Вляпалась! - читать онлайн книгу. Автор: Келли Линк cтр.№ 3

Оставшись наедине с собой, Фрэн приняла две капсулы «Найквила», запив их остатками имбирного эля из холодильника. Безвкусный, зато прохладный. Потом легла на диван и, прижавшись к бугристым подушкам, с головой накрылась одеялом. У нее болели все мышцы, лицо горело, а ноги как будто превратились в две ледышки.

Мгновение спустя рядом с ней присела Офелия.

— Офелия, — сказала Фрэн, — я, конечно, благодарна тебе за то, что ты отвезла меня домой, и за помощь у Робертсов, но на девчонок я не западаю. Так что не надо ко мне клеиться.

Офелия ответила:

— Я принесла тебе стакан воды. Тебе нужно много пить.

— М-м-м… — пробормотала Фрэн.

— Знаешь, твой отец однажды заявил мне, что я попаду в ад, — сказала Офелия. — Он что-то делал у нас дома, кажется, чинил протекшую трубу… Понятия не имею, откуда он узнал. Мне было одиннадцать лет. Вряд ли я тогда сама об этом догадывалась. Ну… Во всяком случае, не была уверена. После этого разговора он перестал приводить тебя к нам играть, хотя маме я ничего не говорила.

— Мой папочка думает, что все попадут в ад, — сказала Фрэн из-под одеяла. — Мне лично все равно, куда я попаду, лишь бы все было не так, как здесь, и его там не было.

Офелия молчала минуту или две, но и не уходила, поэтому Фрэн наконец высунулась из-под одеяла. Офелия держала в руке игрушку, обезьянье яйцо, и снова и снова переворачивала его.

— Дай сюда, — сказала Фрэн. — Сейчас заведу.

Она покрутила филигранный наборный диск и поставила яйцо на пол. Игрушка яростно завибрировала. Из нижней полусферы выдвинулись две пинцетообразные ножки и хвост скорпиона, выполненные из узорчатой латуни. Яйцо встало и пошатнулось, сначала в одну сторону, затем в другую. Сочлененный хвост извивался и бил из стороны в сторону. По обе стороны верхнего полушария открылись маленькие отверстия, откуда высунулись руки и принялись стучать по куполу яйца до тех пор, пока он, издав щелчок, тоже не открылся. Оттуда выскочила обезьянья головка, на макушке которой, словно шляпка, красовалась яичная скорлупа. Обезьянка то открывала, то закрывала рот, радостно треща, вращая гранатовыми глазками и описывая руками широкие круги в воздухе. Наконец завод кончился, и все части обезьяньего тельца убрались обратно внутрь яйца.

— Что это такое? — спросила Офелия. Она взяла яйцо и провела пальцем по швам.

— Эта штуковина в нашей семье уже давно, — сказала Фрэн. Высунув руку из-под одеяла, она схватила салфетку и уже, наверное, в тысячный раз высморкалась. — Мы не украли ее, если ты об этом подумала.

— Да нет, — сказала Офелия и нахмурилась. — Просто… Я такого никогда раньше не видела. Это как яйцо Фаберже. Ему место в музее.

Были в доме и другие игрушки. Смеющаяся кошка и вальсирующие слоники, заводной лебедь, преследовавший собаку. Другие игрушки, которыми Фрэн не играла уже многие годы. Русалка, вычесывавшая из волос гранаты. Мама называла их побрякушками для малышей.

— Теперь припоминаю, — сказала Офелия. — Однажды ты пришла ко мне домой играть и принесла с собой серебристую рыбку. Она была меньше моего мизинца. Мы опустили ее в ванну, и она все плавала и плавала по кругу. Еще у тебя были маленькая удочка и золотой червячок, который дергался на крючке. Ты велела мне поймать рыбку, и когда я это сделала, рыбка заговорила. Сказала, что если я ее отпущу, она исполнит мое желание.

— Ты пожелала два куска шоколадного торта, — сказала Фрэн.

— А потом мама испекла шоколадный торт, помнишь? — проговорила Офелия. — Так что мое желание и впрямь исполнилось. Но я смогла съесть только один кусок. Может, я заранее знала, что мама собирается печь торт? Вот только зачем бы я стала загадывать торт, если бы точно знала, что и так его получу?

Фрэн молчала и, смежив веки, смотрела на Офелию сузившимися до щелочек глазами.

— Рыбка еще у тебя? — спросила Офелия.

— Да, где-то лежит, — сказала Фрэн. — Часовой механизм сломался. Она больше не исполняет желаний. Но мне как-то все равно. Она всегда исполняла только мелкие желания.

— Ха-ха, — сказала Офелия и встала. — Завтра суббота. Я загляну к тебе утром — проверить, все ли с тобой в порядке.

— Это необязательно, — сказала Фрэн.

— Я знаю, — кивнула Офелия. — Но я приду.

Как-то раз отец Фрэн (он был пьян, но религией тогда еще не увлекался) сказал: когда делаешь для других людей то, что они в состоянии сделать сами, но предпочитают платить тебе, чтобы ты это делал вместо них, обе стороны к этому быстро привыкают.

Иной раз тебе даже не платят, и ты, попросту говоря, начинаешь заниматься благотворительностью. Поначалу испытываешь определенное неудобство, но постепенно уже не можешь без этого. А спустя какое-то время даже начинаешь чувствовать себя не в своей тарелке, если ничего для них не делаешь. Все кажется, что надо сделать что-то еще, а потом еще. Появляется чувство собственной значимости. Ведь ты им нужен. И чем больше ты им нужен, тем больше они нужны тебе. Нарушается равновесие. Запомни это, Фрэнни. Иногда ты на одном конце, а иногда на другом. Всегда нужно знать, где ты и что кому должна. Если не сможешь найти равновесие, так тут и останешься.

Накачавшись «Найквилом», Фрэн, охваченная жаром, лежала одна в скрытом за стеной роз прадедушкином доме из каталога и видела во сне — как и каждую ночь — собственное бегство. Каждые несколько часов она просыпалась в надежде, что кто-нибудь принесет ей воды. Время от времени она вся покрывалась потом, после чего замерзала в насквозь мокрой одежде, а потом снова начинала гореть.

Когда на следующий день пришла, хлопнув фанерной дверью, Офелия, Фрэн все еще лежала на диване.

— Доброе утро! — приветствовала ее Офелия. — Или, скорее даже, добрый день! Сейчас уже полдень. Я принесла апельсины — сделаю тебе свежевыжатый сок. А еще я не знала, что ты больше любишь — колбасу или бекон, поэтому купила два разных сэндвича.

Фрэн с трудом села на постели.

— Фрэн, — сказала Офелия. Она подошла и встала возле дивана, держа в обеих руках сэндвичи в форме кошачьих голов. — Выглядишь ты ужасно. — Она провела рукой по лбу Фрэн. — Ты вся горишь! Так и знала, что нельзя было оставлять тебя здесь одну! Что же делать? Отвезти тебя в больницу?

— Никаких врачей, — сказала Фрэн. — Они начнут выяснять, где мой отец. Принеси попить!

Офелия помчалась за водой.

— Тебе нужны антибиотики, — вернувшись, сказала она. — Или что-то вроде этого. Фрэн?

— Так, — пробормотала Фрэн. Она выудила из стопки писем на полу какой-то счет и вытащила конверт для ответного письма. Затем вырвала у себя три волоса, положила их в конверт и, лизнув, заклеила его. — Отнеси это вверх по дороге, к канаве, — сказала она. — На самый верх. — Она закашлялась. Казалось, будто в легких у нее с грохотом перекатывается что-то сухое. — Когда доберешься до большого дома, обойди его и постучись в дверь. Скажи, что тебя прислала я. Хозяев ты не увидишь, но они поймут, что ты от меня. После того как постучишься, заходи. Сразу иди наверх, понимаешь, и подсунь этот конверт под дверь. Третью по коридору. На месте разберешься, под какую. Потом выходи на крыльцо и немного подожди. Принеси мне то, что они тебе дадут.