Демон-самозванец - читать онлайн книгу. Автор: Артем Каменистый cтр.№ 9

С этими словами я сделал шаг и развел руки в стороны:

— Вот видишь, пересек. И мне за это ничего не сделали. Ну-ка, самец курицы, повтори: что ты там только что кудахтал насчет наказания и подчинения? И заодно догадайся, кто здесь теперь будет доминировать. Ну что молчишь, неужто пришло запоздавшее раскаяние?

Говорил я, не повышая голоса, но этого хватало, чтобы наглеца как следует пробирало. Он, похоже, и правда был уверен, что я, как последний недоумок, останусь торчать в его кривой пентаграмме. Совсем страх потерял. И говорит как по писаному, напрочь позабыв про свою абракадабру. Хотя…

А ведь я теперь занимаюсь тем же самым — несу какую-то дикую ересь. От этого открытия замер на середине шага, прекратив приближаться к все более и более вжимающемуся в стену сокамернику.

— Ёлка, водка, балалайка.

Не выдержал, улыбнулся: свой любимый и родной не забыл, говорю как и прежде. Только вот незадача, на него переключаться приходится, как и на хорошо знакомый английский. У меня на этот случай будто рубильник в голове: в одну сторону я по-русски балаболю, в другую — уже нет.

А теперь рубильник стал каким-то очень уж сложным. Во все стороны, что только есть, норовит повернуться и щелкнуть, подключив меня к языкам, о которых я прежде даже не подозревал.

— Это что за козье блеяние? На каком языке мы сейчас задушевно общаемся?

Сокамерник от такого вопроса на миг опешил, затем, чуть отстранившись от стены, надменно и одновременно с нотками испуга ответил:

— Ты говоришь не просто на языке, а на великом языке аршанни.

— Да что ты говоришь? А я ведь еще вчера о нем вообще знать не знал.

Собеседник отмахнулся:

— Для меня даже в таком запущенном случае это не составило большого труда.

— Труда?

— Именно так: я трудился, я вложил в твою оболочку свои знания. Ту их часть, которая отвечает за языки. Она легко выделяется в слоях разума, универсальна, почти всегда совместима, с ней несложно работать. Я, конечно, говорю о себе: ничтожным ремесленникам даже словарный запас без аппарата управления не перенести — почти невозможная задача. Но мне, как мастеру душевного порядка, не пристало считать подобное затруднением.

— Подожди… Ты заявляешь, что перенес в мою голову целую кучу языков?!

— Именно так. Мне ведь надо как-то с тобой общаться, а без знания наречий ада это затруднительно. Всякий перенос языкового пласта подразумевает честный обмен, так что, если хочешь, мы можем обратиться к более привычному тебе наречию. Я вижу два примитивных и бледные оболочки еще нескольких, столь же ничтожных по наполнению. Какой из них для тебя удобнее?

— Ты только что назвал мои языки наречиями ада.

— Ну ты ведь явился из ада, что еще я могу подумать о твоем языковом багаже?

— Знаешь, давай, пожалуй, перейдем на русский.

— Почему именно он?

— Потому что именно на нем общаются в самом страшном аду.

— Великий Бог! Я вижу, что этот язык скорее всего родной для тебя. Так ты из самых глубин ада? То есть могущественный демон или близок к ним? То-то с такой легкостью пересек охранный периметр.

Ну охраняемые периметры я всегда легко пересекаю. Правда, раньше они выглядели совсем не так.

Стоп, что-то я не о том думаю. Думать надо о том, что кто-то из нас двоих явно свихнулся.

А возможно, оба.

— Ты подожди, не торопись, успокойся, говори нормально. И давай лучше вернемся к началу. Итак, как тебя зовут?

Сокамерник, гордо распрямившись, напевно произнес:

— Даатлькраас Таальчи Сиссарис из дома Ташшани, мастер душевного порядка, врачеватель заблудших душ, адепт Церкви Последнего Порядка, отрекшийся страж канона, смотритель за сущим, следящий за…

— Стоп-стоп! Достаточно! Твое имя непомерной длины, так что будешь просто Датом.

— Демон, ты мне дерзишь!

— Отнюдь, у нас, в самом крутом аду, короткие имена чуть ли не великая честь. Я вот, к примеру, просто Леон.

— Демон Леон?

— Можно и без демона, я не настолько тщеславен.

— Для моего душевного спокойствия лучше все же демон Леон.

— Послушай, Дат, я так предполагаю, что ты считаешь, будто я сюда попал благодаря вот этому смехотворному рисунку на полу?

— Демон, неужели ты сам веришь в свои слова? Я, как отрекшийся страж канона, не хуже тебя знаю, что видимое не имеет цены и сокровенная суть материи заключается в том, что она слаба. Не все со мной согласны, и это часть причины того, что я оказался в этом страшном месте, но ты-то понимаешь, насколько я прав. Так ведь? Для существ бездны столь очевидный факт не может быть тайной.

— Дат, ты не мог бы покороче отвечать? Я всего лишь примитивный демон, от таких речей зевать начинаю.

— Три дня назад, пребывая в полном отчаянии, я решился на смехотворное безумство: бросил вызов великому Богу, прибегнув к ритуалу Трааса и перепробовав до этого много другого. Это при том, что история Трааса считается вымышленной легендой от начала до конца, ее даже в апокрифы не удосужились внести. К тому же о демонических ритуалах знания не сохранились. Так… обрывки невразумительные, веры которым нет. Но я ухватился за эту последнюю ниточку, попытавшись восстановить исходный ритуал. Зримое — тлен, но напитанная силой пентаграмма — это уже нечто совершенно другое. Сутки глаз не смыкал, ждал. Ждал прихода такого, как ты. Но ритуал не сработал, потому как был ошибкой изначальной. Так я считал… считал до этого дня. И вот сегодня, сражаясь с опустошением сил, которые израсходовал на проклятый рисунок, я увидел тебя. Там, где и ожидал изначально увидеть: в плену у силового конструкта, беспомощного, разъяренного, порабощенного.

— Э… полегче, пока я не огорчился.

Дат неожиданно плюхнулся на склизкое ложе, завалился на спину с такой скоростью, что громко стукнулся затылком, на лице его расплылась блаженная улыбка:

— Я всегда знал, что когда-нибудь совершу открытие. Настоящее открытие. Такое, которое поставит меня выше всех одним лишь фактом. Я сделал невозможное и…

Физиономия сокамерника, только что сиявшая, как морда кота, прижившегося на сметанной фабрике, вмиг помрачнела и даже чуть осунулась. Горестно ухватив себя за волосы, он потянул их с такой силой, что послышался треск. Из горла вырвался нечленораздельный вопль, и на этом все закончилось — лицо стало умиротворенно-отрешенным, Дат тихо, без эмоций, произнес:

— Теперь у меня есть демон. Теперь все будет иначе.

Определенно — псих.

— Ты, по-моему, до сих пор не понял, что если я и демон, то уж не твой точно.

По губам Дата скользнула тень ледяной улыбки.

— Да, демон Леон, я понял. Я просто позабыл, что все в этой жизни имеет цену. Тем более если речь идет об услугах ада.