в г. Царицыне в здании штаба Северо-Кавказского округа состоялось первое заседание Военно-революционного совета Южного фронта. В заседании участвовали: тт. Сталин, Мехоношин, Сытин, Минин и Ворошилов и присутствовали: тт. Каминский и Шостак. Вел заседание т. Минин.

На повестку были поставлены следующие вопросы:.

1. Разделение Южного фронта на армии и организация (воен) советов и штабов армий. Предназначение лиц на должности командующих армий.

2. Место расположения Военно-революционного совета Южного фронта.

3. Пополнение фронта людьми и лошадьми и снабжение интендантским, артиллерийским, инженерным и санитарным имуществом.

4. Политический отдел

5. Революционный трибунал.

Первый вопрос был разрешен следующим образом. Предложено весь Южный фронт разбить на четыре армии и один военный район…

При решении этого вопроса был поднят вопрос о способе управления фронтом и армиями. В отношении предложения и выбора лиц на должность командующих армий и оперативных распоряжений товарищи Минин, Сталин и Ворошилов заявили, что выбор и назначение командующий армий принадлежит компетенции Военревсовета Южного фронта, а также и ведение военных операций в крупном масштабе, на что я заявил, что назначение командующих армиями, которые являются ближайшими моими помощниками и сотрудниками в военных операциях, в которых я являюсь ответственным лицом, принадлежит мне. Военно-революционный совет Южного фронта имеет право отвода предназначенных мною лиц на командные должности по мотивированным данным. В отношении же ведения военных операций мне предоставлена полная власть, что указано в п.9 бумаги — выписки за подписью Майгура и Данишевского, которую я получил в штабе высшей военной инспекции перед отъездом в Царицын.

Тов. Мехоношин от имени Военно-революционного совета Республики заявил, что иного решения вопроса и быть не может и что указанная выписка представляет собой часть постановления Военно-революционного совета Республики и должна быть принята к исполнению без возражений.

После осмотра тт. Сталиным, Мининым и Ворошиловым означенной выписки ими была вынесена следующая резолюция:

1. Согласиться предоставить полную власть командующему Южным фронтом в ведении операций они не могут.

2. Предъявленную выписку не считают для себя официальным приказом, подлежащим исполнению.

Предъявленные по этому поводу т. Мехоношиным заявления и объяснения не привели к соглашению.

Тогда мною было внесено и принято всеми предложение о прекращении прений и заседания и перенесении этого вопроса в Военревсовет Республики.

Со своей стороны я предложил все военные операции продолжать производить, поставивши первой главной задачей операцию по освобождению от казаков железнодорожной линии Поворино — Царицын, причем я немедленно еду в Козлов и оттуда буду управлять всем севером южного фронта при участии состоящих при мне военкомов… Предложение мое было принято.

…Докладывая все вышеуказанное, прошу указаний в спешном порядке и сообщаю, что в частном заседании утром 29 сентября в том же Царицыне, когда был затронут вопрос о месте расположения штаба и Военревсовета Южного фронта, тт. Сталин и Минин определенно высказались за Царицын, тогда как я и т. Мехоношин стояли за Козлов или Балашов…» {129}

Представитель Москвы К.А. Мехоношин «отчитался» перед РВСР только 1 октября 1918 г. Из Балашова он по прямому проводу докладывал: «Вследствие выяснившейся неопределенности для назначенных членами Реввоенсовета Южного фронта тт. Сталина, Минина и Ворошилова положения о Революционных военных советах, касающейся взаимоотношений членов совета и командующего в отношении невмешательства со стороны первых в оперативную деятельность последнего, на первом заседании совета в Царицыне 29 сентября было решено впредь до получения исчерпывающих указаний по этому вопросу отложить образование Реввоенсовета фронта. Товарищи Сталин, Минин и Ворошилов выдвигают как наиболее целесообразную в настоящий момент коллегиальную форму управления фронтом и коллегиальное решение всех оперативных вопросов. Мои и командующего фронтом Сытина разъяснения, что даже по существу вопроса надлежит исполнить приказ Реввоенсовета Республики, не привели к желательным результатам. Мною было предложено приступить к работе согласно приказу. Одновременно с этим, не прекращая работу, представить доклад в Реввоенсовет Республики, в случае разногласия с ним — в Совнарком. Мое предложение также было отвергнуто.