Повседневная жизнь в Северной Корее - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Демик cтр.№ 38

Идея продажи недвижимости была для Северной Кореи не вполне обычной. Здесь никто не владел собственной жилплощадью: гражданам просто давали право проживания. Однако существовал теневой рынок, на котором люди меняли жилье, платя бюрократам, чтобы те закрывали на это глаза. Госпожу Сон познакомили с женщиной, чей муж какое-то время проработал на лесопилке в России, поэтому у них были кое-какие накопления, которые они могли потратить на улучшение жилищных условий.

Квартира госпожи Сон располагалась в замечательном районе в самом центре города, что теперь, когда троллейбусы не ходили, стало особенно важно. Госпожа Сон и Чан По прожили здесь двадцать лет и приобрели множество друзей: Хи Сок была добросердечной женщиной и не имела врагов, хотя долгие годы возглавляла инминбан. Супруги решили, что им больше не нужна такая большая жилплощадь. Теперь они жили втроем, с матерью Чан По. Все дочери вышли замуж. Сын переехал к своей подруге, женщине старше его, связь с которой госпожа Сон не одобряла. В ее глазах это было позором, но по крайней мере одним ртом стало меньше.

Доход от продажи квартиры составил 10 000 вонов — примерно $3000. Семья переехала в одну комнату. Вырученные деньги госпожа Сон решила вложить в очередное предприятие — торговлю рисом.

Рис — основной продукт питания корейцев. В корейском языке он называется словом пап, которое в то же время означает и пищу вообще. После 1995 года жители Чхонджина могли есть рис, только если у них были деньги, чтобы купить его на черном рынке. Территория провинции Северный Хамгён, за исключением маленького залива неподалеку от Нанама, непригодна для рисоводства: климат слишком прохладный, местность слишком гористая. Весь рис, потребляемый в городе, доставлялся поездом или на грузовиках, отчего цены подскакивали еще выше, поскольку дороги находились в отвратительном состоянии. Госпожа Сон решила покупать рис на побережье, где он дешевле, и возить его в город. Торговля рисом, да и любым другим зерном, была противозаконна и сурово наказывалась (к продаже овощей и мяса правительство относилось более толерантно), но, так как этим занимались все, госпожа Сон подумала, что и она может попробовать. Она бы получала небольшую денежную прибыль и оставляла часть риса себе и мужу. От такой перспективы ее рот наполнился слюной. Семья практически не ела риса с 1994 года. Приходилось питаться одной кукурузой, которая была вдвое дешевле.

Госпожа Сон отправилась в путь с 10 000 вонов, зашитыми в нижнее белье под несколькими слоями зимней одежды. Она доехала до провинции Южный Пхенан и купила 200 кг риса. Утром 25 ноября 1995 года, когда до дома оставалось ехать меньше суток, Хи Сок сидела в поезде с мешками риса, засунутыми под полку. Благодаря журналистским связям мужа она смогла получить спальное место в третьем вагоне (первые два отводились партийным деятелям и офицерам). В такие моменты она с радостью ощущала, что принадлежит к привилегированной части общества. Поезд был длинным, и при каждом повороте хвост состава оказывался в поле зрения на достаточно долгое время, чтобы разглядеть людей, которые ехали стоя. Этих несчастных, не имеющих связей, оказалось так много, что они сливались в одну темную человеческую массу. Многие ехали на крыше. В 8:30 утра Хи Сок, только что спустившаяся со своей полки, обсуждала с другими пассажирами из своего купе — солдатом, молодой женщиной и старушкой — плохое состояние дорог. Всю ночь поезд то и дело останавливался и сейчас так раскачивался на ходу, что завтракать было невозможно, а речь собеседников из-за постоянных толчков получалась рваной. Наконец тряхнуло настолько сильно, что госпожа Сон буквально слетела со своего места и рухнула туда, где должен был быть пол. Она лежала на боку, прижимаясь левой щекой к чему-то холодному — как оказалось, к металлической оконной раме. Вагон перевернулся.

Послышались крики. Поезд превратился в груду искореженного металла. От переполненных задних вагонов остались одни обломки. Большинство пассажиров там погибли. Элитные первые вагоны пострадали значительно меньше. Потом говорили, что общее число жертв катастрофы, случившейся рядом с Синпхо, в 250 км от Чхонджина, достигло 700 человек, но об этом, как и о других чрезвычайных происшествиях в Северной Корее, официально не сообщалось.

Госпожа Сон отделалась синяком на щеке, содранной кожей на ноге и повреждением спины. Сверху на нее свалилась полка. Жизнь Хи Сок, вероятно, спасло то, что она ехала в закрытом купе. Через четыре дня после катастрофы женщина вернулась в Чхонджин. Госпожа Сон всегда считала себя везучей: ведь она родилась в стране, управляемой Великим Вождем Ким Ир Сеном, у нее замечательная семья, а сейчас ей еще и удалось выжить при крушении поезда. Хи Сок благословляла судьбу, несмотря на то что из-за сильных болей не смогла сама выйти из вагона: пришлось ее выносить. Увидев на платформе мужа и сына, с которым не виделась уже много месяцев, она почувствовала себя счастливой. И было даже неважно, что много риса пропало.

Травмы госпожи Сон оказались более серьезными, чем она думала. Когда эйфория от спасения прошла, женщина поняла, что все-таки пострадала достаточно сильно. Она вызвала врача, который прописал ей обезболивающие и сказал не вставать с постели в течение трех месяцев. Этим советом пришлось пренебречь. Кто-то должен был добывать для семьи пропитание.

Когда в стране наступает голод, истощение становится главной, но не всегда единственной причиной смерти. Часто рука об руку с ним идет какая-нибудь другая напасть. Хроническое недоедание нарушает способность организма сопротивляться инфекциям, голодный человек больше подвержен риску заболеть туберкулезом или тифом. Истощенный организм слишком слаб, чтобы перерабатывать антибиотики, даже если они есть, и болезни, вполне излечимые в обычных условиях, вдруг становятся смертельными. Резкие изменения в биохимии тела могут стать причиной инсультов и инфарктов. Люди умирают, оттого что заменяют нормальную пищу продуктами, которые не в состоянии переварить. Голод — осторожный убийца, который маскируется под покровом сухой статистики увеличения числа детских смертей или снижения средней продолжительности жизни. Остается только косвенная улика — зафиксированный «рост смертности» в определенный период времени.

У этого убийцы своя логика. Вначале он поражает самых уязвимых — детей младше пяти лет. Обычная простуда переходит у них в пневмонию, понос — в дизентерию. Ребенок умирает, прежде чем родители успевают задуматься о том, не обратиться ли к врачу. Следующими жертвами оказываются старики. Потом от тех, кому больше семидесяти, убийца спускается по лестнице десятилетий к тем, кому за шестьдесят и за пятьдесят. У этих людей впереди могли бы быть еще долгие годы жизни. И наконец голод добирается до молодых и сильных. Мужчины, у которых меньше запас жира в организме, обычно опережают женщин на пути к смерти. Особенно страдают люди атлетического сложения, поскольку их метаболизм требует больше калорий.

И еще одна жестокая закономерность: первыми умирают самые порядочные, те, кто никогда не стал бы красть пищу, лгать, мошенничать, нарушать закон и предавать друзей. Об этом говорил итальянский писатель Примо Леви, переживший Освенцим. Им, спасенным, после войны не хотелось встречаться друг с другом, потому что каждому из них было чего стыдиться.