Хозяин вечности. Дочь наемника - читать онлайн книгу. Автор: Олег Костенко cтр.№ 46

Наконец кимерит запил последний бифштекс какой-то жидкостью, о составе которой его собеседники имели весьма смутное представление, выпрямился в своём кресле и напрямую спросил.

– Я так понимаю, у вас ко мне дело?

Горд Зимин и Борис Невский почти одновременно кивнули.

– От вас ничего не скроешь, – сказал Борис. – Собственно мы даже не уверенны по вашей ли оно части.

– Ну, не трудно было догадаться, – проворчал кимерит, – слишком уж вы настаивали на личной встрече.

Олдрин на всякий случай достал небольшую глушилку. Однако Зимин покачал головой.

– Не стоит, факты, в общем-то, всем известны. Их даже в планетарных новостях передавали.

Однако Кимерит глушилку всё же включил, вполне разумно считая, что осторожность лишней не бывает. Зимин пересказал историю Стаса Груздина.

Немного подумав, частный детектив решительно покачал своей вытянутой головой.

– Нет, с психами не ко мне. У меня действительно другая специализация. К тому же сейчас я страшно загружен.

Борис Невский покачал головой.

– Сказать по правде, мы не уверены, что этот несостоявшийся камикадзе действительно псих, по крайней мере, в обычном смысле этого слова. Согласись, что когда человек целый месяц неподвижно лежит в коме, а потом встает, убивает врача, и дальше действует, исходя из какой-то совершенно непостижимой логики, всё это выглядит несколько странно.

Олдрин пожал плечами.

– Ничего не могу сказать, я не психиатр, что бы подтвердить или опровергнуть ваши слова.

– Психиатры, – сказал Зимин, – только разводят руками. Когда Груздин лежал в коме, то не было зафиксировано никакого поражения мозга, тем не менее, в себя он не приходил. Тревога в больнице была поднята почти сразу, но Стас ускользнул, как от охраны, так и от полицейских патрулей в городе, не был зафиксирован ни одной из камер слежения. Заметьте, всё это во вневменяемом состоянии.

– И вот что интересно, – продолжил он, – в последствии полицейские восстановили часть его маршрута до космопорта, опросили свидетелей. Казалось бы, не возможно запомнить случайного человека в толпе, но на него обратили внимание довольно многие. При этом все отмечали буквально исходящее от него ощущение чуждости. Чуждости и странного холода.

– К чему вы клоните? – заинтересовался Олдрин.

Зимин вздохнул.

– Знаешь, кружится у меня в голове совершенно безумная мысль, от которой я никак не могу отделаться. Мы все считаем пространственные трещины, безусловно, очень опасным, но естественным феноменом, но что если это не так. Что если кто-то попросту закодировал сознание Стаса во время его пребывания в аномалии.

Частный детектив медленно покачал головой.

– Гипотеза шита гнилыми жилами, – сказал он, – можете поверить моему опыту. К тому же расширение пространственно-временных трещин вовсе не похоже на военные действия.

Зимин кивнул.

– Я понимаю, но всё же убеждён: Стас Груздин погиб в момент нахождения в пространственно-временной трещине. Весь вопрос в том – кто оттуда вернулся?

Кимерит призадумался. В гипотезе Зимина, не смотря на её внешнюю абсурдность, было какое-то благородное безумие. Возможно, её следовало рассмотреть поподробней.

– То есть, – произнёс он, – вы подозреваете, что здесь замешаны Силы?

Зимин покачал головой.

– Не исключено, конечно, но мне почему-то кажется, что мы столкнулись здесь с чем-то совершенно другим, и возможно куда более опасным.

Кимерит был слишком опытным следователем, что бы сразу отбросить показавшуюся невероятной гипотезу. Это что же такое может быть опасней сил, – размышлял он. Энергоинформационные сущности, взявшие себе в лен десятки населённых планет, на которых ради поддержки их существования проводились массовые жертвоприношенья разумных. А во избежания какой-либо конкуренции силы просто блокировали дальнейшее развитие галактических цивилизаций, запретив любые исследования вакуума и страшно карая за нарушение их воли.

Как и абсолютному большинству разумных Олдрину казалось, что хуже сил, ничего и быть то не может. Если космогаторы правы, то это может оказаться по настоящему страшно. Спокойно, – одёрнул он себя, – пока ещё это только довольно экзотическая гипотеза, никак не доказанная.

Как опытный детектив Олдрин тщательно проанализировал гипотезу. Допустим, что Зимин прав, – рассуждал он, – тогда какова цель закодировавших Груздина. Стоп.

Он обернулся к своим человеческим собеседникам.

– Но ведь Груздин в конечном итоге все-таки не врезался в станцию. Согласитесь, что это противоречит версии о закодированном камикадзе.

– Это действительно самое слабое место гипотезы, – согласился с ним Борис Невский. – Но тут можно предположить, что кодирование не было достаточно сильным и подсознание Стаса в последний момент смогло воспротивиться. Или возможно, что внезапно он, каким-то образом, получил от своих хозяев новый приказ.

Шито гнилыми жилами, – вновь подумал про себя детектив. Но всё же просто отделаться от гипотезы он не мог. Он вынужден был признаться себе, что она его немножко пугает. А среди представителей его расы было принято воспринимать страх как вызов.

Олдрин вновь вернулся к своим рассуждениям. Чем может помешать небольшая, в общем-то, станция могущественным создателям пространственно-временных трещин? Ответ был очевиден – ничем. Сама по себе станция ничем не могла им помешать. Значит, дело было в чём-то другом, но при этом непосредственно со станцией связанном.

Так, предположим, в последний миг, этот псевдо Стас понял, что этого чего-то на станции нет, и потому тут же ушёл в сплетение. Нет, ерунда, как он мог узнать это, находясь в идущем на таран звездолёте?! Или всё-таки мог?

– Скажите, – спросил он у людей, – этот ваш Стас не обладал никакими псионическими способностями.

Горд и Борис кинули на него по удивлённому взгляду.

– Нет, – сказал Невский, – обладай он пси-талантом, хотя бы в зачатке, совет гильдии непременно об этом бы знал.

– Понимаю.

Кимерит знал, что псионический дар был среди людей очень редок. Они наверняка фиксировали каждое его проявление. Но даже если бы этот спятивший космогатор и был псиоником, то и среди них ясновидящих были считанные единицы, и они не могли использовать этот дар по собственному выбору. А большинство, из имевших его, делало всё, что бы от него избавиться. Слишком уж этот непредсказуемый дар мешал жить, а чрезмерный резонанс с мирозданием порою сводил с ума.

С другой стороны, после пребывания в трещине способности Стаса могли сильно отличаться от человеческих. Вопрос в том – кто оттуда вернулся, – вспомнил кимерит слова Зимина. Спокойно, – оборвал он себя, – ты строишь свои гипотезы ни на чём. Однако что-то мешало ему окончательно отказаться от этой экзотической версии.