Американская империя. С 1492 года до наших дней - читать онлайн книгу. Автор: Говард Зинн cтр.№ 46

В ходе этой деятельности происходили события, ставившие женское движение за равноправие рядом с борьбой против рабства. В 1840 г. в Лондоне проходил Всемирный антирабовладельческий конгресс. После жесточайших споров было проведено голосование об исключении женщин, но им позволили посещать заседания и находиться в отгороженной занавесом части помещения. В молчаливом протесте женщины сели на галерке, а один из аболиционистов – Уильям Ллойд Гаррисон [61] , который боролся и за права женщин, сел с ними рядом.

Именно тогда Элизабет Стэнтон познакомилась с Лукрецией Мотт [62] и другими активистками женского движения, и они начали планировать проведение первого в истории съезда, посвященного проблеме равноправия. Съезд состоялся в городе Сенека-Фолс (Нью-Йорк), где жила Стэнтон – мать, домохозяйка, полная недовольства своим положением и заявившая: «Женщина – никто, жена – всё». Позднее она писала: «Теперь я полностью понимаю те практические трудности, с которыми большинству женщин приходилось сталкиваться в изолированном от внешнего мира доме, и невозможность наилучшего пути развития для женщины, если основные ее контакты большую часть жизни были со слугами и детьми… Общее недовольство, которое я чувствовала относительно роли женщины как жены, матери, домохозяйки, врачевателя и духовного проводника, хаос, который воцарялся во всех делах без ее постоянного присмотра, усталый, озабоченный вид большинства женщин привели меня к твердому убеждению в том, что необходимо предпринять активные меры к тому, чтобы поправить несправедливость общества в целом и по отношению к женщинам в частности. Мои впечатления от Всемирного антирабовладельческого конгресса, все, что я читала о юридическом статусе женщин, угнетение, которое я видела повсюду, – все эти чувства овладели мною… Я не знала, что делать и с чего начать, – мои единственные мысли были о собрании общественности с целью протеста и обсуждения сложившегося положения».

В газете «Сенека каунти курьер» было напечатано объявление о созыве 19–20 июля собрания для обсуждения «прав женщины». На съезд прибыло 300 участниц и немногие мужчины. В итоге была принята Декларация чувств, которую подписали 68 женщин и 32 мужчины. В ней используется язык и ритмический строй Декларации независимости США:

«Когда в процессе истории у какой-то части человеческого сообщества возникает необходимость утвердить за собой положение, отличное от того, которое эти люди занимали первоначально…

Мы считаем самоочевидными следующие истины: все мужчины и женщины рождены равными: Господь наделил их определенными неотъемлемыми правами: к таковым относятся жизнь, свобода и стремление к счастью…

История человечества есть история постоянных обид и унижений, наносимых женщине мужчиной с непосредственной целью подчинения ее абсолютной тирании. И пусть факты, представленные на суд беспристрастного мира, послужат тому доказательством».

За этим следовал перечень того, что вызывало недовольство: отсутствие права голоса и права распоряжаться своим заработком или имуществом, бесправие в бракоразводных делах, отсутствие равных возможностей при найме на работу, а также права поступать в колледж. Заканчивался перечень так: «Он [мужчина] предпринял все возможное, чтобы разрушить ее [женщины] веру в собственные силы, убить самоуважение, заставить добровольно смириться с зависимой и унизительной участью».

Затем был принят ряд резолюций, в том числе и такая: «…все законы, препятствующие достижению женщинами того положения в обществе, которое диктуется их совестью, или же ставящие их в позицию, низшую в сравнении с мужчиной, противоречат великому предписанию природы и, следовательно, не имеют силы и неправомочны».

За съездом в Сенека-Фолс последовали собрания женщин по всей стране. На одном из них в 1851 г. пожилая негритянка, рожденная рабыней в Нью-Йорке, высокая, худая, в сером платье и белом тюрбане, сидела и слушала выступления мужчин-священников, которые доминировали в ходе дискуссии. Это была Соджорнер Трут [63] . В конце концов она встала, и негодование ее расы соединилось с негодованием ее пола: «Вон тот мужчина сказал, что женщин нужно подсаживать в экипаж, переносить через лужи… Никто и никогда не подсаживал меня в экипаж, не помогал переступить через лужу и не уступал никакого места!

А разве я не женщина?

…Посмотрите на мои руки! Я пахала, сеяла и наполняла амбары, и ни один мужчина не взял это на себя! А разве я не женщина? Я могу работать столько же, сколько мужчина, и есть столько же – когда есть еда.

Я даже могу, как он, отведать порки! Разве я не женщина?

Я родила тринадцать детей, и почти всех их продали в рабство, но, когда я рыдала от горя, никто, кроме Христа, не слышал меня! А разве я не женщина?»

Таковы были американки, начинавшие сопротивляться в 30—50-х гг. XIX в. попыткам удержать их в рамках «женской доли». Они принимали участие в самых разнообразных движениях, помогая заключенным, психически больным, чернокожим рабам, а также всем остальным женщинам.

В разгар деятельности этих общественных движений в стране при непосредственном участии властей и благодаря деньгам возникло стремление к приобретению большего количества земель и был дан толчок территориальной экспансии.

Если в обществе, где доминировали состоятельные белые мужчины, женщины были самой близкой к дому (фактически заключенной в доме), самой внутренней из всех зависимых групп, то индейцы являлись наиболее чужеродным, внешним элементом. Поскольку женщины находились рядом и в них очень нуждались, то в основном к американкам не столько применяли силу, сколько относились снисходительно. Против никому не нужных индейцев, представлявших собой лишь помеху, действовали грубо, хотя иногда перед поджогами туземных деревень звучали патерналистские речи.

Итак, то, что учтиво назвали перемещением индейцев, освободило землю от Аппалачей до Миссисипи для ее заселения белыми, очистило территорию для выращивания хлопка на Юге и зерна на Севере, для экспансии, иммиграции, строительства каналов, железных дорог и новых городов, создания огромной континентальной империи, раскинувшейся до самого Тихого океана. Невозможно определить цену человеческой жизни, в страданиях же ее нельзя измерить даже приблизительно. В большинстве учебников истории, которые читают дети, об этом говорится лишь вскользь.

Историю раскрывает статистика. Мы находим ее в книге М. Роджина «Отцы и дети». В 1790 г. насчитывалось 3,9 млн. американцев, большинство которых жило на побережье, не более чем в 50 милях от Атлантического океана. К 1830 г. в ГИТА уже проживало 13 млн. человек, а к 1840 г. 4,5 млн. американцев переселились за Аппалачи в долину реки Миссисипи – на огромное пространство с реками, впадающими в Миссисипи с востока и запада. В 1820 г. восточнее Миссисипи проживало 120 тыс. индейцев. К 1844 г. их осталось там менее 30 тыс. человек. Большинство коренных жителей Америки силой вынудили мигрировать на запад. Однако слово «силой» не до конца отражает то, что происходило.