Вся кремлевская рать. Краткая история современной России - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зыгарь cтр.№ 32

В начале июля «Наши» организовали летний лагерь на озере Селигер в Тверской области. На двухнедельный слет свезли 3000 молодых людей из 45 регионов. Они две недели занимались спортом, слушали концерты модных музыкантов (на Селигер приехала даже Земфира — самая популярная рок-певица в стране).

Лекции членам организации приезжал читать политолог Глеб Павловский, за год до этого курировавший кампанию Януковича в Киеве, а затем создавший главный контрреволюционный think tank Суркова, Фонд эффективной политики. «Ваша главная проблема, — говорил он, — это избыточная уверенность в своем существовании. Оно не гарантировано, уверяю вас. Европейская цивилизация так устроена, что ей постоянно нужен враг, особенно в периоды, когда все хорошо. Так было с евреями в конце XIX — начале XX века, так сейчас происходит с русскими. Русские для Запада сегодня — объективно главные изгои, какими бы хорошими мы ни были. Русские — это евреи XXI века, и это нужно учитывать. Вы должны быть жестче, учиться держать в руках винтовки, жестко отвечать своим оппонентам. “Наши”, по-моему, — это такой кулак, который общество должно показать фашистам. А пока я не вижу активности» [21] .

Уже осенью Павловский пошел еще дальше — он стал главным штатным пропагандистом Суркова и начал вести еженедельную аналитическую программу в воскресный прайм-тайм на телеканале НТВ. Она называлась «Реальная политика». Сейчас Павловский раскаивается в этом: «Именно тогда мы начали терять время. В тот момент нам казалось, что мы заняты чем-то важным. Но на самом деле власть понапридумывала себе иллюзорных задач и увлеченно их выполняла. На самом деле все это было бессмысленно. Но тогда, глядя на ситуацию изнутри, мы этого не понимали».

26 июля, на следующий день после окончания лагеря, самых ярких активистов «Наших» привезли к президенту Путину. Владимир Путин сказал: «Ваша организация — яркий пример гражданского общества» — и добавил, что он «очень надеется на то, что “Наши” смогут повлиять на ситуацию в стране».

«Наши» превратились в постоянно действующую структуру — возможно, единственную в стране полноценную политическую организацию, которая собиралась не только на время массовых акций или съездов, но функционировала и между ними: активистов устраивали на учебу или работу, проводили с ними регулярные тренинги, отправляли в бесплатные турпоездки. Организация была устроена по классической схеме сетевого маркетинга. Каждый активист должен был привести как можно больше друзей — от этого его статус повышался.

Сурков осознавал, что основной идеей любой революции является не позитивная, а негативная повестка. Очень трудно сплотить массы на борьбу «за» — куда проще мобилизовать на борьбу «против». Многотысячный Майдан собрался в Киеве, потому что люди хотели демократии и свободы? Конечно. Но в большей степени они боролись против надоевшего режима Кучмы и коррупции. Разумеется, самым сильным чувством, которое объединяло актив Майдана, было желание освободиться от России, противостоять давлению и диктату Путина. Страх перед внешним врагом, особенно давним внешним врагом, мобилизует лучше всего. Это все учел Владислав Сурков, формулируя основной посыл молодежи. По сути, Сурков делал все, как если бы готовил революцию: отбирал самых активных и инициативных молодых людей, а потом заряжал их идеологически. Причем это была именно не охранительная идеология, а, напротив, идея борьбы и бунта — но против внешнего врага, американского агрессора и всемирного заговора.

«Наши» были самым ярким, но не единственным проектом Суркова — после «оранжевой революции» ему было поручено разработать целую антиреволюционную доктрину.

Замглавы администрации проанализировал все основные движущие силы, которые помогли произвести революцию в Киеве, и стал прицельно работать по всем этим направлениям. Какие основные силы привели к победе «оранжевой революции»: молодежная организация «Пора», популярные рок-музыканты, игравшие на Майдане, неправительственные организации, которые проводили мониторинг выборов и независимый подсчет голосов, и, конечно, независимые СМИ — в первую очередь Пятый канал, принадлежавший шоколадному магнату Петру Порошенко.

Сурков прошелся по всем пунктам. В апреле он в одном из московских отелей провел тайную встречу с самыми популярными российскими рок-музыкантами — чтобы завербовать. Встреча прошла удачно.

На всех российских государственных телеканалах были введены стоп-листы — списки персонажей, которых нельзя звать или даже упоминать, и — с другой стороны — списки деятелей, о которых запрещено высказываться критически.

В крупнейшем в России социологическом агентстве ВЦИОМ осенью 2003 года фактически был произведен рейдерский захват: его руководитель Юрий Левада и вся команда покинули свою организацию, зато на их место пришли новые люди, отобранные Сурковым и не имевшие особенного отношения к социологии.

В декабре 2005 года Государственная дума приняла поправки к закону о неправительственных организациях. Их главной целью стала борьба с финансированием политической деятельности из-за рубежа. Владислав Сурков не раз прямо говорил, что нужен закон, чтобы пресечь попытки Запада организовать «цветную революцию» в России. «Все знают, что Freedom House возглавляет Вулси, который когда-то возглавлял ЦРУ, — рассуждал Сурков 16 мая (на следующий день после митинга «Наших» на Ленинском проспекте) на закрытой встрече с предпринимателями. — Поверить в сугубо гуманитарную миссию этой конторы, наверное, может только идиот». К октябрю Human Rights Watch, Amnesty International, «Врачи без границ» были вынуждены временно приостановить свою деятельность из-за якобы неправильно оформленных документов.

Еще более неприятная история приключилась с Московской Хельсинкской группой — старейшей правозащитной организацией в стране. Спустя несколько дней после принятия поправок к закону об НКО на государственном телеканале «Россия» вышел документальный фильм «Шпионы», где рассказывалось о некоем шпионском камне, установленном в центре Москвы, при помощи которого британские дипломаты собирали секретную информацию. В фильме использовались оперативные съемки, назывались конкретные имена, например второго секретаря посольства Марка Доу. А также говорилось, что упомянутый Доу финансировал российских правозащитников, в частности Московскую Хельсинкскую группу, которую возглавляла 78-летняя Людмила Алексеева, в течение нескольких лет подряд выдвигавшаяся на Нобелевскую премию мира. Сама Алексеева была в шоке, говорила, что имя Марка Доу слышит впервые, что ее организация получила всего один британский грант.

Любопытно, что в разоблачения телеканала «Россия» мало кто поверил — уж слишком грубой советской пропагандой выглядел фильм «Шпионы». Однако спустя шесть лет Джонатан Пауэлл, экс-глава канцелярии британского премьера Тони Блэра, в интервью вдруг признался, что шпионский камень действительно существовал и многие факты, изложенные в документальном фильме на российском госканале, были верны.

Другими словами, Путин, Сурков и товарищи не были просто объяты паранойей. Они в ежедневном режиме получали информацию о том, что западные партнеры ведут усиленную разведывательную работу на российской территории. И на фоне украинской революции это приводило их к очень пугающим выводам.