Американские дети играют с удовольствием, французские – по правилам, а русские – до победы. Лучшее из систем воспитания разных стран | Ольга Маховская | страница 10 | LoveRead.ec

Роль Чехова в национальном самосознании – особая, потому что он единственный описал частную жизнь маленького человека вне исторических и нравственных координат. Он попытался разобраться в желаниях человека, столкнулся со слабостью его «Я». Его герои – не масштабные личности, а кое-как живущие люди, которые иногда впадают в экзальтацию, совершая необычные поступки. А потом снова – сплин, скука, меланхолия…

У русских до сих пор нет частной жизни. Масштабные идеалы и национальные мифы о «настоящих» делах героев провоцируют на поступки, в которых заинтересовано общество, но которые чаще всего не решают никаких личных проблем.

Достоевский – особая тема для психологов, которых писатель ставил в один ряд со шпионами. Ну да, мы проникаем в души и узнаем секреты граждан, он прав… Только недоверчивый холерик мог сделать такое наблюдение.

У холериков взрывной характер. «Еxplosive» – именно так обозначают в своих рассказах американские и французские мужья русских жен. Скрытные, неуправляемые, сильные.

«Русские женщины – очень сильные и своенравные (voulnerable), возможно, они самые сильные женщины на свете. Они привыкли принимать решения сами, – размышлял Пьер, французский муж моей русской знакомой. – Я долго думал, почему моя русская жена себя так ведет? Ваша страна много воевала, наверное, произошел естественный отбор. Женщинам приходилось принимать решения самим, не обсуждая с мужчинами… Жена жалуется на то, что я ее контролирую. Но ведь она сама знает про меня все. Опасения, что кто-то ее контролирует, – только обратная сторона ее своеволия!»

По мнению одного из американских мужей и отцов, Джона, русские отличаются повышенной агрессивностью и готовностью в случае конфликта не снижать напряженность в отношениях, а, наоборот, нагнетать ее, доводить до максимума.

– Такой способ направлен на продавливание своих решений, а не на обсуждение общих планов, с учетом желаний всех участников конфликта. Так ведут себя варвары. Они применяют силовые приемы.

– Моя жена никого не спрашивала, когда решила эмигрировать. Ее не остановили даже дети.

Любая русская женщина ответила бы на это замечание:

– Дети не обуза. Напротив, русская женщина становится бесстрашной, если у нее есть дети. «Ради детей» – это очень сильный мотив.

У нас действительно поощряется самоотверженность матерей. Думать об этом больно. Но именно эти качества матерей-героинь обеспечили выживание детей в тяжелые военные годы, в длительные периоды разлук с мужьями, нищеты и стихийных бедствий. Социальные гарантии настолько низки и ненадежны, что людям приходится полагаться на себя. Оглядываясь назад, я могу с горечью сказать, что у нас еще не родилось ни одного поколения, которое бы выросло в нормальной полной семье. Война давно уже кончилась, но на карте нашей ментальности до сих пор ведутся тяжелые кровопролитные бои.

Историк и социолог Ксения Касьянова в конце 70-х – начале 80-х годов прошлого века провела масштабное исследование с помощью батареи клинических методик и пришла к выводу, что большинство россиян – эпилептоиды. Эпилептоидность – акцентуация характера, это такой ритм внутренней жизни, для которой характерен синусообразный рисунок: постепенное нарастание напряжения, разрядка и резкий спад, с последующим низким плато. Такая амплитуда похожа на рисунок эпилептического припадка. Припадок – это крайняя форма проявления внутренней жизни человека с таким характером. Так ведут себя холерики по темпераменту.

Природа холерика такова, что у него бессознательные формы поведения часто преобладают над осознанностью. Поведение подчиняется самым сильным инстинктам и желаниям. Это люди с очень сильным, гипертрофированным «Я», те, которые считают, что ближайшее окружение должно состоять из покорных людей, признающих их безусловный авторитет. Оценивают они людей с точки зрения преданности, надежности и полезности.

Не бывает плохих и хороших темпераментов. Это лишь динамическая характеристика. Выбор – повести себя благородно или подло – человек совершает на основании системы ценностей, которые привиты ему с детства.

Счастье холерика в обладании и властвовании, а не в радости, разделенной с другими. Холерики чрезвычайно выносливы и целеустремленны.

Простые задачи, легкие в общении люди нас, русских, не интересуют. Нам нужно сворачивать горы! Масштабные идеи вроде мировой революции чрезвычайно возбуждают наше воображение. Как говаривал красный маршал Климент Ворошилов, «мы не только умеем воевать, мы любим воевать».

Но в моменты спадов (а синусоидный рисунок повторяется и в более продолжительной перспективе) человек такого типа предпочитает полную неподвижность и может прослыть Обломовым или Емелей на печи.

Повышенная возбудимость холерика позволяет ему быстро – и порой чрезмерно – мобилизоваться. Наша привычка громко говорить, как будто вокруг глухие, размашисто ходить, хлопать дверью, чуть что – давать по лбу или возмущаться, как будто мир полон несправедливости и всякому терпению уже пришел конец, – все это реликты мобилизационной активности и готовности кричать «Караул!» при любых намеках на опасность. Из состояния полного покоя холерик делает резкую вертикальную стойку, но, когда возвращается к исходному положению, засыпает сразу и надолго.

Гипервозбудимость детей, на которую жалуются наши мамы, во многом стимулируется повышенной возбудимостью самих родителей.

В семье, где разговаривают, стараясь перекричать друг друга, ребенок растет тревожным, нервным, с готовностью то ли расплакаться, то ли закричать. Поскольку дети чаще всего не знают или не понимают истинных причин перевозбуждения в семье, немотивированные агрессия, печаль, страхи, подавленное состояние или неукротимое желание куда-то бежать – вот на что жалуются дети и подростки, когда пытаются разобраться в своих чувствах.

ТРИ СПОСОБА СОВЛАДАНИЯ

с проявлениями гипервозбудимости – гневом, страхом, агрессией

1. Гнев – это возмущение по конкретному поводу. Его не следует подавлять, его нужно уметь выразить – без ущерба для себя и окружающих. Ребенку нужно помочь выразить свою претензию.

2. Страх вызывает желание или спрятаться, или бежать. Очень важно оценить угрозу. Но поговорить о страхах можно после того, как напряжение спадет. Лучший способ снять напряжение и успокоить ребенка – прижать его к себе и погладить по голове, создать чувство психологической защиты. Потом можно предложить ему вместе нарисовать или слепить то, что вызывает ужас. Если ребенок понимает, что страхами можно управлять, он успокаивается.

3. Если гнев ситуативен по происхождению, а страх касается отдельных сторон жизни, то агрессия – целостная личностная характеристика. Чтобы совладать с нею, нужно менять образ жизни – свой и ребенка. Как правило, агрессия – показатель накопленного дефицита любви.

Экзальтация, неестественная радость, бравада – с одной стороны, и ностальгия, тоска – с другой, перепады настроения, тревожное ожидание будущего, чувство обреченности и брошености – все, что прекрасно отражено, описано и сыграно в нашей культуре, мы выносим из детства.