Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Хоффман cтр.№ 80

Но несколько дней спустя из главного управления пришли тревожные известия. Последняя пленка оказалась нечитаемой. Негативы были “чрезвычайно недоэкспонированы из-за недостатка освещения”. При слабом свете фотоаппараты Tropel попросту не работали. Ценный документ, который Толкачев с таким старанием переснимал в институтском туалете, был потерян. Была и еще одна необъяснимая загадка. На одном конце фотоаппаратов Tropel были навинчивающиеся колпачки. “Колпачки на двух камерах явно поменяли местами”, — сообщали из главного управления {353}. Ошибка, сделанная в спешке, или что-то иное?

В феврале в штаб-квартире ЦРУ был составлен и отправлен в московскую резидентуру аналитический отчет, оценивающий уровень безопасности Толкачева на основе всего корпуса телеграмм и сообщений последних четырех лет. Его авторы подробно изучили институтскую пропускную систему и порядок выдачи секретных документов из библиотеки, описанные Толкачевым. Аналитики подчеркивали, что хотя Толкачеву в течение нескольких лет поразительно успешно удавалось выносить документы из института и фотографировать их дома, теперь власти “ввели ряд взаимосвязанных ограничений и проверочных пунктов”, вследствие чего выносить документы из института труднее. Они также писали, что “вселяет оптимизм” известие, “что “Осилить”, очевидно, может свободно перемещаться по территории института”. Тем не менее они рекомендовали ЦРУ оставаться настороже и искать способы уменьшить риски для Толкачева. Однако документ анализировал исключительно риски, которые Толкачев сам создавал своими действиями, и не рассматривал угрозы от других источников. В ЦРУ исходили из того, что меры безопасности в их собственной штаб-квартире очень строгие. Утечка из Лэнгли или от армейских “клиентов”, которые столь успешно пользовались данными Толкачева, считалась немыслимой {354}.

4 марта московские оперативники подали Толкачеву визуальный сигнал с просьбой о внеочередной встрече. В резидентуре хотели рассказать ему о бракованной последней пленке и выдать новый экспонометр и фотоаппараты с другой пленкой, приспособленной для съемки при слабом освещении. “Мы считаем, что есть хороший шанс, что “Осилить” сможет возобновить успешную съемку в относительно безопасных условиях туалета”, — писали из штаб-квартиры {355}. Но Толкачев на сигнал не отозвался.

На следующей неделе оперативник увидел сигнал, однако был в нем не уверен: это была другая форточка, хотя ее и открыли в нужное время.

Так или иначе, но Толкачев не появился.

В конце марта подошла дата дополнительной встречи, но Толкачев на встречу опять не пришел {356}.

В январе 1985 года Эдвард Ли Ховард полетел в Вену на встречу со своими советскими связными {357}. Жене Мэри Ховард сказал, что КГБ хочет оценить добросовестность его намерений и проверить информацию, которую он предлагает. КГБ компенсировал Ховарду расходы на поездку, но ему сказали, что прежде чем заплатить что-то еще, нужно найти подтверждение его материалам. Что именно произошло в Вене, неизвестно. Сам Ховард рассказывал потом жене, что его подобрали у входа в кинотеатр и возили по городу около получаса, чтобы проверить, нет ли слежки. На него произвели впечатление методы их работы. Затем его провели через заднюю дверь в советское посольство, где два сотрудника — он называл их Борис и Виктор — опрашивали его в течение трех или четырех часов. Он чувствовал себя значимой персоной, с ним обращались уважительно, наливали выпить и поставили перед ним икру. Один из тех двоих прилетел в Вену из Москвы. Ховард говорил, что сотрудники КГБ “все еще не полностью были убеждены в его добросовестных намерениях, потому что не смогли подтвердить часть переданной им информации”. Он рассказывал, что “ему обещали выплатить значительную сумму денег” на следующей встрече {358}.

Из-за границы Ховард отправил другу открытку со словами “Я говорил со своим куратором” {359}.

В апреле он вернулся в Вену, на этот раз вместе с Мэри. Она вспоминала, что Ховард расплачивался дорожными чеками, а не своей кредиткой American Express. Они остановились в четырехзвездочном отеле “Бетховен” на два дня. Ховард заполнил заявку на трудоустройство в одном из агентств ООН в Вене и написал, что сможет прибыть на собеседование 25 апреля 1985 года. Жена подвезла его к офису ООН {360}. Но это было лишь прикрытие: Ховард уже позвонил в ООН и отменил собеседование {361}. Очевидно, в этот раз он снова встречался с советскими разведчиками. Потом Ховард писал, что он также ездил в Цюрих и “исполнил свою давнюю мечту, купив за 600 долларов часы Rolex” {362}.

Ховарду было что предложить КГБ. Он знал, что у Соединенных Штатов есть шпион в недрах советского военно-промышленного комплекса, а также подслушивающее устройство на одной из самых секретных советских линий связи. В ЦРУ Ховарда готовили к обеим этим операциям. Он многое знал о методах работы и технологиях ЦРУ, таких как миниатюрные радио, маскировка, приемы избавления от хвоста и “Джек из коробочки”.

В 1984 и 1985 годах Ховард откровенничал со своим другом Уильямом Бошем, бывшим оперативником ЦРУ в Латинской Америке, покинувшим управление из-за подозрений, что он продавал информацию Советскому Союзу. В этот период Ховард несколько раз встречался с Бошем и хвастался своими контактами в КГБ. Он рассказал Бошу, что его отпуск в Милане был “прикрытием”, что он заложил передачу в тайник для советских оперативников, а также вынес секретные документы ЦРУ и спрятал их для последующей передачи КГБ. Ховард как минимум однажды пытался уговорить Боша присоединиться к нему и “повидаться с Борисом, моим куратором”. Позднее Бош выражал тревогу насчет психического состояния Ховарда и утверждал, что не был уверен, шутит тот или говорит серьезно. Но у Боша были свои проблемы с ЦРУ, и он ни о чем не рассказал властям {363}.