Фанатка - читать онлайн книгу. Автор: Рейнбоу Рауэлл cтр.№ 53

– Привет, Ливай. Э… как дела?

– Хорошо. Я просто работаю.

– Ты всегда отвечаешь на звонки на работе?

– Нет.

– А-а… Что ж, когда освободишься, может, у тебя получится подвезти меня в Омаху? Я знаю, это лишние хлопоты, но я заплачу за бензин. ЧП в семье.

– Сейчас приеду за тобой. Дай мне пятнадцать минут.

– Нет, Ливай. Это может подождать, ты ведь на работе.

– Разве это не семейное ЧП?

– Да, – тихо произнесла Кэт.

– Встречаемся через пятнадцать минут.

* * *

Здесь, на балконе, Сноу не мог его увидеть. Он был слишком увлечен, разучивая движения для бала. Слишком увлечен, наступая на шелковые туфельки Агаты. Сегодня она выглядела прелестно: золотисто-пшеничные волосы, молочно-розовая кожа.

«Эта девчонка точно светонепроницаемая, – подумал Баз. – Как молоко. Или матовое стекло».

Саймон сделал неловкий шаг вперед, и Агата потеряла равновесие. Он подхватил ее за талию, обняв крепкой рукой.

«Они просто светятся вместе. Переливаются всеми оттенками белого и золотого».

– Он никогда ее не оставит, ты же знаешь.

Баз хотел обернуться на голос, но сдержался. Даже головы не повернул.

– Привет, Пенелопа.

– Ты тратишь свое время, – сказала она. Не усталость ли, случаем, сквозила в ее голосе? – Он считает, что она его судьба. По-другому он не может.

– Я знаю, – сказал Баз, уходя в тень. – И я не могу.

Из «Тирануса Бэзилтона, Сына Питча», опубликовано в декабре 2009 года на сайте Fanfixx.net авторами Магикэт и Ренгейд

Ливай не задавал вопросов, а Кэт не была настроена что-либо объяснять.

Сказала лишь, что отец попал в больницу, не упомянув причины. Она не переставала благодарить Ливая. Сунула двадцатидолларовую купюру в пепельницу и пообещала, что добавит, как только снимет наличные.

Она старалась не смотреть ему в глаза – каждый раз представляла, что он кого-то целует, ее или ту, другую девушку, но оба воспоминания причиняли боль.

Кэт ждала, что он перейдет в режим обычного Ливая, забросает вопросами и очарует своими замечаниями, но он оставил ее в покое. Через пятнадцать минут он спросил, может ли при ней послушать лекцию, так как на следующий день предстоял важный экзамен.

– Конечно слушай, – ответила Кэт.

Ливай закрепил цифровой плейер на приборной доске. Следующие сорок минут они слушали глубокий голос профессора, вещавшего о ресурсосберегающих фермерских методах.

Когда они добрались до города, Кэт показала Ливаю дорогу: он не так часто бывал в Омахе. После поворота на парковку больницы Кэт не сомневалась, что Ливай прочел вывеску: «Медицинский центр психического и поведенческого здоровья Святого Ричарда».

– Можешь высадить меня здесь, – предложила она. – Я очень ценю твою помощь.

Ливай выключил лекцию по управлению пастбищным хозяйством и сказал:

– Будет лучше, если я провожу тебя внутрь.

Кэт не стала спорить. Она зашла в клинику раньше Ливая и направилась прямиком к регистратуре. Краем глаза заметила, как он устроился на сиденье неподалеку.

Мужчина за стойкой оказался не слишком дружелюбным.

– Айвери, – проговорил он. – Айвери… Артур. – Он цокнул языком. – Похоже, к нему не разрешено пускать посетителей.

Кэт поинтересовалась, можно ли ей поговорить с врачом или медсестрой. Мужчина и в этом не был уверен. Он даже не мог сказать, пришел ли отец в сознание, – это противоречило федеральному законодательству о сохранности частной информации.

– Что ж, тогда я просто буду сидеть здесь, – заявила Кэт. – Может, вы все-таки скажете кому-нибудь, что я хочу увидеть отца.

На что он – крупный детина, похожий на накачанного санитара, а не на администратора или медбрата, – ответил, что она вправе сидеть столько, сколько захочет. Кэт подумала, был ли он здесь, когда привезли отца. Пришлось ли связывать папу? Кричал ли он? Плевался? Ей хотелось, чтобы все, включая этого парня, знали, что ее отец был нормальным человеком, а не психом, что близкие заботятся о нем и заметят, если ему нанесут телесные повреждения или дадут не те лекарства. Кэт раздраженно опустилась на стул в поле зрения недружелюбного санитара.

После десяти минут молчания Ливай спросил:

– Безуспешно?

– Какие уж там успехи, – сказала Кэт, избегая смотреть ему в глаза. – Слушай, я здесь, похоже, надолго. Поезжай домой.

Ливай подался вперед и почесал затылок, будто обдумывая ситуацию.

– Я не оставлю тебя одну в приемной больницы, – наконец сказал он.

– Но сейчас остается лишь ждать, так что лучше места и не придумать.

Ливай пожал плечами и откинулся на спинку сиденья, потирая шею.

– Могу подождать вместе с тобой. Тебе же придется ехать обратно.

– Хорошо, – вздохнула Кэт и выдавила из себя: – Спасибо… Это не войдет в привычку, поверь. Обещаю больше не звонить тебе, когда кто-нибудь из моей семьи напьется или слетит с катушек.

Ливай снял зеленую куртку и положил рядом с собой. На нем был черный свитер и черные джинсы, а в руках он держал цифровой плейер. Сунув его в карман, он спросил:

– Интересно, есть ли здесь кофе?

Медицинский центр Святого Ричарда отличался от обычной больницы. Только комната ожиданий была открыта для посетителей, а она представляла собой простой коридор со стульями. Никакого телевизора, висящего в углу и показывающего «Фокс Ньюз».

Ливай поднялся и шаркающей походкой приблизился к окошку регистратуры. Облокотившись о стойку, он завязал разговор с мужчиной.

Кэт ощутила прилив раздражения, поэтому достала телефон и набрала эсэмэску Рен.

В больнице, жду, чтобы увидеть отца.

Подумала позвонить бабушке, но решила подождать, пока у нее не будет больше информации.

Оторвав взгляд от экрана телефона, она увидела, что Ливая пропускают сквозь внутренние двери. Прежде чем скрыться за ними, он обернулся и улыбнулся. Он уже так давно не улыбался ей, что сердце Кэт подпрыгнуло в груди, а глаза заслезились.

Не было его довольно долго.

«Может, у него там экскурсия», – подумала Кэт.

Возможно, он вернется с кружкой пива, весь в губной помаде, с билетами на Кубок «Фиеста».

Кэт могла отвлечься лишь на мобильник, но из-за низкого заряда батареи убрала телефон в сумку, стараясь не думать о нем.

Наконец двери пикнули, и в коридор вышел Ливай, держа в руках стаканчики с кофе и два упакованных сэндвича.

– Индейка или ветчина? – спросил он.