Под флагом России - читать онлайн книгу. Автор: Никита Кузнецов cтр.№ 17

Выйдя на вид лежбища с подветренной стороны, хищники прилегли на песок и начали ползти, затаив дыхание, бесшумно, с чрезвычайной осторожностью, чтобы не спугнуть чутких животных. Промышленники старались обойти последних с берега с целью отрезать им путь отступления — в воду.

Морские котики, ничего не подозревая, лежали на плоском прибрежье плотной массой: в средине — самки, детеныши и молодые самцы, а по окраинам — громадные, совершенно седые секачи. Последние, по-видимому, охраняли лежбище. Высоко приподнявшись на передних ластах, секачи зорко осматривались, быстро поворачивая во все стороны свои небольшие, чрезвычайно подвижные головы... Несомненно, они чуяли что-то неладное и выказывали легкое беспокойство. Опытные промышленники, заметив возбуждение секачей, тотчас же растянулись на песке и положительно замерли, терпеливо выжидая, когда котики успокоятся. Это случилось не скоро. Подозрительные, бывалые во многих передрягах животные оглядывали окружающую местность, уморительно вытягивая свои толстые шеи, с настойчивым вниманием и усиленно втягивали расширенными ноздрями воздух, стараясь уловить в нем знакомый запах врага-человека. Между тем это было невозможно, так как враги подкрадывались с под-ветра, ловко притаившись в критический момент. Секачи, внимательно осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, понемногу успокоились и предались, в свою очередь, сладостной неге. Промышленники поползли опять, распластавшись совсем на песке и стараясь скрыться от чутких ластоногих животных за каждым ничтожным бугорком или камешком. Прошло около часа. Котики, не чуя близкой опасности, продолжали беспечно лежать на своем излюбленном лежбище. Они лежали смирно, лишь изредка оглашая воздух могучим ревом, среди которого легко можно было различить густой бас секачей, сдавленный, отрывистый лай самок и едва слышное, нежное мычание детенышей, очень схожее с мычанием телят... Вдруг к этому реву дремлющих животных неожиданно присоединился какой-то ужасающий, пронзительный вой, от которого всполошились даже морские птицы, недвижно сидевшие на плато острова: это закричали промышленники, разом вскочившие на ноги и стремительно бросившиеся на ошеломленное котиковое стадо. На лежбище поднялся невообразимый переполох. Более ловкие, смышленые, опытные животные, лежавшие ближе к береговой черте, прорвали цепь промышленников и ушли в воду с поразительным проворством, совершенно, казалось бы, несвойственным таким неуклюжим ластоногим. Остальные котики, в числе нескольких сот штук, теснимые от воды, побежали или, вернее сказать, поскакали с большим перевальцем к скалистому плато, уморительно шлепая о песок жирными ластами. Промышленники, размахивая дубинками и оглашая воздух страшными криками, энергично теснили совершенно растерявшихся котиков к плато, хорошо зная, что именно там придется глупым животным пасть под беспощадными ударами. Действительно, котики, подскакав к отвесной стене плато, остановились в полном недоумении, не зная, что предпринять дальше, чтобы уйти от грозно надвигавшейся цепи озверелых хищников. Некоторые животные силились было подняться на какое-либо возвышение, наивно рассчитывая найти в нем свое спасение, но их усилия оказались напрасными. Видя полную невозможность избежать опасности, угрожавшей со стороны настойчивых, энергичных преследователей, котики разом упали духом и словно решили покориться своей злосчастной участи. Прижавшись к отвесной стене плато, они кротко ожидали приближения своих жестоких палачей, не проявляя даже намерения оказать хотя ничтожное сопротивление. Ластоногие животные совершенно присмирели. Недавний панический ужас у них сменился полной апатией. Промышленники неторопливо приблизились к очумевшему стаду, отделили от него, с краю, штук пятьдесят котиков и погнали их, словно баранов, несколько в сторону... Через несколько минут началось возмутительное и донельзя отвратительное побоище. Хищники-промышленники набросились на отделенных животных с каким-то диким остервенением и, не щадя ни самок, ни детенышей, начали жестоко бить по их головам тяжелыми дубинками. Удары сыпались на бедных котиков с ловкостью, достойной лучшего дела. От этих беспощадных ударов черепа котиков разлетались вдребезги, мозг брызгал во все стороны, глаза выскакивали из орбит. Ластоногие животные, точно подкошенные, падали на песок, тяжело храпя; из их горла текли ручьи крови. Некоторые котики, более крепкие, получив сразивший их удар, судорожно поднимали головы, умоляя о пощаде, но следующий взмах беспощадной дубинки добивал их окончательно... Картина побоища с каждой минутой становилась все отвратительнее!

Перебив одну партию, промышленники отделили от загнанного стада следующую, по очереди, и так злодействовали до конца, пока не перебили решительно всех котиков, захваченных на лежбище.

Достаточно потрудившись над хищническим истреблением дорогих животных, промышленники немного отдохнули; затем приступили к дальнейшей работе — к сдиранию шкур. Работа эта заняла время до солнечного заката, и хищникам поневоле пришлось остаться ночевать на острове, вследствие полной невозможности выбраться к шхуне через буруны в темноте.

В заливе Терпения, у неприветливого, пустынного сахалинского берега, тихо колышется на якоре небольшая двухмачтовая шхуна, очень схожая по конструкции со всеми хищническими американскими судами, плавающими в Охотском море. Тем не менее, несмотря даже на отсутствие флага, опытный морской глаз легко мог бы отгадать, что шхуна не принадлежит к числу хищнических. Отлично выкрашенная, чистенькая, с туго обтянутыми снастями и чисто закрепленными парусами, она глядела в высшей степени щеголевато, как только свойственно военным судам, где бы они ни плавали. Принадлежность шхуны к военному флоту также выяснялась двумя небольшими, скорострельными пушками, высматривавшими из-за низких бортов весьма внушительно и грозно. На корме суденышка красовалась скромная надпись «Крейсерок», тщательно выведенная золотом на том самом месте, на котором еще недавно бросались в глаза аляповато намалеванные масляной краской буквы названия судна, некогда игравшего видную роль среди промысловых хищнических американских шхун северной половины Тихого океана. Отчаянному хищничеству этого судна положил предел русский военный клипер «Крейсер»: захваченное последним на месте преступления, оно было конфисковано и зачислено в список судов Сибирской флотилии с тем, чтобы нести вперед тяжелую крейсерскую службу в негостеприимных водах Охотского моря. Превращение американской промысловой шхуны в русский крейсер произошло без особенных затруднений и хлопот; переменили надпись на корме, подняли военный флаг, поставили две пушчонки, да назначили двадцать человек лихих матросов под командой двух бравых лейтенантов и одного, не менее бравого, мичмана. Таким образом, по воле начальства, маленькое конфискованное суденышко сделалось вдруг грозой иноземных хищников, начинавших привыкать к бесконтрольному хозяйничанью в наших водах. Появление «Крейсерка» на страже у пресловутого Тюленьего острова произвело среди американских промышленников глубокое впечатление и своего рода сенсацию. Они воочию убедились, что их отчаянному хищничеству положен известный предел, при котором исчезли былые надежды на бесшабашную наживу. Постоянно шныряя, словно голодные волки, вблизи котикового лежбища, хищники увидели, что с появлением «Крейсерка» в Охотском море добыча дорогих котиков неожиданно обставилась почти непреодолимыми затруднениями. Им удавалось заняться выгодным промыслом только изредка, или ранней весной, когда «Крейсерок» не успевал еще прийти из отдаленного Владивостока, или поздней осенью, когда шхуне предстояла неотложная необходимость возвратиться в тот же Владивосток на зимовку. Но в последний, 1888 год, и эта надежда на возможный промысел оказалась отчасти призрачной. «Крейсерок» пришел к Тюленьему острову, вследствие теплой весны, раньше обыкновенного, а осенью — остался чуть ли не до заморозков, несмотря на страшно тяжелое, опасное осеннее плавание в Охотском море. Сторожевая шхуна простаивала у Тюленьего острова почти неотлучно и только изредка уходила, на короткое время, в залив Терпения, для пополнения необходимых запасов топлива и пресной воды... В одну из этих отлучек мы и застали шхуну стоящей на якоре, невдалеке от мрачного сахалинского берега...