Из серого. Концерт для нейронов и синапсов - читать онлайн книгу. Автор: Манучер Парвин cтр.№ 65

Я держу голову руками, потом кладу лоб на стол. Вначале я стону про себя:

– О, как я к вам привязался, доктор Х! – Затем я издаю стон вслух, достаточно громко, чтобы меня услышал стол: – Где ты сейчас, друг мой?

Я чувствую пальцы Джульетты у себя на висках, словно она пытается успокоить боль у меня в голове. Я кладу свои руки поверх её, моя голова всё ещё лежит на столе, руки всё ещё закрывают уши. Я словно не хочу больше ничего слышать. Хочу отключить все звуки реальности. Наконец Джульетта помогает мне встать, предлагая, не произнося ни слова, уйти. У меня ощущение, будто я ухожу с поминок. С поминок по новой любви. Поминок по новому пониманию. Могут ли любовь и понимание умереть? Так же, как умирают люди, которые любят и понимают? А любовь остаётся навечно в могилах? Точно так же, как задерживаются и медлят любовники, пока живы? Смерть – это вечное освобождение от реальности. Я представляю весёлую вечеринку в день своей смерти – подобную вечеринке, на которой празднуют день рождения, и улыбаюсь, как будто бы уже умер.

Мы с Джульеттой вместе выходим из Олин-Холла. Она держит меня за руку, так ходят пожилые супруги. Это последняя суббота мая. Университетский городок пуст. Шумиха в связи с окончанием учебного года закончилась. Речи, которые никогда не меняются и ничего не меняют в сознании, уже выметены командой уборщиков вместе с обёртками от конфет и стаканчиками из-под кофе. Вскоре начнётся летняя сессия. Я свободен до осени. Спасибо, Солнечная система, за лето. Я не возражал бы против двух дополнительных месяцев преподавания, но два дополнительных месяца политики университетского городка превратили бы этого усталого перса в покрытый плесенью, сморщенный инжир или лягушку.

– Сегодня прекрасный солнечный день, не так ли? – говорит Джульетта.

Джульетта посчитала, что должна что-то сказать, чтобы нарушить неловкое молчание между нами, и теперь я чувствую, что тоже должен что-то сказать.

– Может, Солнце ещё не слышало новость.

Я сказал грустную вещь. Но я пребываю в грустном настроении. День для меня мрачнеет по мере того, как новость о несчастном случае с доктором Х всё глубже опускается в мой мозг. Активируются какие-то синапсы, чтобы её передать, и трагедия кодируется в моих нейронах, отправляясь в мою долгосрочную память. Эти воспоминания я не смогу забыть, потому что не могу войти в свой мозг и вырвать оттуда синапсы и нейроны, как презренные сорняки. Может, завтра я проглочу «эйджент орандж» [43] вместо апельсинового сока, чтобы убить эти сорняки и отправить их в ад. Я начинаю беспокоиться: как эгоистично с моей стороны! Доктор Х получил серьёзную травму, Джульетта несправедливо остаётся в неведении, а я беспокоюсь только о своих страхах. Но тем не менее страх перед необходимостью сказать Джульетте о возможном инцесте жжёт меня, как кислота.

Когда мы проходим мимо клумбы с увядающими тюльпанами цвета индиго, Джульетта останавливает меня. Она сжимает мою руку двумя своими. Она смотрит мне в глаза. Я сжимаюсь, ожидая, что она скажет что-то неприятное о силе любви, которая лечит печаль. Вместо этого она говорит:

– Я знаю, что ты собираешься навестить мою мать. – Она делает паузу, словно для того, чтобы измерить степень моего паралича, а затем спокойно продолжает, не показывая никакой горечи, вместо этого она демонстрирует глубокое понимание и даже сочувствие мне: – Я знаю, что должны иметься веские основания, объясняющие, почему ты забрал ту фотографию из моего альбома. Ты можешь вернуть её, когда захочешь, или оставить её у себя. Я верю тебе и люблю тебя, независимо от того, что всё это значит.

Она говорит это так, словно сообщает, что трава зелёная, а дождь идёт сверху вниз, а не наоборот. Какая она львица! И какое я дерьмо.

– Мне хотелось бы, чтобы ты всего этого не знала, – говорю я. – Но я рад, что знаешь.

Она игриво дёргает меня за кончик усов. У неё грустная, но тем не менее спокойная улыбка.

– Если хочешь, я пойду с тобой.

Я прижимаю её к себе так, словно хочу, чтобы она стала частью меня, словно хочу сам стать частью её.

– Хорошо, мы пойдём к твоей матери вместе.

Я чувствую, что тиски беспокойства немного отпустили меня, и горько улыбаюсь. Я понимаю, что на выходные прилетает Бобби. А Джульетта и Ашана летят в Вашингтон на конференцию по детям, оставшимся без матерей. Позднее я делаю набросок стихотворения, на которое меня вдохновила старая песня, и оставляю его в этом изначальном варианте.

Меня покинула удача…

На смену ей пришла беда.

Скажи, судьба, что это значит?

Быть может, должен я тогда

Как Бог – к бессмертию стремиться

И в вечном – радость обрести?

А может, в смерть свою влюбиться

И с ней от благ мирских уйти?

Судьба, прошу тебя, помилуй:

Скажи, как долго мне страдать?

Ты покажи мою могилу,

Я буду там ответов ждать.

Тучи серые, точно такого же цвета, как шоссе, – может, темнее. Я нахожусь между серым сверху и серым снизу, и это если не упоминать серые тучи у меня в сознании, которые кружатся, словно превращаясь в ураган. Я на шоссе, погода портится, я еду в Кливлендский аэропорт имени Хопкинса [44] . Ураган показывает мне свои зубы, рычит, сжирает мою уверенность и пугает меня. Моя красная «Тойота» не знает, где поворачивать в аэропорт, потому что раньше там не была, а если и была, то когда-то давно – никто из нас не помнит, когда. Я должен прекратить думать и обращать внимание на дорожные знаки, чтобы не пропустить поворот. Я не очень хороший водитель и не очень хорошо запоминаю дорожные знаки, в особенности сегодня, в особенности, когда боюсь урагана. Мой разум наполнен образами несчастного случая с доктором Х, в результате чего он оказался ближе к смерти, чем к жизни. Я не видел аварию, но мне приходится бороться с образами случившегося, когда мою «Тойоту» разворачивает ветер, а я сжимаю руль обеими руками. Наше сознание способно показывать нам картины, которые наши глаза никогда не видели, и мне хотелось бы, чтобы моё сознание показало мне картину поворота, который я никогда не делал.

Внезапно я представляю, что слышу серию ужасающих одиночных выстрелов у себя в голове, словно кто-то убивает мои слова, мысли и воспоминания о событиях. Это подобно тому, как усыпляют лошадей. Меня мучает эта повторяющаяся сцена в мозге, я надеюсь, что она уйдёт. Я в ужасе, я боюсь, но стараюсь успокоиться. Я напоминаю себе, что я за рулём.

Я каким-то образом приезжаю в аэропорт. Каким-то образом нахожу место для парковки. Каким-то образом нахожу дорогу к тому месту, где встречают прилетающих пассажиров и забирают багаж. Каким-то образом я помню, что Бобби не следует сообщать о моих нынешних проблемах. Я жалуюсь на людей, которые что-то держат в тайне, тем не менее сам так поступаю. Я не претендую на последовательность, я даже не бываю последовательно непоследовательным. Я просто не пытаюсь лицемерить в Университете ради собственного благополучия, но я лицемерю с теми, кого люблю, ради их благополучия. Я – ложь, которая говорит!